Путешествие по Востоку и Святой Земле в свите великого князя Николая Николаевича в 1872 году
Шрифт:
Нам рассказывали, как была торжественна минута, когда открыли шлюзы и потоки одновременно спущенной воды, из Средиземного и Красного морей, смешались, разливаясь широкими волнами, а дикая пустыня, мало-помалу, стала исчезать, превращаясь в лазуревое озеро, благодаря настойчивым трудам человеческого гения.
Местность, по которой, как предполагают, шел Моисей, состоит из каменистой низменности, и как говорят, представила много затруднений во время работ по прорытию канала.
Около 2 часов мы увидели Суэс на песчаной косе и спокойную поверхность Красного моря. Влево расстилалась степь с песчаными холмами, среди которых у самого берега зеленел крошечный оазис с группою пальм, орошаемый, как рассказывают, еще и теперь, ключами, чудесно вызванными из скалы Моисеем. Вправо – город, гавань, рейд с судами, расцвеченными флагами; вдали – песчаные полосы теплого красноватого цвета и горы.
«Шенди» тихо скользил по зеркальной поверхности воды чистейшего
До пристани нас довез маленький пароход; Великого Князя встретили губернатор, портовое начальство и войска.
Обходя гавань и осматривая новый док, мы зашли на громадный английский пароход в 600 сил, содержащий срочное сообщение с Индией. Это целый пятиэтажный дом, замечательно удобный и, притом, просто и чисто содержанный. Только ванны из мрамора; но это скорее требование опрятности, а не роскоши. На палубе стойла с четырьмя коровами, которые содержатся для молока и сливок, затем – всякая живность: бараны, овцы, телята, гуси, куры, утки – все это везется в виде провизии. Для ростбифа устроены отдельная кухня и мраморный прилавок, на котором режут и отпускают. Более всего нас заняла команда парохода; она была составлена почти исключительно из индийцев, негров, китайцев и японцев; словом, из жителей южных оконечностей Азии и Африки. Капитан говорил, что кочегарами на судне служат исключительно негры, потому что другие с трудом выдерживают страшный жар до 60 градусов, которого достигает температура в топке.
После осмотра гавани мы сели на поезд железной дороги и приехали в город, лежащий всего в какой-нибудь версте от гавани.
Суэс по наружности беден, хотя по своему положению, казалось бы, должен был принять значительные размеры. Он тесно построен, с узкими улицами между высокими деревянными домами; некоторые улицы сверху закрыты или дырявыми парусами, или ни на что не годными старыми досками.
Иногда в Суэсе не бывает дождя по 3 года, а раз залило и затопило город таким проливнем, который продолжался 9 суток. Посетив русского консула, мы прошли через город и выждали отхода поезда в гостинице для путешественников, едущих из Европы, через Каир, в Индию. Среди двора гостиницы устроен сад и галереи, где укрываются от дневного зноя.
В 4 часа тронулся поезд и мы полетели песчаною степью со скоростью 60 верст в час. Справа железная дорога подходила вплоть к каналу пресной воды; замечательно, что вдоль канала в той же пустыне, на том же сыпучем песке, но только орошенном нильскою водою, принимается и развивается прекрасная растительность. Когда стемнело и взошла луна, мы въехали в дельту. Потянулись зеленые изгороди кактусов-великанов; селения, пальмовые рощи, плантации, городки; в одном мы остановились на станции и обедали, а в 9 1/2 часов вечера прибыли в Каир. Его Высочество был помещен во дворце хедива, построенном в роде дачи, в начале большой платановой аллеи, ведущей в загородный дворец «Шудру», а некоторые из нас поместились в громадной Европейской гостинице.
Улица в Каире
Глава XX
Каир. – Саисы. – Представление хедиву. – Измаил-паша. – Старый и новый город. – Мечеть Хассана. – Цитадель. – Мечеть и гробница Али-паши. – Избиение Мамелюков. – Эмин-Бей и его знаменитый скачок. – Базар. – Улицы Каира. – Аллея Шубры. – Гулянье. – Дворец Шубра. – Казарма Каф-Эль-Нил. – Поездка по Нилу. – Дахабиэ. – Разлив Нила. – Баражи. – Укрепления. – Вызов по тревоге двух батарей. – Обратное плавание. – Остров Раудда. – Конюшни хедива. – Египетские ночи. – Посещение Тефик-паши. – Парадный спектакль. – Особенность Каирских театров
C утра мы принарядились, чтобы представиться хедиву. В 10 часов Его Высочество сел в парадный четырехместный ландо, запряженный в унос четверкою великолепных нормандских лошадей. Кучер и ливрейные лакеи были одеты во французское платье, ярко-красного цвета с золотыми галунами. Восток напоминали только два впереди бежавшие скорохода, которых на местном наречии называют саисы.
Саисы – почти необходимая принадлежность всякого выезда, начиная от самого хедива и до наемных колясок. Они с необыкновенною выдержкою и легкостью бегут впереди экипажа, разгоняя и отстороняя криком и длинными тросточками встречных верблюдов, ослов, лошаков,
Нас разместили тоже в четырехместные ландо, но вся упряжь и прислуга были английские.
Дворец Измаила-паши снаружи чрезвычайно невзрачен и похож на самую заурядную казарму; внутри обширный двор с гауптвахтою и парадным крыльцом; лестница и комнаты во дворце богато убраны и отделаны, но очень обыкновенны и ничем особенным или своеобразным не отличаются.
Измаил-паша встретил Великого Князя на подъезде, и проведя в гостиную, разговаривал с добрых полчаса; затем вышел к нам и во время представления любезно поговорил с каждым на чистейшем французском языке. Вся обстановка двора европейская; говорят, ходят, смотрят друг на друга и на других – по-людски; это не то, что у Султана, где все превращены в истуканов со сложенными накрест руками, которые при появлении падишаха приходят в минутное движение, но лишь с тем, чтобы этим выразить перед ним свое ничтожество. Кстати, вот что нам известно о повелителе страны фараонов. Измаил-паша получил воспитание во Франции. Его деятельности Египет обязан сетью железных дорог, связывающих в различных направлениях Дельту с Каиром, и сетью телеграфов по всему верхнему и нижнему Египту; при нем много сделано для уничтожения торговли невольниками; вновь проложены дороги и устроены сообщения в Верхнем Египте; заложены и проведены новые шлюзы и каналы для орошения полей, между прочим, восстановлен древний канал фараонов, соединяющий Нил с Чермным морем, у Суэса, вызвавший к жизни целую провинцию Вади-Тумилат; разведен сахарный тростник и создан важнейший предмет отпускной торговли – сахар, добываемый на многочисленных паровых фабриках по берегам Нила; наконец, окончен Суэсский канал. Ему же обязан Каир оздоровлением, перестройкою целых кварталов, новыми водопроводами, разведением роскошных садов, тенистых аллей и насаждением деревьев. Кажется немало!.. Что это стоит стране и какими пожертвованиями достигнуто – это другой вопрос, на который ответит время.
Возвратясь тем же порядком в отведенный Его Высочеству дворец, мы ожидали минут с 10 ответного визита хедива; затем, позавтракав и переодевшись, поехали смотреть город и цитадель.
Не берусь описать Каир; он произвел на многих из нас такое прелестное впечатление и мы нашли в нем столько привлекательного для продолжительного пребывания, что настоящее посещение скорее походило на кратковременный сон с видениями не вполне определившимися. В Египет стоит приехать на два, на три, зимних месяца, и, наверно, не заметишь, как пройдет время; столько разнообразия, столько новизны и интереса представляет эта страна; к тому же осматривать ее можно, не терпя лишений, а напротив того, со всеми возможными удобствами.
Как выше упомянуто, часть города перестроена на европейский лад, применяясь к требованию палящего летнего солнца… часть ломается и строится, а наибольшая часть – продолжает свое существование, со всеми неудобствами и грязью на улицах, достойными Востока, но зато и со всею его своеобразною красотою, как-то особенно способною возбуждать и очаровывать воображение.
Вице-король, со своей стороны, сделал все, чтобы пересоздать город, не останавливаясь ни перед предрассудками, ни перед какими-либо денежными затруднениями. Надо проложить новую улицу: неимущим хозяевам дается ссуда, или просто перестраивается заново дом, с удержанием его в залог, до постепенной уплаты забранного капитала; беднейшим даруется вспомоществование. Мешает ли какая-нибудь мечеть, которых не меньше в Каире, чем церквей в Москве – запрет корана, касающийся закрытия мечетей не иначе, как за их ветхостью, грозящею опасностью разрушения – обходится коммиссиею, которая признает стоящую на пути мечеть ненадежною, и ее сносят.
Проехав по строящимся и старым частям города, мы выехали на обширную площадь у подножия горы, на которой высится, подобно Кремлю, цитадель, построенная еще Саладином, и остановились перед мечетью калифа Хассана, самою оригинальною по постройке и древнейшею из четырех сот мечетей Каира.
Мечеть Хассана построена из облицовки хеопсовой пирамиды, и при своей величине отличается как легкостью и изяществом постройки, так и пропорциональностью размеров. Особенно поразителен купол, который можно отнести к чудесам зодчества. Кажется, как будто он висит на воздухе. Глядя на него, не скоро поймешь, каким образом его установили, так как сквозь все четыре угла между квадратными стенами, на которых купол покоится, просвечивает небо, и они заполнены ажурными украшениями. Дело в том, что от середины верхнего карниза каждой стены перекинут, в виде мостика, пологий полукрутой свод, упирающийся в соответственное место смежной стены; на этих-то мостиках лежит кольцо, служащее основанием фонарю купола; но на первый взгляд, как свод, так и кольцо, искусно скрыты, и кажется, что вся постройка купола содержится на четырех точках.