Путешествие на Запад. ТОМ I

Чэн-энь У

И поистине:

Вознесся на небо, И ныне в высшем сане В одном ряду С бессмертными он встанет: Теперь он к облакам Небесным близок, Внесенный В самый драгоценный список.

Читатель! Вы еще не знаете, какую должность получил Сунь У-кун. Поэтому прошу вас послушать, о чем повествует следующая глава.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,

повествующая о том, как Царь обезьян остался недоволен назначением на должность бимавэня и о том, как он не успокоился даже после того, как стал называться «Великий Мудрец, равный небу»

Итак, Дух звезды вместе с Прекрасным царем обезьян покинул пещеру. Они сели на облако и поднялись ввысь. А надо вам сказать, что Сунь У-кун передвигался на облаках

особым способом и именно благодаря этому двигался необычайно быстро. Очень скоро Дух звезды остался далеко позади, и Сунь У-кун первым прибыл к Южным воротам неба. Однако в тот момент, когда он уже собирался войти, дорогу ему преградил начальник стражи небесных ворот сопровождаемый большим отрядом охраны, вооруженной пиками, мечами и алебардами.

– Оказывается, этот старый Дух просто жулик! – возмутился Царь обезьян. – Ведь он сам пригласил меня сюда, зачем же ему понадобилось высылать навстречу мне стражу с мечами и пиками?!

Как раз в этот момент подоспел запыхавшийся Дух звезды. Увидев его, Сунь У-кун сердито крикнул:

– Ты что это, старик, вздумал обманывать меня! Ты сам сказал, что по указу Нефритового императора пригласил меня на небо! Почему же стража не впускает меня?

– О государь! Не сердитесь, – с улыбкой промолвил Дух. – Ведь вам еще не приходилось посещать небесные чертоги, и здесь вас никто не знает. Как же могла небесная стража впустить вас? Вот сегодня, когда вы представитесь императору и получите назначение и звание, никто больше не помешает вам входить и выходить.

– Ах, вот как, – сказал Сунь У-кун, – в таком случае я не хочу идти туда.

– Да нет, со мной-то вы войдете, – и с этими словами Дух остановил Сунь У-куна, собиравшегося уже уходить, и, приблизившись к небесным воротам, громко крикнул:

– Эй! Охрана, военачальники и стражники! Дайте дорогу! Сюда явился бессмертный с земли, которого я вызвал по указу Нефритового императора.

Тут начальник стражи и охрана убрали оружие и удалились. Лишь теперь Сунь У-кун поверил Духу и спокойно последовал за ним. Когда он вошел во дворец, его глазам представилась картина, о которой поистине можно было сказать:

Кто посещал впервые мир небесный, Тот попадал и во дворец чудесный, Где радуга на стенах трепетала И алые лучи свои сплетала. Где сотни струй эфирных в сочетанье Отбрасывали алое сиянье. Взгляните же на Южные ворота – Какая здесь искусная работа! – Отделаны глазурью совершенной И темно-синей яшмой драгоценной. По сторонам начальники стояли И потолка главою достигали, В руках бунчук держали и оружье, А воины стояли полукружьем, В строю, за полководцами своими, Кольчугами сверкая золотыми. У них в руках стальные были плети, Блюли порядок строгий стражи эти. Снаружи все не слишком поражало, Зато внутри пришельцев ослепляло. Стремились ввысь огромные колонны, Вокруг которых обвились драконы, И чешуя сверкала золотая. Прогуливались фениксы, блистая Раскрашенными яркими крылами И красными качая головами; Здесь длинные мосты повсюду были, По ним-то эти фениксы ходили, Неся лучей небесных отраженье В своем прекрасном, пестром опереньи; Оно цветы земли напоминало, Туманы над Медведицею Малой! Здесь тридцать три дворца в небесной сени; Вот, например, «Дворец пяти учений», Большой «Дворец Хранителя закона», Иль «Облаков – скитальцев небосклона». Здесь семьдесят и два имелось зала: «Лиигуандянь»… да и других немало, «Просторов неба», «Светов знаменитых»; Цилини здесь стояли из нефрита. Терраса Шоусин была веками – Засажена бессмертными цветами, И никогда цветы не увядали. Здесь в тигле эликсир приготовляли – Бессмертье сообщающий напиток; И был вокруг зеленых трав избыток. Когда же императора покои Увидели пришельцы пред собою. То темно-синий занавес кисейный. Весь в звездах, распахнулся легковейно. Там в глубине покоилась корона, Она казалась мальвой золоченой, Алмазным блеском ослепляли взоры Бесценные прекрасные уборы. Расшиты были туфли жемчугами, Лежали ленты рядом с орденами. При звуках колокола золотого Сановники

к вратам спешили снова. Когда же громко в барабан ударят, Князья идут в покои государя. Вошли пришельцы в Зал небес священный, Где дверь была из яшмы драгоценной, А створки на златых гвоздях держались, Где фениксом ворота украшались. Его изобразили кисть и краски, Прекрасного в своей священной пляске. Так шли они от зала к залу – дале, И множество чудес они видали: Лепились по карнизам крыш драконы, На гребне кровли, высоко взнесенном, Темно-пурпурный куполок вздымался; Источником сиянья он являлся, И был подобен тыквочке-горлянке; Внизу же феи, верные служанки, Держали – кто зонты, кто – опахала, А та салфеткой блюдо прикрывала. И стража и начальник по приему Хранили верность духу боевому, Здесь воины стояли в карауле И стерегли бессмертия пилюли, Которые в прекрасном этом зале В лазурной вазе горкою лежали. А в дивной вазе черного агата Коралла ветвь светилась красновато. Здесь столько было во дворцах небесных Вещей необычайных и чудесных: Ворота раскрывались золотые, Звонили колокольчики литые Серебряным своим прозрачным звоном, Луна плыла тихонько перед троном, И солнце, к утреннему встав приему, В низине шло по небу голубому. Попав сюда, владыка обезьяний Не должен был спускаться в мир страданий И пасть на землю из небесной сени Для суеты людской, для искушений.

Вместе с Прекрасным царем обезьян Дух подошел к Залу священного небосвода и без доклада проследовал прямо к императорскому трону. Здесь он, низко склонившись, приветствовал императора. Сунь У-кун, между тем, стоял выпрямившись рядом с ним. Он, видимо, не имел ни малейшего намерения отдавать почести императору и лишь слегка склонил ухо, чтобы слышать все, что скажет Дух.

– Разрешите доложить, – начал посланец неба, – я выполнил ваш указ и привел земного бессмертного.

– О каком бессмертном идет речь? – взглянув вниз, спросил владыка неба.

– Это я – Сунь У-кун, – подал голос Царь обезьян, склонившись, наконец, перед императором.

– Что за невежественная обезьяна! – побледнев от негодования, возмущенно заговорили присутствовавшие на приеме сановники. – Как осмелилась она не воздать императору должных почестей, а ответить просто: «Это я – Сунь У-кун». Да за такой поступок она достойна смерти!

– Этот Сунь У-кун – земной бессмертный, – соизволил заметить император. – К тому же он недавно приобрел человеческий облик. Не удивительно, что он не знает правил придворного этикета, и на этот раз мы должны отнестись к нему снисходительно.

Подобная милость вызвала восхищение божественных сановников, а Сунь У-кун только теперь произнес приветствие. Затем император приказал всем гражданским и военным сановникам просмотреть списки и найти для Сунь У-куна свободную должность. Тут выступил вперед властитель звезды Уцюй и почтительно доложил:

– Сейчас ни в одном из дворцов и залов небесных чертогов не найдешь свободной должности. Только у надзирателя императорских конюшен есть место смотрителя.

– Ну что ж, назначьте его на должность бимавэнь – смотрителя конюшен, – приказал император.

Все снова выразили восхищение милостью императора. А император велел Духу звезды Мудэ проводить Сунь У-куна к надзирателю конюшен, где он и должен был приступить к исполнению своих обязанностей.

Между тем Прекрасный царь обезьян очень охотно последовал за Духом звезды Мудэ и, прибыв на место, вступил в свою должность. После того Дух звезды Мудэ вернулся во дворец. В конюшнях собрались надзиратели, их помощники, военная охрана, писари, служители и все остальные, большие и малые чиновники конюшен. Ознакомившись с делами, Сунь У-кун узнал, что здесь находится только тысяча небесных коней. Тут были и восемь знаменитых скакунов Чжоуского императора Му-вана, знаменитый скакун Гуань-юя – Красный заяц и много других прославленных в истории коней.

Каждый конь был так могуч, что от ржанья его поднимался ветер, и так быстр, что мог догнать молнию. Эти кони умели бегать по туманам и облакам, и сила их была неиссякаемой.

Сунь У-кун вначале просмотрел все инвентарные списки, а затем проверил количество коней и ознакомился с обязанностями служащих. Писари ведали заготовкой фуража, конюхи должны были чистить и мыть коней, косить и нарезать траву, носить воду и готовить корм. Надзиратели и их помощники помогали управляющим вести остальные дела. День и ночь все они ухаживали за лошадьми, кормили их, и ни у кого не оставалось времени даже поспать. Кони подобрались капризные и беспокойные. День еще проходил сносно, но вот ночью они доставляли всем конюхам много хлопот. Надо было поднять и накормить лошадей, которые уже улеглись спать, или же идти и ловить тех, что убежали.