Путешествие Чандры
Шрифт:
– Но мне нужно было подать знак Раване, показать, каким путём он идёт, – Чандра для этого подходил лучше всех, – подхватил Шива. – Поэтому я велел Чандре служить Раване так же, как он служит мне в моих путешествиях. Признаться, и я не сразу научился управляться с Чандрой. Раване же эта задача точно была не по силам. Но он хотел Чандру для своих дел – с его помощью он надеялся покорить своих соперников в борьбе за земные царства. Равана не подумал, что вообще означает носить Чандру на голове. Если бы он спросил меня, то я бы, конечно, объяснил, что для контроля над Чандрой мало взять его часть на голову –
– Но, занимаясь своими божественными играми, Господь упустил из виду, что отдаёт в чужие руки символ наших чувств, отношений, нашей любви. Ведь Чандра соединил нас тогда, когда я была в образе Сати, дочери Дакши, – вступила Парвати. – Я расстроилась и рассердилась. Когда Чандра сказал, что Махадэв учит Махадэви, и никогда не наоборот, я стала думать об этом, чтобы не думать о том, что действительно меня волнует.
– Дэви окружила меня своими множественными формами, так что пришлось ей и объяснять, что же все они означают, – улыбнулся Шива. – Буддх записал нашу беседу. Это появление особой формы писаний – нингам. Те писания, в которых я объясняю дэви что-либо, называются агамы, Нанди. А те, в которых она мне объясняет что-либо, – будут зваться нингамы.
– Я рассердилась на Махадэва, потому что он стал играть с символом нашей любви и нежности, Нанди. Мне следовало бы доверять Махадэву, я ошиблась. В чём же здесь вина Чандры?
– А я был неправ, когда снял Чандру со своей головы, не посоветовавшись с Махадэви, – вздохнул Шива. – Видишь, Нанди, это всё наши отношения с Парвати.
– Не может ребёнок ссорить родителей – он может указать тонкое место их отношений. Но никакой вины на ребёнке при этом нет. Нельзя допускать, чтобы дети считали себя виноватыми в ссорах родителей, – строго добавила Парвати.
– Я понял, – пробормотал Нанди виновато. – Чандра не виноват…
– Тогда попроси у него прощения, – улыбнулась Парвати.
– Прости, Чандра, – Нанди неловко посмотрел на дэва. – Я не должен был препятствовать тебе пройти на Кайлаш.
– Ты действовал из лучших побуждений, Нанди, – великодушно ответил счастливый Чандра. – Я не держу на тебя обиды. Только пускай на Кайлаш всех, пожалуйста, – это ведь особенное место…
– Хорошо, – мотнул головой бык.
– Вот и славно, – Парвати кивнула и встала, ей надо было заниматься делами. Нанди тоже ушел, остались только Махадэв с Чандрой.
– Я знаю, что в твоём уме был какой-то вопрос, когда ты шёл на Кайлаш, – Шива улыбнулся лунному дэву.
– Когда я вот так смотрю на вас, то нет нужды в никаких вопросах, – Чандра смотрел на своё божество огромными голубыми глазами, в которых было счастье и покой.
– Да? А было время, когда
– Есть вопрос, – подумав, ответил дэв. – Там, на Ланке, Равана построил много машин. Они делают жизнь людей Ланки легче, но не всем. Машины приводятся в движение животными и людьми. Этих людей можно как-то освободить, Махадэв?
– Придёт время, когда это станет возможным, – Шива глянул на Чандру со своей загадочной улыбкой. – Равана обязательно получит плоды своих дел, Чандра.
– Я видел направление его ума, Господь… На самом деле Равана, хоть и называет себя вашим преданным, вас не любит, – грустно заметил Чандра. – Он любит только себя и хочет властвовать надо всем. Словно единственный бог. Но он – не бог, и не может принести блага живущим…
– Знаю, дорогой, – Шива погладил дэва по голове. – И ты показал ему это. В будущем, возможно, люди станут винить тебя, скажут, что это ты направил его ум в плохую сторону. Но ты должен знать, что это не так. Когда Равана, с месяцем на голове, стоял и слушал восхваления подданных – он не только почувствовал себя богом. Он понял, что ему это – нравится. Что к этому и стремится его ум. Его не остановили чувства к сестре, не остановят и чувства к супруге. Но это – его выбор, Чандра. Понял меня, дорогой?
– Да, Махадэв, – Чандра замер, счастливый, под рукой своего божества.
– Чандра, Мангал, Шани – люди любят винить планеты в своих неудачах, – проворчал Шива. – Но всё гораздо больше зависит от них самих, чем они обычно думают…
– Махадэв, я вспомнил еще один вопрос, – Чандра встрепенулся. – У каждого дэва есть цель жизни, цель, ради которой он появился на свет, так? Вот Шани – он воздаёт плоды поступков. А какая моя цель жизни, Господь?
– Отличный вопрос, – улыбнулся Шива. – Что тебя заставило задать его?
– Иногда мне кажется, что я – только зеркало, пустота внутри, – вздохнул дэв. – А если в зеркале некому отражаться, то? Что тогда, Господь?
– Хорошо, что ты задаёшь такие вопросы, Чандра, – Шива продолжал улыбаться своей загадочной неповторимой улыбкой. – Я обязательно отвечу на него. Но – в новолуние, когда ты придёшь ко мне снова, дорогой.
– Это же ещё две недели, – протянул Чандра.
– Да, и ты можешь сам найти ответ на этот вопрос. Подумай. Используй это путешествие, дорогой. Неважно, какова внешняя цель – важный пост или что-то иное. В каждом путешествии можно найти себя, ответы на свои вопросы. Но если не найдёшь – я отвечу тебе, обещаю. Кстати, тебе не нужно перемещаться, а, Чандра?
– Никуда не пойду, – уперся лунный дэв, олень, пасшийся неподалеку, только головой мотнул – мол, бесполезно двигать Чандру, если он не хочет. – Мне ничего не нужно, только быть с вами рядом, Господь…
Шива хотел было что-то сказать, но представил себе укоризненный взгляд Парвати и передумал.
– Ну, если так, сиди, сколько хочешь.
Однако через короткое время Чандра зашевелился и виновато глянул на Махадэва:
– Господь, риши Дурваса нуждается в моей помощи.
– Иди, дорогой, – произнёс Шива и поднял руку для благословения дэва.