Путь
Шрифт:
— Вот-вот. Точно так же и геты.
Некоторое время девушка молчала.
— Скажи, Лиара, а почему ты здесь? Почему не идёшь в каюту к капитану? И что с командиром?
— Командир расплачивается.
— За что?
— За силу и скорость, ты ведь видела, с какой скоростью двигалась Джейн в лаборатории?
— Да-а! Просто невероятно! И что случилось?
— Ну, человеческий организм не рассчитан на такую скорость движения, мышцы не в состоянии пережить подобное напряжение без последствий. В них образовалось огромное количество разрывов
— А как же обезболивающие?
— А они не помогают, Карин говорит, что это уже не в первый раз, так что всё отработано. Жаль конечно, что приходится ей всё это терпеть, но выбора-то всё равно нет.
— Ты так спокойна? Ты же её любишь.
— Я держу эмозащиту, Тали, а иначе я уже давно сошла бы с ума от жалости к ней и её боли. Вот так-то.
— То есть, ты, не только положительные эмоции чувствуешь?
— Нет, всё вплоть до физических ощущений от тех, кто близок.
— А если он погибнет?
— Я почувствую всё, вплоть до самой смерти.
— Какой ужас! — Прошептала Тали и закрыла рот рукой.
— Оборотная сторона медали. У всего она есть и у эмпатии тоже.
— Значит, ты сидишь вот в этом подобии транса, чтобы не чувствовать боли командира?
— Да.
— Бедная ты. — И девушка подходит и обнимает подругу, искренне, совсем по детски сочувствуя ей.
— Спасибо, Тали. — Шепчет Лиара.
— Не за что! — Тихо отвечает кварианка.
Прошло два часа.
Тали давно ушла, оставив после себя светлые чувства ласки и нежности. И постепенно из их с Женькой каюты перестало нести болью. Лишь редеющие приступы, заставляющие Лиару вздрагивать.
Мама спала, вот открылись двери, и в лазарет вошла Карин Чаквас. Главный врач корабля несла в руках блок запечатанных пробирок с металлически блестящей, мутной жидкостью. Азари посмотрела на врача и спросила: — Госпожа майор медицинской службы, разрешите обратиться?
— Боже, Лиара! Что за официоз, спрашивай конечно.
— Что в пробирках, Карин?
— Хм-м, тут то, что отфильтровал регенератор в крови девушки-десантницы. Это микроботы Врага.
— И что вы с ними хотите сделать?
— Отправлю во флотские лаборатории, R.E.D.S. конечно далеко продвинулись в изучении вражеских структур одурманивания, но нужно и другим материала подкинуть. И да, я ввела десантнице ботов Торианина и они сразу же принялись за разборку структур ментального контроля. Так что, через пару дней должны полностью справиться с ними.
— Может, так же поступить и с мамой? — С радостью спросила девушка.
— Может не сработать, у Бенезии судя по показаниям глубокого сканирования уже всё тело пронизано структурой контроля и у нас может не получиться её убрать или она может убить носителя при попытке удалить их. Так что, не будем рисковать,
— Хорошо, доктор. — Тяжело вздохнув, ответила азари.
— Не переживай, дитя моё. Чувствую я, всё будет хорошо. — Врач подошла, крепко обняла и поцеловала девушку. — Иди к Шепард, у неё уже всё должно закончиться, ей потребуется твоя помощь и забота. А я тут побуду, нужно составить доклад Совету и Адмиралтейству по результатам медицинских процедур.
— Спасибо, Карин.
— Да не за что, дитя моё. — Ответила док, садясь за консоль терминала. После чего Лиара вышла из лазарета и быстрым шагом пошла к лестнице, ведущей в капитанскую каюту.
В самой каюте на измятой кровати лежала Женька. Лицо её было бледным, под глазами пролегли тёмные круги, она была сырой от пота и мелко дрожала.
— Ли, — хрипло сказала подруга, — Помоги мне сходить в душ и постельное сними и забрось в стирку. Я сейчас совсем никакая, даже встать сама не могу.
— Я сейчас! — Ответила азари и помогла Шепард встать, та при этом не переставала дрожать и ноги её держали плохо. — Что-то ты совсем плохая, еле стоишь.
— Поможешь помыться?
— Конечно, ещё спрашиваешь. — Лиара завела Женьку в санблок, стянула бельё и прислонила к стене. — Я сейчас, подожди минуточку. — В комнате девушка сняла сырое и мятое постельное бельё, сунула его в стиральную машину и разделась сама. Человечка же так и стояла в душевой у стены, тяжело при этом дыша, периодически её сотрясала дрожь. — Ну, как ты?
— Жить буду.
Затем азари мыла свою подругу, висящую на ней. Заодно и сама помылась, закутала человечку в полотенце, вывела и усадила в кресло. — Сиди пока, я сейчас заправлю постель и ляжем спать, ты как, сможешь уснуть?
— Да, я сейчас прям сидя отрублюсь, Звёздочка, давай скорее, а то меня уж очень сильно рубит.
— Да-да, я быстро. — Ответила Лиара, доставая чистое бельё и застилая постель, после уложила на неё почти совсем отключившуюся Шепард, легла сама, обняла Женьку и под её мерное дыхание моментально отрубилась.
Весь следующий день азари ходила вместе с Женькой, та ходила будто пьяная, периодически хватаясь за стены. На всё это с жалостью и сочувствием смотрел экипаж. Люди старались подбодрить своего капитана, молниеносно выполняли её просьбы и приказы. В общем, старались вовсю. К вечеру Шепард почти совсем отпустило, она взбодрилась, поговорила со своей пятёркой и ребята устроили вечером концерт, даже барабанщик нашёлся, как выяснилось, капрал Дженкинс в школе стучал на барабанах и довольно профессионально, так что вполне прилично аккомпанировал играющим офицерам. Пели песни, многие хором всей командой, их слушала и царевна, в ангар велась трансляция. Рахни, что удивительно, прекрасно понимала их смысл, это было понятно по её чувствам. Уже совсем поздно разошлись по каютам и в средине ночи пришли на Ферос. Садиться решили с утра по корабельному времени, а это средина дня в Надежде Чжу.