Путешествие коммивояжера по продаже фаллоимитаторов

Донайхи Кевин Л.

Ральф был сбит с толку. Почему знак не появился раньше?

Вернувшись на улицу, он обратил внимание на массивный рекламный щит. «ЭТО ПРАВИТЕЛЬСТВО», говорилось в нем, слова накладывались на группу счастливых людей, сидящих за столом для завтрака и поедающих хлопья в форме медведей под названием «Фланг-Ос». Ральф мысленно отметил это откровение и продолжил идти, пока не увидел то, чего никогда не видел, по крайней мере, пока работал коммивояжером по продаже фаллоимитаторов.

Он подбежал к автобусной

остановке и плюхнулся на выветренную скамейку. Если автобус – это все, что ему нужно, чтобы сбежать, то так тому и быть. К черту продажу фаллоимитаторов.

Через несколько минут он побарабанил пальцами по левой ноге, потряс правой. Немного позже у него задрожали обе ноги, и, должно быть, прошло почти тридцать минут, прежде чем он прикусил нижнюю губу до крови. Может быть, это была заброшенная остановка. Может быть, автобусы тут не ходят.

А потом он увидел его, сначала как просто пятнышко на горизонте, которое могло быть чем угодно, а затем как большой красный двухэтажный автобус. Он подъехал и остановился. Дверь открылась, и странно знакомый водитель посмотрел на него.

Ральф схватил свой чемодан и встал.

– Притормози, - сказал водитель.

– Мне жаль. Я пойду медленнее. Я просто в...

– Нет, нет, нет. Ты неправильно понял. Я не говорю тебе садиться на борт в более медленном и, следовательно, более безопасном темпе.

Ральф искоса посмотрел на него.

– Не…?

– Нет, я говорю тебе вообще не садиться на борт.

Надежда угасла.

– Что?

– Ты слышал меня.

– Но почему? Разве я не могу просто сесть? Пожалуйста.

Водитель казался встревоженным.

– Не с этой штукой, - сказал он.

Ральф крепче сжал ручку.

– Вы не понимаете, мне он нужен! Если я его потеряю, у меня будут большие неприятности!

– Ты уверен в этом?

Ральф не был уверен, по крайней мере, не совсем. Тем не менее, он решил, что лучше всего ошибиться в сторону осторожности.

– Ты знаешь, что я не могу брать с собой пассажиров с чемоданами, - продолжал водитель, - и все же ты здесь день за днем, спрашиваешь, можешь ли ты сесть.

– Я делаю это?

– Да.

Он не хотел больше показывать, что не помнит своих последних попыток.

– Ну, э-э, я думаю, что, если я продолжу пытаться, может быть, вы передумаете и позволите мне…

– Этого не произойдет, Ральф.

Он был потрясен.

– Откуда вы знаете мое имя?

Водитель улыбнулся.

– Ты говорил мне об этом несколько раз.

Где-то сзади пассажир задал приглушенный вопрос. Когда водитель ответил и снова повернулся к Ральфу, он сказал:

– Попробуй еще раз завтра.

– Но тогда вы скажете то же самое!

Водитель вытянул шею, приподнял бровь.

– И откуда ты это знаешь?

В его словах был смысл.

Дверь закрылась, и автобус взмыл в небо, направляясь, казалось, к большому немигающему глазу.

Глава вторая

Через

двадцать минут после того как Ральф покинул остановку, он нашел второй указатель, солнце так ярко освещало дом, что он почти не видел его. Как только свет померк, он увидел это место и пожалел, что не может пойти куда-нибудь еще.

Надгробия выступали из левого угла неухоженного двора, рядом с шатким, обветренным забором и как раз напротив красноглазого пластикового осла. Один камень был крестообразной формы, хотя часть была отломана. Следующий был вылеплен в виде толстого пня, срезанная ветка торчала слева по центру. На последнем—сланцевом и, по-видимому, самом старом – был изображен барельеф ухмыляющегося черепа в обрамлении гирлянд. Из-за мха казалось, что у черепа полный рот зеленых зубов.

Ральф неосознанно поскреб ногтем передний зуб, затем оторвал взгляд от могил. Изображение в темном окне казалось хмурым лицом, нахмуренным лбом и искривленными каким-то неприятным образом губами. И все же он не мог быть уверен, стоял ли это кто-то за стеклом или это была старая картина на стене внутри.

Ральф проглотил дурные предчувствия. Время взбодриться. Время обратиться к потенциальному клиенту.

Он схватил чемодан и потащил его через двор, срывая траву. Красноглазый пластиковый ослик теперь смотрел не на дорогу, а на него. Ральф быстро отвел взгляд.

Он остановился в дверях. Рекламная болтовня не приходила ему в голову естественно, даже с самыми простыми или податливыми клиентами. Произнося эти слова, он чувствовал себя искусственным, как набор механизмов и шестеренок.

Как раз в этот момент фаллоимитаторы начали пробуждаться. Он слышал их тихое, сонное бормотание, приглушенное кожей.

– Ш-ш-ш, - сказал он. - Расслабьтесь.

Фаллоимитаторы издали глухой звук. Ральф истолковал это как акт неповиновения.

– Будьте сегодня милыми! Не будьте придурками!

Еще один глухой удар. Затем третий, более громкий.

– Я сказал, не будьте придурками!

Фаллоимитаторы перестали биться, но Ральф все еще слышал, как они шепчутся друг с другом. Он не понимал их язык, но воображал, что они говорят плохие вещи о нем и его навыках продавца.

Ральф покачал головой, несколько раз повел плечами и постучал в дверь; звук эхом разносился по помещению, снова и снова, затем бумерангом вернулся к нему, и в результате раздался звук, каким-то образом более громкий, чем первоначальные стуки. В конце концов, шесть ударов прозвучали как шесть тысяч.

Седьмого стука не потребовалось. Дверь со скрипом открылась. Сразу за порогом стояла старуха с лицом, похожим на желтый пергамент. Ее волосы, выкрашенные в неестественно черный цвет, возвышались на фут над головой. На ней было строгое черное платье под шалью, которая покрывала ее спину и плечи, как паутина. Казалось, что у нее нет ног, но они должны были быть где-то под платьем.