Путешествие на Запад. Том 4

Чэн-энь У

Мы не будем здесь пересказывать того, что ответил им Сунь У-кун: он рассказал им, как, преобразившись, пробрался в пещеру, освободил наставника, как они собрались было бежать, и оборотни их обнаружили, и как, наконец, он вырвался, оставив наставника в пещере.

Оборотни схватили Танского монаха и снова посадили его на железную цепь. Размахивая палашом и секирой при ярком свете фонарей, они стали допрашивать его:

– Скажи, негодяй! Как умудрился ты открыть замок? – рычали они. – Каким образом сумела пробраться сюда твоя мерзкая обезьяна? Выкладывай скорей все как было, тогда мы пощадим тебя! Если же будешь молчать, мы разрубим тебя пополам.

В страшном смятении, дрожа от ужаса, Танский монах повалился на колени и стал говорить:

– Отцы вы мои, великие князья! Мой ученик Сунь У-кун владеет волшебством семидесяти двух превращений. На этот

раз он превратился в светлячка и влетел сюда, чтобы спасти меня. Но ваши слуги обнаружили нас. Тогда мой ученик стал прокладывать себе дорогу и убил двоих. Тут все закричали, подняли оружие, засветили огни, а он, бросив меня, кинулся бежать и исчез.

Князья-оборотни рассмеялись так, что стены задрожали.

– Хорошо, что мы вовремя спохватились! – хохотали они. – Не удалось тебе улизнуть!

Они велели слугам крепко-накрепко запереть все входы и выходы и прекратить всякий шум.

– Странно! – испуганно произнес Ша-сэн. – Почему так тихо? Уж не расправляются ли они с нашим наставником? Давайте действовать!

– Да, ты прав! – поддержал его Сунь У-кун. – Надо поскорей разбить ворота!

Чжу Ба-цзе поднял грабли и изо всех сил начал колотить по воротам. Ворота начали крошиться.

– Эй вы воришки, похитители душистого масла! – громко кричал Чжу Ба-цзе. – Освободите скорее нашего наставника!

Бесы-привратники перепугались и сломя голову помчались во внутренние покои.

– О повелители! – закричали они. – Беда! Монахи проломили входные ворота!

Оборотни разгневались и велели подать им боевые доспехи.

– Мерзавцы, негодяи! Вот уж поистине наглецы, каких свет не видал! – возмущались они.

Затянув потуже пояс и взяв оружие, они повели за собой бесов и бесенят и вышли за ворота встретить врагов.

Наступило время третьей ночной стражи. В небе сияла яркая луна и было светло как днем. Выскочив из пещеры, оборотни стали размахивать своим оружием.

Сунь У-кун бросился на оборотня с секирой, Чжу Ба-цзе – на оборотня с палашом, а Ша-сэн – на оборотня с батогами.

Ну и бой разгорелся между ними:

Орудьями простыми с видуМонахи вооружены:Лишь посох, палица да граблиВ руках у смельчаков видны.Вот почему так расхрабрилисьТри оборотня-главаряИ дружно устремились в битву,От лютой ярости горя.Секирою с размаху рубят,Наотмашь палашом разятИ сучковатою лозоюРассечь противника грозят,Свистят, как ветры грозовые,Удары яростных клинков,И заверти песка и пылиВздымаются до облаков.Едва вступили в схватку бесы,Досада, злоба их взяла,И от горячего дыханьяГустая заклубилась мгла,А вскоре пестрого сияньяЛучи слепящие взвились,Когда, с героями сражаясь,Взлетели оборотни ввысь.Тут мигом грабли завертелись,Да так, что буря поднялась,Разя врагов и, как живые,Вокруг хозяина кружась,А посох тот, что стольких бесовСразил с размаху наповал,Держался в кулаке герояПревыше всяческих похвал.Ищи по свету – в целом миреНе сыщещь посохов таких,Как посох смелого Ша-сэна,Что покоряет духов злых,Но оборотни злы, упрямы,И сколько сил на них ни трать,Они все бьются, не желаютТрем праведникам уступать.Секиры обоюдоостройСверкает злое острие,И гибкая лоза мелькает,Являя волшебство свое,А яростный палаш, огромный,Как створка городских ворот,Так

и взлетает, так и машетИ блеск невыносимый льет!Враги сдаваться не желают,Не отступают ни на пядь,Уж очень Танского монахаИм неохота отдавать.И в ратной силе состязаясь,Дружны, отважны и ловки,За жизнь наставника святогоУпорно бьются смельчаки.С размаху рушится секира –Отточенное лезвие, –Но посох бешеным ударомОбрушивается на нее.А грабли колесом кружатся,В пыли раскатами гремя,И, зазвенев, палаш огромныйСоскальзывает с них плашмя.Лоза неистовая хлещет,С волшебным посохом рубясь,Но отразить его ударыНе в силах оборотень-князь.Так, изворачиваясь ловко,Врагов по-всякому разя,Свою показывают удальНеустрашимые друзья.

Долго сражались три монаха с тремя оборотнями, но все еще нельзя было сказать, кто победит. Вдруг великий князь Удалившийся от холода зычно крикнул своим подчиненным бесам:

– Эй вы, слуги мои! Вперед! Живо!

Бесы, обнажив оружие, все как один ринулись на монахов. Несколько дюжих оборотней-буйволов повалили Чжу Ба-цзе и потащили, беднягу, в глубь пещеры, где связали его. Ша-сэн заметил, что Чжу Ба-цзе исчез. Чудища с воловьими головами подняли оглушительный рев, торжествуя победу. Сделав ложный выпад против своего врага, Ша-сэн хотел пуститься наутек, но на него тоже набросилась целая свора бесов. Он яростно сопротивлялся, однако его сбили с ног, подхватили и уволокли в пещеру. Сунь У-кун понял, что ему одному не справиться со всеми оборотнями, а потому вспрыгнул на свое волшебное облачко и умчался.

Чжу Ба-цзе и Ша-сэна приволокли к Танскому монаху и бросили перед ним.

– Несчастные! И вы попались в их жестокие лапы! – воскликнул Танский наставник, обливаясь слезами. – А где же Сунь У-кун?

– Как только он увидел, что нас схватили, – отвечал Ша-сэн, – он удрал.

– Видимо, опять куда-нибудь отправился за помощью, – сказал Танский монах. – Когда же мы, наконец, вырвемся отсюда?

О том, как горевали учитель и его ученики, мы здесь распространяться не будем.

Обратимся к Сунь У-куну который вновь примчался на своем волшебном облачке в монастырь Милосердие Будды. Монахи встретили его и озабоченно спросили:

– Удалось ли тебе выручить своего почтенного наставника?

– Его трудно выручить, очень трудно! – удрученно ответил им Сунь У-кун. – Оборотни обладают великими чарами. Мы все – трое учеников нашего наставника – долго бились с ними, но они призвали на помощь своих бесов и бесенят, изловили сперва Чжу Ба-цзе, потом Ша-сэна, лишь мне одному посчастливилось удрать от них.

Монахи задрожали от страха.

– Раз уж ты, обладающий способностью летать на облаках и туманах, и то не смог справиться с этими дьяволами, значит, они наверняка погубят твоего наставника.

– Не тревожьтесь! – успокоил их Сунь У-кун. – Нашего наставника незримо охраняют дух-хранитель кумирен, духи четырех стран света, а также небесные гонцы Лю-дин и Лю-цзя. К тому же, наш наставник некогда вкусил пилюли, возвращающие жизнь, и я уверен, что ничего с ним не случится, несмотря ни на какие чары, которыми владеют эти оборотни. Вы только хорошенько смотрите за конем и сторожите поклажу, пока я отправлюсь на небо за подмогой.

– Неужто ты, отец наш, умеешь возноситься на небо? – оторопели монахи.

Сунь У-кун усмехнулся.

– Да ведь небесные чертоги – моя прежняя обитель, – сказал он. – Когда-то меня удостоили там звания Великий Мудрец, равный небу, но из-за того, что я нарушил пир в Персиковом саду, Будда наказал меня, и вот теперь я должен сопровождать Танского монаха и охранять его, чтобы этим искупить свою вину. На протяжении всего пути я занимаюсь тем, что искореняю ложь и восстанавливаю справедливость. Вы, конечно, не знаете, что моему наставнику предопределено перенести это испытание. Услышав эти слова, монахи снова стали отбивать земные поклоны и воздавать почести Сунь У-куну.