Путешествие на восток
Шрифт:
Степка, озабоченный собственными мыслями, намека не заметил. Он с вызовом воскликнул:
— Да! Я съел эти бумаги! Но разве я виноват? А может быть, у меня было тяжелое голодное детство?! А может быть, у нас никаких радостей тогда не было? Ни еды, ни игрушек, ни сладостей, ни Интернета…
Последнюю фразу Степка произносил с легким надрывом в голосе. Ему стало себя немного жаль. Похоже, что он и сам сейчас верил, в то что говорил…
Все продолжали молчать. У кого-кого, а у Степки-то, тяжелое детство? Чего врать?! Хотя Интернета,
— Я побегу, мне на хор бы не опоздать, — осторожно отпросилась Настя…
— Что мы будем делать дальше? — поинтересовался Федя, когда ребята остались втроем. — С Нафаней поругались, бумаги с описанием браслета съедены, деньги из клада оказались малоценными…
— А это ещё не факт! — вставил Степан.
— Не факт, что с Нафаней поругались? — попыталась уточнить Лорик.
— Нет! Про монеты! — произнес бедный Степка, который чувствовал угрызения совести и за то, что съел бумаги, и за то, что поругался.
Вдруг ему в голову пришла замечательная мысль:
— Давайте про деньги в Интернете поищем! — Степка увлек всех в соседнюю комнату, захватив с собой образец из кувшина.
Вскоре он соединился с сетью и задал условия поиска:
монета пять рублей.
Когда компьютер выдал все варианты ответов, Степка еще какое-то время перебирал, откидывая их один за другим, приговаривая:
— Не то… Нет, опять… И это не подходит…
— Вот! — наконец торжественно заявил он. На экране ребята увидели знакомые очертания: с одной стороны двуглавый орел и надпись «Пять рублей», с другой портрет и надпись «Б.М. Николай II Императоръ и Самодержецъ Всеросс.» Рядом с изображением следовал комментарий:
Золотая монета из червонного золота, весом 5 граммов, 1898 г. выпуска…
— Странно, я раньше почему-то думала, что червонцы это десять рублей, а тут пять, — удивилась Лариса. — «Всеросс.» — это, наверное, всероссийский…
— Федор! Лариса! Вы поняли?! — торжественно спросил Степка.
— Что? — хором спросили Федор и Лариса.
— Караганда! — ответил Степка.
Никого такой ответ не удивил. Эту привычку отвечать на все вопросы, «Караганда», первый перенял у Хоттабыча Нафаня. А от Нафани уж все остальные. Так что подобную манеру говорить друзья считали нормой.
Недоумевали только окружающие. Еще бы! Спрашивают: «Кто?», в ответ: «Караганда»! Спрашивают: «Когда?», в ответ опять: «Караганда»! Спрашивают: «Почему?», и вновь: «Караганда»…
Степка, вставлявший «караганду» куда надо и не надо, вообще переплюнул всех: этим словом он зачастую стал заменять вообще все! Даже прилагательные и глаголы. Например, вместо «красивый», ему ничего не стоило сказать «карагандистский». Вместо слова «шуметь» — «карагандеть». А однажды, на вопрос «Как фамилия?» он ответил — «Карагандуев» (а может быть «Карагандович»)…
Нафаня не удивился бы даже тому, что при
— Что поняли? — попытался выяснить Федор. Хотя он и сам прекрасно все видел на экране. Но ему важно было услышать именно Степкин комментарий…
— А то, что монеты дорогие: они из чистого червонного золота! А червонное золото, это, насколько я знаю, золото девятьсот девяносто девятой пробы. У нас монет этих несколько килограммов. Да мы просто миллионеры! — почти орал Степка.
— Вот это да! — негромко заметил Федор, все еще боясь поверить в такую удачу…
— Сейчас всё взвесим, — Степка сбегал на кухню. Он принес ручные весы с крючочком.
Используя пластиковый пакет, мальчики принялись порциями взвешивать монеты. Лариса записывала результаты. Когда все деньги были взвешены, она посчитала итог и торжественно провозгласила:
— Двенадцать килограммов сто граммов!
— Мамочка! — Степка схватился за голову. Он вновь соединился с Интернетом и долго искал, сколько стоит один грамм золота.
После этого, произведя несложные арифметические расчеты, ребята увидели на экране итоговую сумму. Результат был настолько внушительным, что все переглянулись…
— Потрясно! — твердил Федор, совершенно не меняя интонации, и повторяя эту фразу раз, за разом, как будто его заело. Очевидно, от радости у него в действительности где-то в голове что-то заклинило…
— Но, для того чтобы быть совершенно точным, — сказала Лариса, — эту сумму нужно разделить на два и потом ещё на пять, итого на десять.
— Это еще почему? — удивился Степка.
— А потому, что тем, кто нашел клад, полагается только пятьдесят процентов, то есть половина, а нас — пятеро. Таким образом, мы узнаем, сколько достанется каждому, только после того, как разделим всю сумму, как я уже сказала, на два и на пять, итого на десять, — разъяснила Настя.
Степан произвел деление. Сумма на экране всё равно была настолько внушительной, что ребята стали прыгать от радости.
— А почему тем, кто нашел клад, полагается не всё?.. Остальное куда идет? — недоумевал Федор, явно немного жадничая. А может быть даже и «не немного»…
— Остальное — государству! — внесла ясность Настя.
— Успокойтесь! Это еще не всё! Мы посчитали только минимум, который может стоить клад. Но, скорее всего, цена старинной монеты, хотя бы всего столетней давности, гораздо выше, чем просто золота, из которого она состоит. Так что, наверняка наши монеты стоят больше. Кстати, мне кажется, что сейчас не мешает позвонить Нафане, — предложил Степан. — Вдруг, если он узнает про золото, то подобреет?!
После произошедшей ссоры Степка чувствовал себя виноватым. Вот так всегда: сначала в запале человек может накричать, а потом поостынет, поймет, что не прав. Понять-то поймет, но главное — смирить гордыню и подать руку примирения. Кто-то же должен сделать это первым…