Путешествие Домой
Шрифт:
Я не в силах был вымолвить ни слова, подавленный горечью расставания. Мы попрощались, приложив к груди сложенные ладони. «Спасибо тебе за всё», — тихо сказал я и зашел в вагон.
Я прощался с Вриндаваном, своим духовным домом, и локомотив, выпуская клубы пара, уносил меня все дальше и дальше.
По дороге в Катманду я гадал, ждет ли что-нибудь меня в местном отделении «American Express». Оказалось, что ждет. Хоть я и написал отцу, что могу добраться домой самостоятельно, он, желая поскорее увидеть меня, перевел на мое имя триста пятьдесят долларов на авиабилеты. В индийском посольстве в Катманду мне выдали двухнедельную транзитную визу в Индию,
До отъезда из Катманду я совершил ностальгическую прогулку к Свайямбхунатху, где снова увидел те судьбоносные рисовые поля, посреди которых мы встретились с Гэри после долгой разлуки. Я скучал по своему старому другу. С того момента, как судьба развела нас, в моей жизни произошло столько драматических событий, что мне не терпелось рассказать ему обо всем. Я по-прежнему живу как бездомный странник. А он? Встреча с ним была бы очередным чудом.
Я побрел по берегу Багмати в сторону Пашупатинатха. Сидя вечером при свете луны у реки, я вспоминал, сколько слез я пролил здесь год назад, пытаясь найти свой путь, и сколько благословений получил с тех пор. Наутро я простился с этими местами. Привычка к странствиям не позволила мне удержаться от соблазна: я запрыгнул в кузов грузовика, который направлялся в долину Похар — один из самых красивых маршрутов из Непала в Индию.
Со всех сторон долина была окружена заснеженными вершинами гималайских гор. Местом для ночлега я выбрал скрытую от посторонних глаз пещеру на крутом утесе, высоко над рекой. В течение всей следующей недели я на каноэ доплывал до середины озера Пхевала, где медитировал с восхода и до заката. За все эти дни я не встретил там ни души — разве что случайного крестьянина или рыбака. С наступлением седьмого дня, за пару дней до истечения срока моей непальской визы, я тихо сказал горам, небу и воде: «До свидания, прекрасный Покар. Завтра мне надо уезжать». Причалив к берегу, я положил весло на дно каноэ и в предзакатных лучах солнца пешком отправился через поля.
Перейдя через темное, пустынное шоссе посреди джунглей, я начал, спускаться обратно к своей пещере. Мимо, дребезжа, проехал автобус. Я сделал первый шаг вниз по горе, как вдруг услышал какой-то странный крик. В удивлении я обернулся. Автобус затормозил метрах в двадцати от меня и тут же рванул дальше, а из сгущавшихся сумерек на меня стала быстро надвигаться призрачная фигура. Что это? Нападение? Нужно бежать? Призрак неумолимо приближался, и я напрягся, пытаясь различить в темноте, кто это такой. Постепенно очертания силуэта прояснились. Не может быть! Господи, это он!
«Гэри!» — я подпрыгнул и помчался к нему навстречу. Обезумев от радости, которую невозможно описать словами, мы бросились друг другу в объятия. Ошеломленные, мы могли только повторять: «Это рука Бога! Это рука Бога!»
За спиной Гэри из темноты возникла еще одна фигура, показавшаяся мне знакомой. Кто это? Нет, не может быть! Хэкетт из Бруклина, наш общий друг, в чьем доме меня когда-то настиг телефонный звонок Гэри — звонок, с которого началось наше путешествие. Я вспомнил слова Хэкетта, которые он произнес, узнав, что мы собираемся ехать в Европу: «Я разыщу вас, парни, — в раю или в аду, запомните мои слова!» И действительно, он разыскал нас на высоте тысячи метров над уровнем моря, в гималайском раю. И вот теперь, почти два года спустя, мы все трое стояли на склоне горы в Непале под усыпанным звездами небом и завороженно глядели друг на друга.
Я пригласил
Поставив на пол свою деревянную миску, Гэри сказал: «Мы выехали на автобусе из Катманду сегодня утром, чтобы пойти в горы». Он поскреб голову, все еще не придя в себя от нашей неожиданной встречи:
«Манк, Ричард или как теперь тебя называть?»
«Некоторые зовут меня Кришнадасом».
«Неплохо. Так вот, Кришнадас. Автобус едет, я сплю. Вдруг просыпаюсь, и только открываю глаза, как свет фар падает на тебя, и я успеваю заметить, что ты спускаешься по утесу. Я ору на весь автобус, чтобы водитель быстрее тормозил, и выпрыгиваю из автобуса непонятно куда». Гэри усмехнулся: «Кому рассказать — ни за что ведь не поверят!»
Хэкетт не выдержал. Грохнув миской об пол, он воскликнул: «Я видел это собственными глазами — но все равно не могу поверить!» Его глаза вспыхнули: «Думаю, вы правы — тут не обошлось без Бога».
Мы замолчали, продолжая удивляться такому чудесному стечению обстоятельств. С нашей небольшой террасы, расположенной высоко над рекой, мы мечтательно глядели на силуэты гор на другой стороне долины. Наконец я нарушил тишину: «Мне не хочется вас расстраивать, но завтра с восходом солнца мне надо уезжать».
Впереди у нас была целая ночь, залитая лунным светом. Хэкетт устал до смерти, вымотавшись в тяжелой поездке на автобусе, и, как ни бодрился, вскоре заснул. Зато мы с Гэри не могли наговориться. Он рассказывал мне, как стал вести жизнь садху, как посещал ашрамы и святые места, а я рассказал ему о Вриндаване. Услышав о моих планах, он не смог сдержать усмешки: «Кто сможет тебя, чудика, понять? Отец тебе деньги выслал, а ты поселился в лесной пещере. Удивительно!»
Я даже не подумал об этом, пока он не сказал. «Да, — согласился я, — но знаешь, Гэри, я столько времени веду жизнь странника, что уже и забыл, как тратить деньги».
Сидя в этом мистическом месте, глядя сверху на долину, где протекала река, мы делились друг с другом своим опытом и сокровищами, которые нашли на духовном пути. Всю ночь напролет мы любовались долиной и луной, заливавшей своим серебристым светом соседние горы, а где-то далеко внизу безумолчно пела река.
Гэри был свидетелем всех перемен в моей жизни. Мы дружили с детских лет, вместе играли, потом вместе ходили в школу, вместе попадали в переделки. Став подростками, мы вместе восстали против общепринятых социальных норм и вступили в мир хиппи.
В Европе мы вместе изучали искусство и культуру других стран. Гэри наблюдал, как мои духовные поиски ведут меня по жизни. Мы путешествовали вместе, и я, следуя внутреннему зову, молился в синагогах, монастырях и соборах, а позже медитировал в пещерах и горах. По велению внутреннего голоса я покинул нашу пещеру на острове Крит. Спустя год мы повстречались посреди рисовых полей Непала, где перед Гэри предстал заядлый аскет, закаленный жизнью среди йогов и лам. В то время я еще искал свой путь и своего гуру. Этой ночью он обнаружил, что его старый друг наконец посвятил себя пути, который ему указал Единый Бог. Господь привел меня к моему духовному отцу — Шриле Прабхупаде, чья божественная милость вселила в меня веру и любовь. Теперь я всем сердцем жаждал развить в себе смирение, а также любовь к Кришне и подлинный дух служения людям.