Путешествие на Запад. ТОМ II

Чэн-энь У

Закачал, как шелковинки, Ветер ветви тонких ив, Этот край неизъяснимо Живописен и красив. Здесь тепло цветы раскрыло, Чтоб повеял аромат, И во двор, к цветенью яблонь, Снова ласточки летят. Это время заставляет Снова птиц счастливых петь. Хорошо на мир цветущий С любованием глядеть! Всюду светлые дороги В красном мире пролегли, Блещут пышные одежды, Льется музыка вдали… Дуют в дудочки травинок, Ночь не кажется длинна, Проходящая

в беседе За кувшинами вина.

И вот однажды, когда Трипитака и его ученики наслаждались окружающей природой, путь им снова преградила гора. – Ученики мои, – молвил Трипитака, – будьте осторожны. Боюсь, что на этой горе живут оборотни. Как бы они не причинили нам вреда.

– Учитель, – отвечал Сунь У-кун, – монах не должен рассуждать как мирянин. Помните, что говорил о сутре Праджна парамита [17] почтенный монах У-чао: «В сердце не должно быть забот. А когда в сердце нет забот, то нет и страха, и мечты уносятся далеко». Нужно только очистить свое сердце от скверны и омыть пыль с ушей своих. Тот, кто не испытал самых горчайших страданий, тот не может стать выше других. У вас нет каких-либо причин для беспокойства. Когда я с вами, пусть хоть само небо обрушится на землю, – вы будете в полной безопасности. Так стоит ли бояться каких-то оборотней!

17

Праджна парамита (санскр.) сутра – Одна из освященных буддийских книг о достижении нирваны. Буквальный перевод: Сутра о высшей мудрости, нравственном и духовном совершенстве.

Государство Шэли.– Шэли – транскрипция санскритского слова Шарира. В переводе: драгоценные останки Будды. Здесь: страна Будды.

Остановив коня и обернувшись к Сунь У-куну, Трипитака сказал:

В тот год, получивши указ, я пошел на Закат, Чанъань я покинул, чтоб Будде с мольбой поклониться. Там статуи золотом в пагодах Шэли горят, Седой волосок меж бровями у Будд серебрится. Я много прошел не имевших названия рек, Как волны, вставали хребтов непрерывных громады, Я горы прошел, где еще не ступал человек… Когда ж перестанут в пути мне встречаться преграды?

Выслушав это, Сунь У-кун расхохотался.

– Ведь добиться свободы не так уж трудно, – сказал он. – Если вы успешно выполните возложенную на вас миссию, то перед вами откроются все пути, вы сделаете все, что вам предначертано судьбой. И разве тогда вы не будете полностью свободны?

Трипитаке очень понравились слова Сунь У-куна, и, забыв все свои сомнения, он подстегнул коня и поспешил вперед. Въехав в горы, наши путники увидели, что места здесь необычайно суровые, изобилующие кручами.

Острые пики, Грозные скалы, В темных ущельях Всюду обвалы; В горных потоках Игры дракона, Хвост виден тигра В чаще зеленой. Вверх к небесам Обращаются взоры: Небо пронзили Острые горы. А обернешься – В нижней долине Воздух, как небо, Светлый и синий. Горы восходят Лестницей тесной, Падают горы Кручей отвесной. Смотришь – и в сердце Вдруг удивленье: Пиков, утесов Нагроможденье. Знахарь-искатель Разных растений, Все ж устрашился бы Этих ступеней. И дровосек Пред отвесным обрывом Вдруг отступает, Став боязливым. В дальнем ущелье, На перевале, Дикую лошадь Люди встречали. Мчатся архары, Яки лавиной С пастбищ нагорных Сходят в долины. Волчья свирепо Мечется стая, Чарам подвластна, А не простая. Тропы покрыты Дикой травою, Конь

пропадает В ней с головою. Как без дороги Не заблудиться! Будде не сможем Мы поклониться.

И вот, когда продвигаться вперед стало почти невозможно, Трипитака в нерешительности придержал коня, они вдруг увидели на зеленом склоне дровосека, И вы только взгляните, как этот дровосек был одет:

Из синего войлока шляпа Имела затейливый вид, И черный халат его – тоже, Казалось, особенно сшит. И шляпа хранила от солнца, От стужи – халат защищал; Наточенный остро топорик Старик, улыбаясь, держал. С нарубленным хворостом шел он, Вязанку неся за плечом, И в стужу и в знойную пору Старик не грустил ни о чем. Был занят всегда размышленьем И праздных он чувств не имел, И звездных богов беспокоил Такой необычный удел. Доволен своею судьбою Он был и в преклонных годах. Какой же позор или слава Его задержали в горах? Рубя дрова в густом лесу на склоне, Он увидал почтенного монаха, Который путь с Востока направлял. Тогда он тотчас прекратил работу, Из лесу вышел быстрыми шагами И поднялся на горный перевал.

– Почтенный монах, – крикнул он Трипитаке. – Остановитесь на минутку, я хочу вам кое-что сказать. В этих горах водятся свирепые чудовища, которые пожирают путников.

Услышав это, Трипитака задрожал от страха и едва не свалился с коня.

– Вы слышали, – обернулся он к ученикам, – что сказал дровосек. Кто из вас согласен пойти к нему и подробно расспросить обо всем?

– Не тревожьтесь, учитель, – сказал Сунь У-кун. – Я пойду и в один момент все разузнаю.

И он, широко шагая, стал подниматься в гору. Подойдя к дровосеку, он приветствовал его, как старшего брата, и стал расспрашивать. Ответив на приветствие, дровосек поинтересовался:

– Почтенный монах, что привело вас в эти горы? – Не стану вас обманывать, – отвечал Сунь У-кун. – Мы идем из Китая в Индию за священными книгами. Видите, на коне сидит человек? Это наш учитель. Он не очень-то храбрый и как только услышал о том, что в этих горах водятся чудовища и оборотни, сразу же послал меня подробно расспросить вас об этом. Скажите, пожалуйста, какие здесь водятся демоны и оборотни и когда они стали таковыми? Только говорите прямо: сильны ли они, или же это всего-навсего птенцы желторотые? Тогда я могу послать горных духов и духов земли, чтобы они вернули их на прежнее место.

Выслушав его, дровосек поглядел на небо и громко расхохотался.

– Да ты, оказывается, сумасшедший, – сказал он.

– Отчего же сумасшедший? – удивился Сунь У-кун. – Я ведь правду говорю.

– Какая же это правда? – продолжал дровосек: – И как можешь ты говорить, что выгонишь духов.

– Что-то ты чересчур усердно расписываешь их могущество и своей глупой болтовней стараешься задержать нас. Не иначе как ты им сродни. А если не сродни, так сосед или добрый приятель.

– Ну ты, кажется, и впрямь спятил, – смеясь сказал дровосек. – Почему ты такой невежа? Я, можно сказать, из самых хороших побуждений решил предупредить вас, чтобы вы в пути были осторожнее, а ты ни с того ни с сего напустился на меня. Тут дело даже не в том, знаю я или не знаю, где водятся эти духи и оборотни, просто интересно, каким образом ты хочешь изгнать их отсюда.

– Если это небесные духи, я отошлю их к Нефритовому императору. Если земные – пусть отправляются в преисподнюю. Западные духи вернутся к Будде, а восточные – возвратятся к Лао-цзюню; северные – будут отосланы к Сюань-у [18] , южных прогоню к Шэнь-нуну. Если здесь обитают духи из породы драконов, я отошлю их к владыке ада – Янь-вану. Ведь каждый из них имеет свое место, а у меня повсюду есть знакомые, которые выдадут им соответствующие бумаги, и они вмиг вылетят отсюда.

18

Сюань-у, он же Чжэнь-у.– Темный дух, или бог севера. Даосы почитают его как высшего небесного владыку. Изображается с распущенными волосами, босоногий и с мечом в руках. Перед ним вывешивается черное знамя, а по бокам от него стоят два полководца в виде черепахи и змеи.

Шэнь-нун – один из легендарных императоров Китая (2838 г. до н. э ) . Ему приписывают изобретение земледелия.