Путь
Шрифт:
Trooper, or slug — trooper, or slug! [61]
Под мерный стук ботинок распеваем мы на пути в казарму, хотя эта песня больше напоминает стон. Рядом, отдуваясь после ужина, бежит моя Джейни. Так до сих пор и не могу определиться, как мне к ней относиться, как к сестре или как-то ещё. Для неё правда всё просто, она меня честно считает сестрой. В этом мире нет ни одного человека, о котором я столько знаю. И пусть большую часть я уже благополучно забыла, но некоторые моменты сидят в памяти прочно. И главный из них почему-то смерть в её прошлой жизни. Поразительно, сколько раз я себе воображала,
61
3. Предложил мне дядя Сэм — Армейская кричалка армии США.
Выяснить, кто я такой
Мужик я, или тряпка
Десантник, или слизняк.
Вот и родная казарма, серж командует построение и объявляет отбой. Расползаемся по койкам, кое-как сдираю с себя тренировочную броню и тащу её в моечный шкаф, завтра заберу чистую и сухую, туда же отправляются и ботинки. За мной уже очередь из других, желающих сдать свою броню на мойку.
Парни уходят в душевую, сегодня их очередь идти туда первыми. Девчонки с тоской смотрят на двери душевой. Усталость такая, что даже сидеть нет сил. Хочется просто упасть и уснуть и спать, спать, спать несколько суток подряд. Шепард сидит и бурчит что-то себе под нос.
— Что ты там бухтишь, а, Шеп? — Говорит ей, миниатюрная азиаточка Синтия.
Шеп встрепенулась и, оглядев всех мутным от усталости взглядом, ответила. — Что, девки, сколько ещё будем ждать, пока парни помоются? Я лично, ждать не хочу. Хочу помыться и идти спать. Ну, что скажете?
— Ты что, предлагаешь идти к ним и помыться вместе с парнями?! — Распахнув свои, и без того огромные глазища, восклицает Триша Пилли.
— Да! Хули я там, у парней не видела! А лишние, двадцать минут сна мне пригодятся. И самое главное, когда все голые, никто не голый. Это почему-то, никого не интересует. — Отвечает Джейн.
— Ну, я не знаю. В принципе, я не против. — Говорит высокая и стройная Барбара. — Пошли, что ли?
— А пошли! — Встаёт подруга. И за ней встают и идут в душевую все и самое главное я сама. Хоть и немного стесняюсь, но когда за компанию, то вроде нормально. Парни, увидев нас, входящих в душевую, только рты распахнули. Правда, от удивления даже ничего не сказали. Лишь в конце когда уже все улеглись, кто-то из парней, кажется, Роберт Пратти спросил: — Слышь, девчонки, а как же очередь?
— А что очередь? — Ответила Джейн.
— Ну, вроде, завтра ваша очередь первыми идти в душ, а исходя из сегодняшнего, нам вас ждать или нет?
— Хочешь, жди! — Отвечает Триша.
— А если я ждать не стану? — Не унимается Роб.
— Да мне похуй! — Кричит из дальнего угла Дениз Милано. — Заткнись и спи, Пратти.
— Заебали вы все. Спите уже пиздоболы! — Подводит итог гулким басом Иесуа.
— Верная мысль, Хесус! Заткнулись все, а особенно ты, Роб. — Говорит Карлос.
И в казарме становится тихо.
Ночью меня что-то разбудило, поворачиваюсь боком и обнаруживаю, что койка Джейни пуста. Лишь отголоски её чувств доносятся откуда-то с улицы. Встаю и иду её искать. Дверь казармы заблокирована, горит красная голограмма, а Джейни ощущается, где-то на крыше. Подымаюсь по выдвижной лестнице и выхожу на крышу. На краю парапета сидит подруга и смотрит на звёзды. Подхожу и сажусь рядом, от Шепард тянет тоской и страхом за кого-то.
— Что случилось, Жень? — Спрашиваю я.
— Ей сейчас очень
— Ты поэтому не спишь? Что-то случилось с Аланой?
— Да, что-то происходит, и я не могу понять что?! Она чего-то ждет, и это ожидание сопровождается болью.
— Ты через всю галактику чувствуешь её боль? Как такое возможно?
— Нет, что ты, я просто по её чувствам определяю, что ей сейчас очень больно. Это уже несколько часов продолжается, ещё после обеда я почувствовала, что ей больно.
— И это, не даёт тебе спать?
— Нет, не даёт, а ты иди, спи, Сильв, завтра будет очередной трудный день. Наш сержант, видимо, решил уморить нас на полигоне до смерти.
— А как же ты?
— Ничего, я сильная, выдержу.
Лишь глубокой ночью Джейн вернулась и завалилась спать. Я шепотом спросила: — Всё в порядке, Джейни?
— Да! Сейчас в порядке, всё закончилось.
— Что закончилось, Джейни?
— Не знаю, но что закончилось это точно. Спи, давай.
И отвернувшись, засопела. И я поняла, что она абсолютно спокойна и сладко спит.
Женька (База Форт-Брэгг, декабрь 2371 г.)
Сидим всем отделением на базовой кухне и чистим картошку, вернее картошку чистит специальная машина, а мы потом выковыриваем глазки и неочищенные места. Бля, триста лет прошло, а солдаты как чистили картошку, так и чистят. Потом, мы всё начищенное перевозим на кухню, где повара готовят из него жратву для голодных десантников. Слава богу, что у нас просто обыкновенный наряд, а не штрафное наказание. Вообще, мы пока не сподобились нарваться ни на один штраф. Другие отделения в нашем взводе не отличаются таким везением, правда, и подготовкой тоже. Личные дела я читала, но одно дело записи, а другое слова самого человека. Вот сейчас и назрел момент, поговорить об этом, так как в другое время нам просто не хватало времени. Наш дражайший мастер-серж не давал. Хотя, сейчас уже полегче стало, привыкли, наверное. Плюс кухню не прослушивают, я знаю это точно, потому что, подслушала разговор Ковальски с одним из техников.
Первым, как и все разговоры в отделении, начал Карлос, ну или Карлито. — Скажи-ка, Макс, как ты, чемпион планеты по десятиборью среди юниоров, умудрился загреметь в армию, да ещё и в десант?
— Как-как, морду набил!
— Во нихера?! Это кому ты её набил-то, что пришлось в армию тикать? — Говорю я.
— Да прилетели к нам одни, «дипломаты» блять. Припёрлись в наш клуб толпой, и давай мою сеструху клеить. А я смотрю, ей это не по нраву. Подошёл, объяснил вежливо, предложил вести себя прилично. А меня сходу, нахер послали. Ну, я их главному мальчику мажору и прописал в циферблат. Козлики свалили. Наши успокоились. А через полчасика заявляется этот козёл, да не один, а с толпой каких-то мужиков, ну и понеслась. Мужики видимо не совсем поняли куда припёрлись, им быстренько прописали во всю катушку. Ну, а я, этого уродца отрихтовал, как следует так. Копы наши их в участок на ночь определили, а поутру выяснилось, что это сынок посла с Беккенштейна. Крики, шум, скандал до небес. Мои-то предки, обычные колонисты, уважаемые, но совершенно простые люди. Меня под домашний арест, и в общем, хороший такой срок наметился, в местной тюрьме. А у нас после судимости нормальную работу хер найдёшь. Вот прокурор наш местный и помог мне в армию завербоваться, а дядька мой из военных. Он попросил кого надо, чтобы меня от греха подальше на Землю отправили. И вот я здесь. А ты сам-то, Карлито, чего в десанте забыл? Вроде сынок богатых латифундистов, весь из себя золотая молодёжь.