Путанабус. Трилогия
Шрифт:
– Пять, четыре, два, – совсем неплохо. Можешь же, когда хочешь!
– Не торопись, – посоветовал Билл, нависая над тонкой Катей своей большой тушей, – мишень от тебя никуда не убежит. И дыши ровнее, не волнуйся.
Билл осторожно положил свою лапу на Катины лопатки.
– Вот так, еще ровнее. И не забывай, когда нажимаешь на спусковой крючок, задерживать дыхание. Только ненадолго.
Дали команду Кате стрелять дальше, после того как Билл чтото ей еще сказал, склонившись к уху. А что, я не расслышал.
– Четыре, четыре, один. – Борис отметил
Катя отстреляла третью серию.
– Торопишься, – прикрикнул сержант на Катю. – Зачем торопишься? Вот и результат: три двойки в полный разброс. – И, повернувшись ко мне, спросил: – Ну как, Жора, впечатляет? После сплошного «молока»? Это еще не учили никого как следует.
– Уговорили, – сказал я. – Билли, поставишь всем такой же прицел, когда обедать будем. Деньги возьмешь от продажи карабина, потом сочтемся. Устроит так?
– Не проблема, – ответил довольный оружейник, лучась просто.
Повернулся к сержанту.
– Как учить будешь?
– До обеда классически, чтоб поняли что к чему. Потом – с полоской. А после обеда уже с холосайтом[336] и только в движении. Я уже тактический полигон заказал. Так что даже без нового прицела им побегатьпоползать обязательно бы пришлось.
Все же отвел сержанта в сторонку и тихо спросил:
– А что Билл такой довольный? На чем он меня наколол?
– Ни на чем, – ответил Доннерман. – Просто это охотничьи прицелы. На боевое оружие обычно другие ставят. Вот они у него и подзалежались малехо. А тут, как срослось у вас. Эта винтовка, «ругерчетырнадцать», тоже охотничьей считается. Так что вряд ли он больше пятерки экю на тебе нажил с прицела.
– Ну хорошо, коли так, – покачал головой, все еще сомневаясь, что на мне тут нажили только с полста экю.
Потом я в охотку пострелял из своих наганов. Остался собой очень недовольным. Тугой спуск требовал большого усилия пальца, а большое усилие сдвигало в руке револьвер с прицельной линии. Расстреляв семьдесят патронов, я успокоился, поняв, что с наганом мне надо еще долго тренироваться. Что же тогда про девчонок говорить? Вот сука Майлз!
Вычистил наганы, посмотрев минут с пятнадцать, как Боря ласково хлопает моих девчат по попам, заставляя принять правильную для стрельбы позу, и поехал к Олегу, «путанабус» инспектировать.
Новая Земля. Свободная территория под протекторатом Ордена, город ПортоФранко.
22 год, 27 число 5 месяца, суббота, 13.08
В ангаре у Олега было неожиданное для меня столпотворение. И все вокруг моего автобуса, который стоял ровно по центру пустого гаража.
Впрочем, уже не автобуса, а некоей монстры, которая на первоначальный школьный автобус была похожа только канареечной раскраской и надписью по борту. Во всем остальном это было нечто с чемто.
Сзади появился выступающий бамперступенька, по центру в нем имелось отверстие, в котором ничего еще не было.
Выше, на стенке,
На самой крыше разместился солидный багажник с бортиками из труб в треть метра высоты. Верхний багажник с кенгурятником соединяли два натянутых троса такой же толщины, как на лебедках (сразу закралось подозрение, а не от моей ли лебедки эти троса Олег откусил?). А на тросах около кенгурятника – я даже названий их не знаю, скажем так – приспособления для натягивания этих тросов.
Ну, и сам кенгурятник из мощной, толстой трубы. Прямо скотосбрасыватель на паровозе. Таким даже грузовик в кювет столкнуть не проблема. На нем по центру еще одна запаска была привинчена, только без чехла. За кенгурятником фары дополнительно взяты в мелкую сетку.
На радиаторе появились толстые жалюзи.
Над ветровым стеклом, на крыше, стояла мощная фара, скорее даже небольшой танковый прожектор, судя по цилиндрическому корпусу, а вокруг нее чтото еще сверлили и вертели два незнакомых мне мужика в спецовках.
Народ, количеством с пяток тел, с ходу и не посчитаешь точно, крутился и вокруг автобуса, и на нем, и внутри него. И чтото увлеченно крутил руками.
Меня никто не замечал вообще. Пришел чел и пришел.
А вообще, если положить руку на сердце, работали ребятки красиво и слаженно. Чувствовалось, что им не первый раз пахать артелью.
Первым меня заметил Олег.
– О, Жорик, – улыбнулся обрадованно и протянул мне чумазую лапу, – а мы тебе радио монтируем. Пока только крепления под него и антенны. А вот что ставить и по каким ценам, ты это сам со спецом перетри.
Олег повернулся и крикнул в глубину ангара:
– Проф! Тут заказчик по твою душу пришел.
– Пров – это имя его? – переспросил я Олега.
– Нет, звание. Профессор порусски.
– Натуральный профессор? – удивился я.
– В радио – да, – твердо ответил Олег.
– Скажи на милость – съехидничал я, – как далеко шагнул маркетинг на Новой Земле.
Больше ничего говорить не стал, так как объект нашего обсуждения к нам же и подошел. Протянул руку для пожатия, кратко представившись:
– Михаил.
Как только я пожал ему руку, так он тут же синхронно коротко и звонко испортил воздух. И смотрит на мою реакцию.
Ну смотрисмотри, я ее показывать никакой не буду. Ибо на фиг мне такие танцы с бубнами.
– Георгий, – тряхнул его ладонь. Мне от них работа нужна, а не светское общение. Я, кстати, за эту работу им и плачу.
Профессор был одного роста со мной, но весил больше, за центнер точно. Бритый и налысо стрижен, как новобранец, без бритья головы или эпиляторных кремов. Глаза хитрые. Одет был просто, но, как Вассерман, весь в карманах, из которых отвертки, круглогубцы разные и тестеры торчат. В распахнутом жилете видна морда Егора Летова на черной футболке.