Путь жизни
Шрифт:
Мы удивляемся на то, как то, что теперь называется христианством, далеко от того, что проповедовал Иисус, и как жизнь наша далека от христианства. А между тем разве это могло быть иначе с учением, которое среди людей, веровавших в то, что Бог разделил людей на господ и рабов, на верных и неверных, на богатых и бедных, учило истинному равенству людей, тому, что все люди сыны Бога, что все — братья, что жизнь всех одинаково священна. Людям, принявшим учение Христа, оставалось одно из двух: или разрушить весь прежний порядок жизни, или извратить учение. Они избрали последнее.
5
Христианское учение учит тому, что Бог — Отец
Генри Джордж
СУЕВЕРИЕ ПАТРИОТИЗМА
1
Глупо, когда один человек считает себя лучше других людей; но еще глупее, когда целый народ считает себя лучше других народов. А каждый народ, большинство каждого народа, живет в этом ужасном, глупом и зловредном суеверии.
2
Проповедовать в наше время всемирного общения народов любовь к одному своему народу и готовность к нападению на другой народ или к ограждению себя войною от нападения в наше время почти что то же, что проповедовать деревенским жителям исключительную любовь к своей деревне и в каждой деревне собирать войска и строить крепости. Особенная любовь к своему народу прежде соединяла людей, в наше же время, когда люди уже соединены путями сообщения, торговлей, промышленностью, наукой, искусством, а главное, нравственным сознанием, такая особенная любовь к своему народу не соединяет, а разъединяет людей.
3
Если в старину, когда каждый народ подчинялся одной неограниченной власти своего верховного обоготворяемого владыки и представлялся сам себе как бы островом среди постоянно стремящегося залить его океана, если тогда патриотизм и имел смысл и представлялся добрым делом, то в наше время, когда пережитое уже народами чувство требует от людей прямо противоположного тому, чего требует их разум, нравственное чувство, религия — признания равенства и братства всех людей, патриотизм не может представляться не чем иным, как только самым грубым суеверием.
4
Хорошо было еврею, греку, римлянину не только отстаивать независимость своего народа убийством, но и убийством же подчинять себе другие народы, когда он твердо верил тому, что его народ один настоящий, хороший, добрый, любимый Богом народ, а все остальные — филистимляне, варвары. Могли верить еще в это и люди средневековые, могли верить недавно, еще в конце прошлого столетия и в самом начале нынешнего столетия. Но мы, сколько бы ни раздразнивали нас, мы уже не можем верить в это, и суеверие это для людей нашего времени так нелепо, что жить, не освободившись от него, стало невозможно.
5
Человек, понимающий смысл и назначение жизни, не может не чувствовать свое равенство и братство с людьми не одного своего, но и всех народов.
Не раз видел я под Севастополем, когда во время перемирия сходились солдаты русские и французские, как они, не понимая слов друг друга, все-таки дружески, братски улыбались, делая знаки, похлопывая друг друга по плечу или брюху. Насколько люди эти были выше тех людей,
6
Всякий человек, прежде чем быть австрийцем, сербом, турком, китайцем, человек, то есть разумное, любящее существо, призвание которого никак не в том, чтобы соблюдать или разрушать сербское, турецкое, китайское, русское государство, а только в одном: в исполнении своего человеческого назначения в тот короткий срок, который предназначено ему прожить в этом мире. А назначение это одно и очень определенное: любить всех людей.
7
Ребенок встречает другого ребенка, какого бы он ни был сословия, веры и народности, одинаково доброжелательной, выражающей радость, улыбкой. Взрослый же человек, который должен бы быть разумнее ребенка, прежде чем сойтись с человеком, уже соображает, какого сословия, веры, народа тот человек, и, смотря по сословию, вере, народности, так или иначе обходится с ним. Недаром говорил Христос: будьте как дети.
8
Христос открыл людям то, что разделение между своими и чужими народами есть обман и зло. И, познав это, христианин уже не может иметь чувство недоброжелательства к чужим народам, не может оправдывать, как он прежде делал, жестокие поступки против чужих народов тем, что другие народы хуже его народа. Христианин не может не знать того, что разделение его с другими народами есть зло, что разделение — это соблазн, и потому не может уже, как он делал это прежде, сознательно служить этому соблазну.
Христианин не может не знать, что благо его связано с благом людей не одного его народа, а с благом всех людей мира; он знает, что единство его со всеми людьми мира не может быть нарушено чертою границы и распоряжениями правительств о принадлежности его к такому или другому народу. Он знает, что все люди везде братья и потому все равны.
И, понимая это, христианин не может не изменить все свое отношение к другим народам и к правительству. То, что представлялось прежде хорошим и высоким — любовь к отечеству, к своему народу, к своему государству, служение им в ущерб благу других людей, военные подвиги, — все это представляется христианину уже не высоким и прекрасным, а, напротив, низким и дурным. То, что представлялось дурным и позорным: отречение от отечества, несогласие бороться против так называемых врагов, представляется, напротив, хорошим и высоким. Если и может христианин в минуту забвения больше желать успеха своему государству или народу, то не может уже он в спокойную минуту отдаваться этому суеверию, не может уже участвовать ни в каких тех делах, которые основаны на различии государств — ни в таможнях и сборах пошлин, ни в приготовлении снарядов или оружия, ни в какой-либо деятельности для вооружения, ни в военной службе, ни, тем более, в самой войне с другими народами.
ВСЕ ЛЮДИ РАВНЫ
1
Равенство это — признание за всеми людьми мира одинаковых прав на пользование естественными благами мира, одинаковых прав на блага, происходящие от общей жизни, и одинаковых прав на уважение личности человека.
2
Закон равенства людей заключает в себе все нравственные законы; это точка, которой эти законы не могут достичь, но к которой все они приближаются.
Э. Карпентер
3