Путешествие будет опасным [Смерть гражданина. Устранители. Путешествие будет опасным]
Шрифт:
— Залезай! Быстро!
— Зачем спешить? — спросил я с нарочитым недоумением в голосе: как-никак она была хорошенькой девушкой, с которой я провел ночь, и ничто человеческое мне не чуждо.
Она разглядывала меня пару секунд, перевела взгляд на нож и платок в темных пятнах, которым я лениво его протирал, затем окинула взглядом окрестности и увидела одного человека без сознания на земле и другого возле машины, тщетно пытающегося остановить кровь, льющуюся из правого запястья.
— Черт возьми, хватит воображать! Садись в машину,
Я забрался в кабину, девушка развернула руль и резко бросила маленький «мерседес» вперед.
— С тобой все в порядке? — спросила она, не поворачивая головы.
— Да.
— Чем они тебе угрожали?
— Насколько я помню, среди всего прочего планировалась некая операция…
Девушка судорожно глотнула воздух.
— Можно ли быть большим мерзавцем, а? — И хрипло добавила: — Впрочем, если такой способ есть, он его найдет!
Тут Мойра бросила на меня испуганный вопрошающий взгляд, и я понял, о чем она подумала: я оставался с ее отцом наедине, и вот он я — гуляю на свободе.
— Все в порядке, — успокоил я девушку. — С твоим отцом ничего не случилось.
— Разве я спрашиваю? Разве меня это хоть вот столечко интересует?
— Каким бы он ни был сукиным сыном, — возразил я, — он все-таки твой родной сукин сын. Так ты говорила.
Она рассердилась, хотела что-то сказать, но только вздохнула.
— Конечно. Кровь — это не вода, и прочий вздор. Сожалею, но это так. Я никогда не смогла бы… — Девушка взглянула на меня, покраснела и замолчала. Потом резко сменила тему:
— Ты не спрашиваешь о моем путешествии с этим типом.
— Расскажи мне о вашем путешествии.
— Это жуткий тип!
— Знаю. Он тебе напоминает меня.
Мойра сморщила носик.
— Фенн… — прошептала она, словно пробуя что-то. Вкус ей явно не понравился, — Он не сказал ни одного лишнего слова, не коснулся меня. Но в мыслях! В мыслях он насиловал меня на каждом повороте и дважды, когда попадался светофор. Это ему так запало в голову, что у него от натуги все внутри, наверное, лопалось от боли. Даже страшно подумать, что он околачивается поблизости.
Конечно, все это было в досье, но подтверждение с чисто женской точки зрения пришлось кстати.
— Я была чертовски рада, когда машина, следовавшая за нами, чтобы доставить Фенна обратно, остановилась рядом. Я боялась, что он зайдет в дом, несмотря на запрет отца. Подождав, пока они исчезнут из виду, я прыгнула в «мерседес» и помчалась сюда. Надеюсь, что с Шейком ничего не случится, он там один… Как ты думаешь, бэби, можно нам поехать ко мне домой?
Я задумался над текущим состоянием дел. Мартеллу, может быть, и захочется устроить за мной погоню, но едва ли Фредерикс ему это позволит.
— Я бы сказал, что явно выдал себя, когда избавился от этих подонков. Твой отец сразу увидит, что это работа профессионала.
Она бросила на меня взгляд.
— Профессионала? Наверное,
— Лучше не спрашивай. Я ведь могу взять и сказать.
— Я все еще думаю, что ты из федеральной службы. Даже если…
— Что — даже если?
Она покачала головой.
— Не знаю. И наверное, не хочу знать. Каким образом то, что ты выдал себя, позволяет нам безопасно вернуться домой?
— Твой отец действовал поспешно и потерял пару парней, на время, по крайней мере. Ему не захочется повторить свою ошибку. Он поймет, что я просто повеса-турист, и предпримет серьезное расследование, прежде чем снова приступить к действию.
— Лучше бы тебе оказаться правым, — заметила Мойра, — потому что мы у цели.
Оставив машину у маленького голубого домика, мы вошли внутрь, прихватив с порога свежую газету. У меня снова возникло то же странное чувство вины: я привез девушку домой после долгой и бурной ночи.
Собака лежала на толстой соломенной подстилке возле небольшого камина в углу гостиной. После того как дверь за нами закрылась, пес признал наше присутствие, осторожно открыв один глаз и тут же с облегчением снова его закрыв: мы не были лягающейся разновидностью человечества.
— Ну и сторож! — заметил я. — Где-то мне довелось читать, будто там, откуда они родом, эта порода охотится даже на леопардов. Но плоды современной селекции годятся, наверное, лишь для выставок и охоты на зайцев. Удивительно, как искусственный отбор лишает стойкости и мужества почти любое животное.
Я дразнил Мойру, и она тут же отреагировала:
— Ты не справедлив! Только потому, что он не захотел… Я слишком многого от него требовала. Он просто не понял!
— Может быть, — согласился я, — Но я не поставил бы на него против настоящего дикого кота, а тот весит всего лишь тридцать фунтов… Хорошо-хорошо, — сказал я, ухмыляясь, так как Мойра готова была вспылить. — Он — большой и смелый пес и просто не хочет обижать бедных ребят… Уф!
Девушка лягнула меня, я схватил ее за плечи, и мы слегка поборолись, причем не на шутку. Она действительно разозлилась. Но так же неожиданно гнев исчез, и она засмеялась, но тут же испуганно вскрикнула. Я поднял взгляд, чтобы выяснить причину испуга, и, как и она, увидел в зеркале две порочные личности, слишком долго обходившиеся без сна и смены одежды. Мойра высвободилась и встала прямо перед зеркалом.
— Бог мой! — сказала она. — Неудивительно, что отец…
Оборвав фразу, она поморщилась, сняла пояс и расстегнула сзади молнию так, что платье упало к ее ногам. Шагнув в сторону, девушка пинком ноги отправила платье к дверям в ванную, куда заодно отправилась и слетевшая с ноги туфелька. Швырнув вторую туфлю следом за первой, она подняла руки, чтобы извлечь последние уцелевшие заколки, и, тряхнув головой, распустила волосы. Они оказались длиннее, чем я думал, — мягкие и блестящие на фоне обнаженных плеч.