Путешественник по мирам
Шрифт:
Пробуждение было внезапным и не очень приятным. Только что Максим находился в поезде, и вот он лежит обвешанный датчиками в аппарате МРТ. Парня медленно достали. Две медсестры сопроводили его в палату, держа под руки. Сам Максим едва ли мог идти, так сильно его шатало.
Глава 54. Маяк
Сначала Максима несколько раз просто погружали в осознанный сон, где он проводил всего несколько минут, осматривая окружающую обстановку. Ничего особенного пока не происходило. Затем китаец, который его курировал, сказал:
– Ну, все, мы проделали подготовительный этап. Теперь
Встреча с Виолой состоялась в небольшой комнате, где стоял диван, два кресла, и небольшой журнальный столик. Девушка с ходу бросилась Максиму на шею, и сильно-сильно сжала в объятиях.
– Ты меня задушишь… – прошептал Пронин.
– Я так соскучилась, – сказала Виола.
На ее глаза блестела пара слезинок.
– Что они тут с тобой делают? – спросила девушка, когда они уселись на диван.
Максим был одет в полосатую пижаму, непонятно, больничная она или тюремная. Эту одежду ему выдали в лаборатории, где исследовали его сны. Виола же была одета в свое неизменное черное платье.
– Да ничего особенного, – ответил парень, – я просто сплю в аппарате МРТ, это не больно.
– Это из-за того, что ты путешествуешь по мирам?
Тот едва заметно кивнул.
Виола стала рассказывать о том, что теперь она под домашним арестом, ежедневно ее приходят проверять полицейские, на ногу надели браслет. Макси же просто молчал, слушая свою подругу, нежно гладя ее по волосам. А потом пришел китаец в черном и сказал, что свидание закончено.
Максима вернули в палату, а на следующий день снова повели на аппарат. Куратор инструктировал:
– На этот раз вы найдете зеркало, но заходить в него не будете. Просто постойте рядом и посмотрите. Для того, чтобы мы могли убедиться, что вы – это вы, перед отправкой в сон вам дадут бумажку с паролем, который вы должны выучить.
Когда Максим оказался в осознанном сне, он увидел вокруг себя комнатку, с шифоньером, кроватью и письменным столом, на котором стоял компьютер. Зеркал тут не было, поэтому парень вышел из комнаты через дверь и оказался в поезде. Дверь, из которой он вышел, вела в купе.
Тут нарисовалась узкоглазая проводница, которая сказала:
– Господин Пронин, вы проехали свою остановку. Но не расстраивайтесь, сейчас будет конечная остановка во Франции.
Парень усмехнулся. «Чего только не приснится», – подумал он, направляясь к выходу. Снаружи был какой-то странный вокзал: он был больше похож на больницу, чем на вокзал: койки стояли прямо на перроне, на них лежали какие-то люди. К парню подошла женщина с короткой стрижкой и обняла ого. Она была одета в длинное бежевое пальто и от нее пахло духами с нотками апельсина.
– Запахи во сне? – удивился парень, – оригинально.
Максим направился в здание вокзала, надеясь найти там зеркало. Но ему попадались только койки и аппараты МРТ, куда узкоглазые врачи засовывали пациентов. Один из врачей выкинул какую-то коробку в мусорный бак, в котором копались грязные бомжи. Пронин вновь ощутил запах, и запах был довольно неприятный. Парень ускорил шаг, чтобы пройти это негостеприимное
Дальше была лестница, по которой Максим стал подниматься, но она казалось бесконечной.
– Да где эти чертовы зеркала! – выругался парень.
Максим огляделся, обратив внимание, что ступени какие-то странные. Они изогнутые, и покрыты чем-то блестящим. А перила движутся, словно это эскалатор в метро. Мимо проплывали какие-то рисунки, белые лампы. Потом появилась девушка, вполне себе славянской внешности, у нее была даже длинная золотистая коса. Не придумав ничего лучшего, Максим спросил у нее:
– Скажите, пожалуйста, тут зеркала есть?
– Зеркала? – та удивленно нахмурила брови, – нет. Хотя… вот, посмотритесь в мое.
Девушка порылась в сумочке, извлекла пудреницу. В ней действительно было маленькое зеркальце. Пронин некоторое время смотрел в него и видел свое лицо.
– Ну, налюбовался? – голос незнакомки звучал как-то зловеще.
Теперь это была не девушка, а какая-то баба Яга с горячим адским огнем глазами.
«Так, – подумал Максим, – началось. Пора просыпаться».
Но проснуться ему удалось не сразу. Какая-то сила пыталась засовать парня в зеркало. Он сопротивлялся. Баба Яга зловеще хохотала, и ее хохот разносился по стации метро раскатными грома. Иногда слышалось рычание, а эскалатор ехал вниз, откуда шло красное свечение и зловонные запахи. А на стенах были нарисованы страшные морды и скелеты.
Внезапно Максим оказался лежащим в аппарате МРТ.
– Компьютер показывал, что у вас была сильно активирована зона страха, – сообщил куратор, – приснились кошмары?
– Ага. Меня чуть не затянуло в другой мир. И проснуться не мог. Надо что-то придумать, чтобы экстренно меня будить, иначе я не смогу вернуться.
– Придумаем, – пообещал китаец.
Чуть позже, когда парня привели в его одиночную закрытую палату, он подумал: «Ну я тупой! Я же мог бы нырнуть в зеркало и оказаться в другом мире. Хотя… с другой стороны, а где гарантия, что там будет лучше? Здесь я вхожу в осознанный сон при помощи специального оборудования, а как я сбегу оттуда, если там будет хуже? Может быть, я правильно сделал? Или я просто надеюсь, что эти китайцы выполнят свое обещание, и я будут тут жить долго и счастливо с Виолой, к которой нехило так прикипел? А с чего я вообще взял, что китайцы меня не обманут? Вдруг они технично избавляться от меня, когда закончится эксперимент? Хотя… Виолу вроде не стали бросать в тюрьму, просто домашний арест. Они такие добренькие? Но тогда почему меня здесь держат, почему бы им не выпустить меня так же под подписку о невыезде, например? Боятся, что кому-то разболтаю об эксперименте? Ну да, он же секретный. А насчет Виолы? Может, просто считают, что она не опасна и ничего не знает? Ну и используют ее как инструмент шантажа. Да, серьезно я попал… что же делать. Непонятно…»
Однажды, после очередного погружения в сон Максим очнулся с саднящей болью в затылке.
– Вам вживили чип с электродами, – сообщил куратор, – неприятные ощущения пройдут, но шрам лучше руками не трогать.
– Ничего себе! – возмутился парень, – я не помню, чтобы давал согласие на операцию.
– Вы дали согласие на эксперимент. А это уж подразумевается. Тем более, хирургическое вмешательство было безопасным.
Сказать, что Пронин был в шоке, это ничего не сказать. Но и пожаловаться-то было некому, Максим был тут в плену. Пришлось проглотить и смириться.