Путешествие по Востоку и Святой Земле в свите великого князя Николая Николаевича в 1872 году
Шрифт:
После двух с половиной часов хода, вдали показалась пыль. Все обрадовались, полагая, что это кочевья бедуинов. Подъезжаем ближе – стадо баранов. Но вот, кто-то скачет, верно бедуин, посланный нам навстречу, чтобы ближе провести к кочевью. Под ним гнедая лошадь. Предположение это оказалось верным; скоро он остановился, соскочил, поклонился Его Высочеству и, отвечая на вопросы генерал-губернатора, указывал направление, в котором находилось кочевье. Идем. Опять навстречу нам быстро несется клубочек пыли, все ближе, ближе. Бедуин говорит, что это его шейх Магомет-Духи. Он подскакал на довольно статной гнедой кобыле, слез и подошел к руке Великого Князя. Среднего роста, с маленькими быстрыми глазами, коричневым цветом лица, черною окладистою бородой и выбитыми передними
Между тем, подвигаясь вперед, мы стали различать стада пасущихся баранов и верблюдов. Вообще довольно ровная степь местами пересекалась небольшими холмиками, которые скрывали кочевье. На кряже одного такого холма выстроился ряд бедуинов с копьями. Я насчитал тридцать семь всадников. Когда Великий Князь подъехал, они бросились с криком во все стороны и начали джерид. Въехав на холм, мы, наконец, увидели лагерь из черных шатров, в беспорядке по степи. У самого большего из них, принадлежавшего шейху, нам предложили остановиться и слезть.
У бедуинов шатер состоит из грубой шерстяной или бумажной материи, сшитой в виде громадной скатерти; под ее серединой становят колья, а стороны притягиваются к земле, с помощью колышков и длинных веревок. Днем палатка либо приподнята со всех краев в виде навеса, либо открыта с одной какой-нибудь стороны и защищает только от солнечных лучей, а на ночь ее края притягивают плотно к земле. У шейха она была разделена завесами на три части. В первой, самой обширной и устланной мягкими коврами с подушками, принимались гости; во второй, уставленной тюками, седлами, верблюжьими уборами и другим домашним скарбом, сидели жены и дети; в третьей готовили обед, то есть варили рис и баранину в огромных медных котлах, на разведенном посередине очаге.
Конечно, бедуины и их образ жизни далеко не так привлекательны, как описывают многие путешественники, но они имеют своего рода прелесть, которая дает возможность поэтизировать их быт. Вам представляется что-то давно знакомое, вы вспоминаете рассказы из Библии, воображение переносит вас за несколько тысяч лет. И когда эти первобытные люди носятся пред вами на типичных лошадях, без стремян, с голыми ногами, в развевающихся, как плащи, полосатых абаиях, в шелковых кефиях или же без всякого головного убора, с заплетенными только прядями волос; когда, потрясая копьями, они мечутся во все стороны, в это время вы не можете не признать, что бедуины красивы и производят впечатление необычайной мужественности.
Отдав лошадей, мы легли на ковры и подушки в приемном отделении шатра. Вокруг него собрались и сели на землю бедуины. Между ними были негры-невольники, которые, кроме цвета лица, ничем не отличались от своих хозяев. Они сидели, курили и разговаривали, как равные с равными. Недалеко от шатра стояли наши люди с лошадьми, между ними сновали верхом бедуины. С ними были два верблюда, с огромными седлами в форме лодок на горбах. Эти лодки, покрытые навесами из малиновой шелковой материи, были украшены кистями, бахромой и чапраками, узорчато расшитыми золотом и белыми раковинками. В такую лодку помещают самую красивую из племени девушку, а все вместе изображает как бы знамя племени. Во время междоусобиц или воинственных игр, около такой лодки происходит самая отчаянная драка, возбуждаемая воинственными криками девушки, и победа считается за тою стороной, которая овладеет таким верблюдом, с его прелестною ношей.
На нем был белый с голубыми полосами халат, коричневая абаия и такого же цвета кефиэ – все
Торжественно спокойная, по временам бурная и величественная природа пустыни отражается на ее обитателях. Пешком, или сидя, бедуин спокоен, серьезен и медлен в своих движениях. Зато на коне он ловок, увертлив, энергичен и быстр как вихрь, свободно прорезающий вдоль и поперек необозримые степи.
Пока мы взаимно рассматривали друг друга, пришли два негра и подали кофе и шербет. Потом принесли огромные медные блюда, более аршина в диаметре. На них был горою наложен рис с кусочками баранины и какою-то зеленью, которую я сначала принял за лук, но потом увидел, что это пряное растение, собираемое в степи. Сам шейх принес в кожаном мешке левантыши [17] (у евреев маца, опресноки) и разложил их вокруг блюда и пред нами, как салфетки. Мы стали есть руками, закусывая одним концом от левантыша и вытирая пальцы другим. Не знаю чему приписать, голоду ли, или оригинальности угощения и сервировки, только я ел с большим удовольствием и аппетитом. Надо отдать справедливость, рис был отлично приготовлен, рассыпчат и жирен; баранина нежна и без всякого запаха или постороннего вкуса, а зелень придавала всему приятный аромат. Вместо вина и воды подали верблюжье молоко. Оно жирнее коровьего, гуще и имеет соленый вкус. Как будто возмещая недостаток соли в степи, заботливая мать-природа достаточно посолила главное питье бедуинов. Десерт составили виноград и сочные арбузы.
17
Это продолговатые тонкие лепешки из пресного теста. Я назвал их левантышами совершенно произвольно, потому что в первый раз видел и ел такие лепешки на Кавказе, где они носят это название.
Отдохнув таким образом часа полтора, Его Высочество пошел осматривать лошадей. Хороших, в смысле кровности и годности в производители, совсем не было. Всех лучше была гнедая кобыла, на которой шейх встретил Великого Князя, а при прощании просил принять ее на память. Мне говорили, что лучшие лошади, вероятно, были спрятаны, так как генерал-губернатор и некоторые из сопровождавших Великого Князя пашей содержат конные заводы и не прочь украсить их хорошим приобретением, а шейх Магомет-Духи находится в постоянных с ними сношениях и даже отчасти в зависимости, потому что промышляет со своим племенем конвоированием большого каравана, ежегодно отправляющегося в Мекку.
Его Высочество отдарил шейха несколькими серебряными вещами и дорогою абаией, которая особенно ценится бедуинами и изображает нечто вроде наших почетных отличий и орденов, а его сыну подарил револьвер. На прощание Великий Князь устроил скачку, назначив призы. Бедуины не имеют никакого понятия о скачке на короткое расстояние. Они поскакали без оглядки, и Его Высочество предоставил шейху определить победителей.
Глава XII
Древность Дамаска. – Отъезд. – Сааса. – Римская дорога. – Конейтра. – Пустыня Хаурана. – Мнимое нападение бедуинов. – Долина Иордана. – Нападение на наш завтрак. – Джесер-Бенат-Эл-Якуб. – Иордан. – Сабех или Танец сабель. – Пляска курдов
Возвращаясь в Дамаск, мы поехали другою дорогой и опять сбивались с пути. Я с наслаждением сел в коляску и любовался садами, с прелестными экземплярами орехового дерева и платанов, которые как бы соперничали между собою в величине, разветвлении и богатстве зелени. Не доезжая города, мы остановились у фонтана, устроенного под тенью подобных же вековых деревьев, и напились чистой свежей воды.