Путешественница. Книга 2. В плену стихий
Шрифт:
– Мистер Фрэзер, нами еще не обсуждался характер денежного урегулирования… – Адвокат не ожидал такого быстрого решения проблемы.
– А все потому, что тебе хотелось поговорить, чернильная душа. Я не хочу плутовать и рассусоливать. Давай обсудим этот твой характер. – Джейми хотелось поскорее кончить неприятное дело, и он был немного зол на то, что Нед расписывал таким витиеватым слогом простые земные страсти.
Адвокат послушно склонил голову.
– Хорошо. Тяжба, проходящая в означенном порядке, то бишь без открытого заседания и общественной огласки,
– Ничем она не рискует! – возмутился Джейми. – Я обещал исправно платить ей. Ее девочки будут иметь кусок хлеба. Да кем она меня считает?
Адвокат переадресовал вопрос брату Лаогеры. Тот вздохнул:
– Она много чего говорила, и все непечатно. Не ожидал, что ей известны такие ругательства. Джейми, тебе хватит средств, чтобы поддерживать нас?
Джейми встрепал волосы.
– Да. Думаю, должно хватить. Но в любом случае я намерен платить.
– Но до тех пор, пока Лаогера не заключит новый брак.
Это замечание принадлежало Дженни. Гоуэн воззрился на нее, а она задала ему вопрос:
– Скажите, Джейми женат первым браком. Значит, второй незаконен?
Гоуэн согласился.
– Да, миссис Мюррей. В этом случае второй брак не имеет силы.
– Выходит, она может снова связать себя законными узами с достойным мужчиной. А коль уж она выйдет замуж, Фрэзеры не будут обязаны ей платить, – рассудила Дженни.
– Прекрасно, миссис Мюррей.
Адвокатское перо, привычное к работе, забегало по бумаге.
– Прекрасно, прекрасно. Мы на полпути к успеху. – Он окинул взглядом сидящих в гостиной. – Один пункт соглашения уже готов…
Через час – для этого понадобился графин виски и стопка бумаги – все было решено. Нед Гоуэн был рад счастливому завершению дела, а все очень устали и уже не хотели ни о чем говорить.
– Прекрасно. – Нед собрал разбросанные листы, содержащие пункты соглашения. Бумага была исписана преимущественно им. – Словом, мы сошлись на том, что мистер Фрэзер выплачивает мисс Маккензи пятьсот фунтов, каковые являются компенсацией за причиненные обиды и лишение супружеского ложа.
Он не пожелал заметить фырканья Джейми.
– Также мистер Фрэзер обязуется ежегодно выплачивать стофунтовое содержание мисс Маккензи до тех пор, пока она не свяжет себя супружескими узами. Особо оговаривается приданое для девочек мисс Маккензи: триста фунтов каждой из дочерей к их свадьбе. Также мистер Фрэзер обязуется не обвинять мисс Маккензи в попытке преднамеренного убийства. Взамен мистер Фрэзер требует, чтобы мисс Маккензи освободила его от прочих притязаний.
Мистер Фрэзер, что из означенного вам непонятно? Согласны ли вы придерживаться
– Мне все понятно. Я согласен.
Джейми было не очень удобно все время сидеть, да еще и выносить на обсуждение свои отношения с Лаогерой, поэтому он вспотел и побледнел. Он продолжал держать малыша, спящего на его коленях.
– Замечательно.
Гоуэн совершил общий поклон.
– Наш друг, небезызвестный вам доктор Джон Арбутнот, говорит, что закон – это бездонная яма. Так это или нет, но не меньшей ямой есть желудок голодного человека, каковым сейчас являюсь я. Миссис Дженни, я прав, что восхитительный аромат означает, что здесь пекут седло барашка?
За столом я сидела между Джейми и Хобартом, разделяя когда-то непримиримых врагов. Правда, Хобарт успокоился, когда не нужно было представлять интересы взбалмошной сестры. Блюдо, которое несла Мэри Макнаб, оказалось перед Джейми: по старой традиции хозяин дома должен был разделать барашка.
Джейми взялся за нож, но передал его Хобарту.
– Зять, не хочешь ли сделать это за меня? Вряд ли у меня сейчас это получится.
– Нет, что ты! Оставь это для миссис Фрэзер, ведь у меня получится еще хуже. Ты же знаешь, какой я. Того и гляди, отрежу себе что-нибудь, – Хобарт подтвердил слова Джейми, сказанные перед его приездом.
Джейми долго смотрел на него.
– Ну мне казалось, что я знаю. Тогда дай виски.
– Прежде всего нужно выпихнуть ее за какого-нибудь олуха, – решительно проговорила Дженни.
Дети ушли, внуки давно уже спали. Хобарт Маккензи в сопровождении Неда отбыл домой, в Кинуоллис. В кабинете лэрда нас оставалось четверо. Компанию нам составил бренди со сметанными лепешками.
Джейми хитро посмотрел на сестру.
– Ну это ты у нас специалист по выпихиванию, так ведь? – едко заметил он. – Если очень постараешься, найдешь целую ораву олухов для Лаогеры.
– Может, и найду.
И сейчас, чтобы не тратить время зря, она вышивала. Так приятно было смотреть на Дженни, занятую работой, хозяйку большого дома, по мановению ока решившую все сложные вопросы. В камине горел огонь, лампа освещала кучу бумаг и гроссбухов, сваленных на столе, – нам было хорошо сидеть здесь, смотреть на дождь, идущий за окном, негромко решать семейные дела.
– Джейми, а как насчет обещанных тобой денег? Двенадцать сотен фунтов – это не шутка. Ты родишь их? – Руки ее занимались вышиванием, а мысли снова вертелись вокруг Лаллиброха и забот его жителей.
Дженни высказала то, что заботило нас всех. За сгоревшую печатню мы могли получить часть денег в качестве страховых выплат, но, разумеется, эта сумма была ничтожно мала, чтобы покрыть расходы. И Джейми вряд ли проворачивал настолько выгодные дела, чтобы заработать на контрабанде, хоть я и не сомневалась в его возможностях и размахе. Лаллиброх в качестве источника дохода не годился совсем: земля Горной Шотландии не могла прокормить всех, и скромного урожая, когда он бывал, хватало на то, чтобы покрыть долги. Прибыль от усадьбы была совсем маленькой.