Путешествие писателя. Мифологические структуры в литературе и кино

Воглер Кристофер

ВСТРЕЧА С ТЕНЬЮ

Чаще всего главное испытание принимает форму поединка с какой-то враждебной силой: злодеем, противником, оппонентом или даже природной стихией. Все эти варианты объединяет в себе архетип тени. Злодей может быть внешним персонажем, но в более глубоком смысле речь идет о негативных возможностях, исходящих от него самого. Иными словами, злейший враг героя — его собственная тень.

Как и представители других архетипов, теневые фигуры проявляют себя двояко. Темная сила иногда нужна для контраста, чтобы высветить достоинства героя, а иногда для того, чтобы вызвать противостояние. Энергия сопротивления может стать важнейшим источником силы. Как ни парадоксально, но враги, стремящиеся нас погубить, в конечном итоге нередко действуют нам во благо.

ДЕМОНИЗАЦИЯ

Как

правило, тень представляет страхи героя и те черты, которые он отвергает в самом себе, то, что ему не нравится, и он пытается спроецировать на других. Это называется демонизацией: в состоянии эмоционального кризиса люди иногда переносят свои проблемы в определенной сфере на кого-то, кто становится в их глазах символом всего самого страшного и ненавистного. Война и пропаганда превращают врага в сущего демона, тень нашей правоты, ангелоподобного образа, который мы пытаемся внушить окружающим. Сам Дьявол—тень Бога, воплощение негативного и отвергаемого потенциала высшего существа.

Иногда такая проекция и поляризация помогают яснее увидеть реальность. Система может долго сохранять нездоровое равновесие, если конфликты не обозначаются и не обостряются, пока все это не выливается в жестокую конфронтацию. Чаще всего тень удается вывести на свет: то, что упорно от нас прячется и чего мы сами не желаем видеть, извлекается из укрытия и осознается. Отвращение, которое Дракула питает к солнцу, объясняется всегдашним стремлением тени оставаться неизведанной.

Злодея можно рассматривать как воплощение теневой стороны личности героя. Какими бы извращенными ни казались ценности врага, они всегда в какой-то степени отражают преувеличенные и искаженные до неузнаваемости собственные желания и страхи героя.

СМЕРТЬ ЗЛОДЕЯ

В главном испытании герой нередко вплотную приближается к смерти, но погибает не он, а его противник. Однако на смену павшему могут прийти другие враждебные силы, другие тени. Действие может переместиться с физической арены на моральную, духовную или психологическую. Во втором акте Дороти убивает злую ведьму, после чего сталкивается с проблемой внутреннего плана: в третьем акте рушатся надежды девочки на возвращение домой.

Уничтожение злодея не должно быть для героя чересчур легкой задачей. В фильме Альфреда Хичкока «Разорванный занавес» (Turn Curtain, 1966) сцена главного испытания происходит на ферме: безоружный герой пытается убить шпиона. Режиссер подчеркивает, что совершить убийство не так просто, как может показаться. Смерть человека эмоционально дорого обходится. Это неоднократно показывают нам создатели фильма «Непрощенный». Герой Клинта Иствуда — наемный убийца, однако он всегда болезненно осознает, что его мишени — такие же люди, как и он сам. Смерть на экране не должна сводиться к условности.

БЕГСТВО ЗЛОДЕЯ

Бывает, что герой лишь ранит противника или убивает его прихвостня. Тогда главный злодей спасается бегством, чтобы появиться вновь в третьем действии. Во втором действии фильма «Полицейский из Беверли-Хиллз» Аксель Фоули встречается с подручными главного негодяя, встреча же с ним самим откладывается до третьего действия.

ЗЛОДЕИ КАК ГЕРОИ СОБСТВЕННЫХ ИСТОРИЙ

Необходимо иметь в виду, что не все тени упиваются своим злодейством. Некоторые вовсе не считают себя плохими людьми: в собственных глазах они герои и служат правому делу. Тьма для героя — свет для тени. История отражает два зеркальных образа: если герой переживает падение, тень празднует взлет. Все зависит от точки отсчета. К моменту завершения работы над сценарием или романом вы должны знать действующих лиц достаточно хорошо, чтобы быть в состоянии пересказать события с позиции любого из них: героев, злодеев, закадычных друзей, возлюбленных, привратников и даже эпизодического персонажа. У каждого будет своя история. Очень полезно хотя бы раз пройтись по истории под маской тени.

КАК ГЕРОИ ОБМАНЫВАЮТ СМЕРТЬ

В классическом мифе в главном испытании герой оказывается перед лицом смерти. Многие подходят к этой черте раньше него, и никому не удается выжить. Так, приближаясь к Медузе, Персей видит статуи несчастных, окаменевших

от ее взгляда, а лабиринт, в который входит Тесей, усеян костями тех, кто был съеден Минотавром или, заблудившись, умер от голода.

Герои, казалось бы, идут на верную смерть, но выживают там, где не удавалось спастись другим, поскольку заблаговременно заручились покровительством свыше. Чаще всего они обманывают смерть при помощи даров своего наставника. Персея выручает подаренное Афиной зеркало, позволяющее ему не смотреть в глаза Медузе. Отрубив Горгоне голову волшебным мечом, он прячет ее в волшебный мешок, еще один подарок наставника, — иначе она, даже отделенная от тела, продолжала бы сеять смерть.

Тесей завоевал любовь Ариадны, дочери критского тирана Миноса, еще на этапе приближения к сокрытой пещере. Теперь, когда ему предстоит войти внутрь таинственного лабиринта смерти, он обращается к возлюбленной за помощью. Царевна идет к Дедалу, построившему лабиринт. Его волшебный подарок — простой клубок ниток. Один конец нити девушка должна держать, пока Тесей блуждает по лабиринту. Герой выбирается из обители смерти благодаря этой связи, символизирующей любовь.

НИТЬ АРИАДНЫ

Нить Ариадны — красноречивый символ силы, соединяющей любящих людей почти телепатическими узами. Она сродни кровному родству, пуповине, которая, как невидимая струна, привязывает детей к матери, даже если они уже выросли.

Нить Ариадны соединяет героя с тем, кого он любит. Герой может пуститься в самые безумные приключения, но эта нить будет тянуть его обратно. Моя мама рассказывает, что однажды, во времена моего раннего детства, с ней случился приступ, от которого она едва не умерла: ее душа покинула тело и летала по комнате, готовая покинуть землю. Только увидев моих сестер и меня, мама вернулась к жизни. Ей нужно было заботиться о нас, а это веская причина, чтобы остаться. Английское слово clue, или clew, обозначает одновременно моток ниток и ключ к разгадке чего-либо. Действительно, ключ — это нить, ведущая к ответу на интересующий нас вопрос. Нити, протянутые от сердца к сердцу, могут стать ключом к решению наших проблем и урегулированию конфликтов.

СЕРДЕЧНЫЙ КРИЗИС

Главное испытание нередко выступает в форме душевного кризиса. В любовной истории это может быть момент наибольшей близости между героями, которой все так желают и в то же время боятся. Если говорить о смерти, то кризис в данном случае — это крах оборонительной позиции героя. В другой истории это может быть предательство или мнимый разрыв отношений.

Романтическим испытаниям Джозеф Кэмпбелл посвятил две главы своей книги «Тысячеликий герой»: «Встреча с богиней» и «Женщина как искусительница». Как он пишет: «Последнее приключение, когда все преграды и великаны-людоеды остались позади, обычно представляется как мистический брак торжествующего героя — души с Царственной Богиней Мира. Это переломная точка — в надире, в зените или на краю земли, в центре Вселенной, под сводами храма или в самом потаенном уголке нашего сердца». Критической точкой любовной истории может быть сцена близости или, наоборот, разлуки героев. Ведь слово «кризис», если помните, происходит от греческого «разделять».

В «Романе с камнем» кризис ознаменован и физическим испытанием, и разделением. Джоан Уайлдер и ее спутник-оборотень Джек Колтон в буквальном смысле входят в сокрытую пещеру, чтобы завладеть гигантским изумрудом под названием El Corazon—«Сердце». Но настоящие трудности начинаются лишь через несколько минут, когда героям приходится выбираться из машины, утонувшей в водопаде. На какое-то время Джоан исчезает в пучине. Мы видим только Джека Колтона, с трудом вылезающего на берег, и уже думаем, что героиня погибла. Но происходит чудо: она выбирается на камень, живая и невредимая. То, что Джоан претерпела смерть и возрождение, явно звучит в диалоге. Колтон кричит ей с противоположного берега: «Я думал, ты утонула!» — «Так и есть!» — отвечает она.