Путешествие по Камчатке в 1908--1909 гг.
Шрифт:
Горы правого берега реки против стоянки мягкие, с очень редкими выходами скал на различной высоте. Горы же левого берега, наоборот, крутые, со скалистыми зубчатыми гребнями, и они выше.
Долина, в которой мы теперь стоим, лучшая из всех ведущих к Кроноцкому озеру. Прежние жители Щапиной ходили здесь пешком на свои постоянные летние жилища у озера, где многие из них, как говорил Ф. Беляев, и свет увидали. Они сначала поднимались по р. Щапиной возможно выше батами, затем шли пешком, а груз везли на собаках, причем летом прямо обовьючивали последних.
6--7 августа мы посвятили специально экскурсиям кругом стоянки
Я начал с экскурсии на высокую скалистую гору прямо над стоянкой. Сначала я шел, следуя долинками ключиков и луговинами, лавируя между ольховниками, затем по задернованным луговой растительностью осыпям до подножия скалистого конуса. Затем очень круто стал подниматься долинкой падающего сверху ручейка, частью по отшлифованному камню; далее, не будучи в состоянии карабкаться по слишком крутому руслу, где ручеек падал уже водопадиками, почти распыляясь в воздухе, взял влево на боковой гребень и уже им по сухой альпийской тундре добрался до скал у самой вершины, где начало верхнеальпийского пояса и лишь очень изредка попадаются жалкие, мелкие особи кедровника и золотистого рододендрона; господствуют же накипные лишаи, мхи и альпийские травы вроде Sieversia Rossii и камнеломок. Здесь по тундровым склонам масса оригинального полярного лишайника Dufourea arctica, принимающего после дождя пузыреобразный вид и растущего красивыми друзообразными щетками среди других лишайников и альпийских трав. Дальнейшему восхождению помешала разразившаяся около 4 час. дня сильная гроза с ливнем.
Высшая точка подъема хорошо позволила рассмотреть перевал или, вернее, два перевала, ведущих к озеру и разделенных лишь небольшой конусовидной горой, а также заглянуть за хребет правой стороны долины, где мы находимся. За ним более узкая и еще более заросшая долина. Долина эта очень близко подходит к Большому мысу. Далее видна и долина р. Камчатки.
Вся эта гора сложена зеленоватым глинистым сланцем, более или менее метаморфизированным и богатым белыми кварцевыми прожилками. Склоны довольно сухи, почему и господствует на них не ковер альпийского луга, а моховая и лишайниковая тундра.
Пятна снега сосредоточены преимущественно под скалами и особенно внизу у подошвы каменного конуса, в вершинах сбегающих от этого подножия ручьев.
Возвратясь домой, я застал всю компанию в радостном волнении, так как Н. И. Плохих и С. Козлов пошли на охоту и убили большого оленя-быка, давшего запас мяса на добрую неделю. В. П. Савич ходил с проводником на перевал и убедился, что гораздо удобнее левый перевал, так как правый ведет в чересчур крутую и узкую падь, к тому же и более заросшую. Они взбирались на гору, разделяющую оба перевала, и видели оттуда как бы географическую карту, т. е. все Кроноцкое озеро с его истоком к морю, с островами и заливами, а также и обрамляющие его горы. Видели они также горных баранов, но подобраться к ним на выстрел не сумели; чуткие животные убрались скорее, чем охотники могли сколько-нибудь приблизиться. Ветер унес фуражку Савича, и хотя впоследствии мы нашли ее, но уже сильно изгрызенную евражками (Spermophilus Parryi).
На второй день я долго был занят препаровкой растений, так как сборы двух последних дней были очень велики. Проводили старосту Беляева, которого снабдили на дорогу мясом и даже уступили ему оленью голову, одно из любимых на Камчатке кушаний. Под вечер и я собрался на гору, левее вчерашнего. Миновав ольховники, я нашел, что выше все склоны, кроме тех, которые состоят из каменных развалов, занесены весенними наплывами из красной глины и супеси, сквозь которые пробивается кое-где первая травка.
Повыше ольховники расступаются и открывают по сторонам ручьевых каньонов старый наплыв той же глины или дресвы с ковром карликовых альпийских ив, вересковых и пр. Выше по склону уже чистая альпийская тундра, с отдельными кустиками ольховника
Начало лиственничного и елового леса лежит на одном уровне, но последний идет в горы выше первого; также ольховники и кедровники начинают давать заросли на одном уровне, но у горных вершин ольховники исчезают раньше кедровников.
8 августа мы перешли Кроноцкий перевал, хотя по временам начинал идти дождь и сильные порывы ветра прямо сбивали с ног. Вместе с тем мы оставили бассейн р. Камчатки. Путь к перевалу был уже подготовлен рекогносцировкой 6 августа, и теперь мы шли с уверенностью, хотя и без проводника. В версте от стоянки пересекли более значительную речку, вытекающую из узкого каменного ущелья по широкому, плоскому, сплошь заваленному камнями дну. В нее-то и собираются воды осмотренного вчера каменного развала с несущими воду воронками. Отсюда альпийские луга по обе стороны долины становятся сплошными. Затем мы пересекли первый из главных истоков речки, идущей широко по каменному развалу; еще луга, хотя кое-где, по более дренированным местам у скал и гребней холмов, есть и жалкие кустики ольховника.
Наконец впереди главный исток реки. Он выходит прямо из глубины долины, из гигантского каменного развала, стеной стоящего у подножия цирка, которым заканчивается долина. Кажется, что вся верхняя часть гребня при какой-то большой катастрофе (землетрясение?) упала разом, рассыпавшись на крупные осколки. За этими каменными грудами вправо вдоль гребня есть еще понижение, узкая внутренняя долина, также сильно заваленная камнем, где, может быть, и скопляются воды, дающие начало речке, так как она выбегает из-под развалин горы сразу значительным потоком. Воды здесь едва ли не больше, чем у оставленной нами стоянки и даже внизу, в долине истоков Правой Щапины, а между тем в речку впадают еще два крупных истока и много мелких ручьев. Объясняется это довольно обыкновенным в долинах Камчатки просачиванием воды в глубокие слои подпочвы по не заметным для глаза трещинам.
Подъем на перевал от речки к седлу его -- мягкий; весь склон образован массами глины, песку, дресвы, мелких камешков. Он как будто бы осел всей массой и впитал в себя массу воды, создавшей местами совершенно неожиданные топи по оплывинам, которые лишены дерна; лошади, попадая на такие места, моментально грузнут по колена в глине и дресве. Склон ровный, лишь местами прорезанный немногими плосковатыми овражками, которые легко миновать. Луга его часто чередуются с осоковыми болотцами.
С самого перевала, представляющего собой широкое луговое седло, хорошо видны Берингово море, сток Кроноцкого озера, сжатый между сопками, значительная часть самого озера с десятью островами и правильный снеговой конус Кроноцкой сопки. Очертания озера очень неправильны, с чрезвычайно глубокими заливами. Направление пади спуска ONO 120°.
На седле перевала и над ним по обе его стороны вся флора исключительно луговая с большим процентом растений, ранее не встречавшихся и близких полярной флоре. Я установил ртутный барометр на самом перевале и, отпустив караван вниз, около часа экскурсировал над перевалом по склону хребта, идущего на N. Затем взял еще отсчет. Приблизительная высота перевала 4000 фут. Затем, забрав свое снаряжение, я стал спускаться, продолжая экскурсировать среди альпийского луга, когда заметил, что навстречу мне, прямо по следу каравана, идет очень большой медведь своеобразного светло-желтого цвета, который вообще характерен для хребтовых медведей. Я попроворнее стал спускаться влево, по той стороне спуска, где между мной и медведем стала большая одинокая скала, возвышающаяся как раз на середине долины и вскоре скрывшая от меня непрошеного соседа, который прямо направился на перевал.