Путешествие на Элос
Шрифт:
– Ну, а Астер? О нём ты случайно ничего не слышала? – спрашиваю, прикладывая к груди первый из нарядов.
– Об Астере – не особо. О Лайзе могу сказать, что она, конечно, со своими особенностями.
У меня такое чувство, что чтобы Келла про какую-то местную женщину сказала «она с особенностями» по моим земным меркам её поведение должно переходить всякие границы.
– Ты имеешь в виду её манеру приковывать мужей перед домом, как собак?
– Что такое собаки?
– Это животные такие. Их тысячи лет назад приручили, чтобы они охраняли жилище
– А, стексы! А чем они отличаются от мужей? – поймав мой многозначительный взгляд, Келла смеётся. – Шучу. С мужьями кто как хочет, тот так и обращается. Неприлично лезть в чужой семейный уклад, Алия.
– И всё же… - вскидываю брови. – Мы ведь уже начали его обсуждать.
– Ну… да. Платье тебе, это, кстати, не идёт. Попробуй вон то.
Я послушно беру в руки другое платье – более открытое, такое же узкое как те, которые носит Келла. Как по мне, я в нём выгляжу суповым набором.
– Лайза вспыльчива. Не то чтобы жестока… Скорее авторитарна и жестковата. У неё много мужей. И договорных тоже много. Она в родстве почти со всеми знатными семьями в городе. Конечно, Астера она отпустила потому, что решила, что с его матерью покончено. Ну, в тот момент она так решила. А на утро, скорее всего, одумалась и вспомнила о том, что жизнь переменчива. Сейчас зайхар Калате обвиняют в экономическом преступлении и финансовых махинациях. Это очень серьёзное обвинение. В нашем обществе есть ресурсы общественных фондов – это то, что собрано с налогов и пожертвований, получено с работы общественных предприятий, и то, что предназначено для благоустройства города и других социальных нужд. На эти деньги, к примеру, работает и Центр Распределения Мужей, и наши выкупы за мужей тоже идут в общественный фонд. У всех уважаемых зайхар есть и свои фонды, и смешивать эти два источника ни в коем случае нельзя. Мы все хотим жить в благоустроенном безопасном мире. А если кто-то тащит оттуда средства и использует для личных нужд…
– В принципе, поняла. Никого не удивляет, что одна из зайхар, явно немолодая, раз у неё такой взрослый сын – на это пошла?
– Удивляет! Многих удивляет! Но факты на лицо! Если Калате не сможет доказать свою невиновность, её могут и вовсе лишить гражданства. Некоторые зайхар, такие как Лайза, уже просят её вернуть в материнский дом мужей и сыновей, рождённых от них. Думаю, у неё сейчас полный коллапс как в жизни, так и на производстве. И подозреваю, обстановка не способствует тому, чтобы разобраться в делах и что-то доказать.
Мы ещё какое-то время подбираем мне платье, причёску и макияж. Я всё сильнее страдаю от того, что в этом мире, видимо, вообще не носят брюк. С причёской Келла вовсе машет на меня рукой – всё, что она может предложить, смотрится на моей аккуратненькой стрижке невыносимо дёшево. В конце концов нас прерывают звуки музыки, доносящиеся со стороны центрального корпуса, и Келла, опомнившись, спешит за сумочкой. У меня сумочки нет. Я с тоской понимаю, что карманов теперь – тоже. Приходится позаимствовать одну у Келлы и мы, наконец, выдвигаемся к месту сбора.
Поначалу вечеринка
Часам к девяти я уже начинаю скучать и подумываю о бегстве, когда ко мне подходит Хэлен.
– Не вздумай уходить, - она подмигивает. – Келла сейчас наверняка отправится развлекаться со своим единственным, а у тех, кто поопытней, ещё вся программа впереди.
Оп-па… Даже не знаю, хорошо это или плохо. А если поразмыслить… то не чёрт ли с ним? Сколько вообще можно думать головой?
– Остаюсь, - соглашаюсь я.
И действительно, мужей становится всё меньше, спокойных разговоров – тоже. К моему удивлению, Келла действительно куда-то исчезает, музыка становится громче… и на пустовавшей до того сцене появляются первые танцоры.
Это двое мужчин. Очень мускулистых. Я, если честно, на подобных идолов мускулинности за последние две недели уже насмотрелась у себя дома, потому минут через пятнадцать снова подумываю о том, чтобы сбежать.
– Госпожа начала скучать? – мягкий голос разрезает душную атмосферу зала, и я не успеваю повернуть головы, когда чьё-то тело скользит к моим ногам. Того, кто падает передо мной на колени, скорее можно назвать юношей, чем мужчиной. Но он, безусловно, очень красив. Чёрные длинные волосы падают ему на плечи, глаза чем-то подведены на женский манер, а на шее, подчёркивая тонкие ключицы, поблёскивает серебряная цепочка.
Наверное, Рьен был таким… Лет десять тому назад. А может, и не был никогда.
– Госпожа ещё не решила, - осторожно отвечаю я.
17
У мальчика необычайно нежные руки, в его прикосновениях не тени собственничества – одно только желание угодить.
Глаза поблёскивают, когда он смотрит на меня снизу-вверх и касается поцелуем моего колена.
Честно сказать, мне становится всё более неловко в этой проклятой юбке. Даже при том, что я понимаю, что меня хотят соблазнить, и вполне согласна соблазниться. В плотной ткани комбеза я чувствовала бы себя в большей… безопасности, что ли? Как это, глупо… Особенно учитывая, что я нахожусь на планете, где женщине вообще ничего не может угрожать, кроме, разве что, нежелания её мужчин вовремя падать на колени.
Мысли разбегаются, потому что нежные пальчики соблазнителя скользят по моей голени, ласково поглаживают ногу под коленкой, с потрясающей точностью находя все уязвимые места.
Откидываю голову назад и невольно закатываю глаза, жалея лишь о том, что из такого положения не могу наблюдать за его лицом.
Мальчик не только умел, но и очень красив. Точёные черты, подчёркнутые макияжем – экзотика мешается в этой картинке с идеальными пропорциями, которые, похоже, на Элосе и на Земле совпадают.