Путешествие с Панаевой
Шрифт:
– Может быть. Я тоже хотел тебя спросить про твое имя.
– Я точно не знаю. Мама говорила, что так звали одну грузинскую княжну, жену какого-то русского. Она рано осталась вдовой, но сохранила ему верность, хотя была красавица и ей делали предложения.
– Это похоже на историю Тамары. Ты читала «Демона»?
– Нет. Ты забываешь, я родилась в Италии, мои первые книжки были на итальянском. Я прочла не так
Нина выпалила все это единым духом. Ей было неловко, что она такая темная, не знает Лермонтова. Она немного побаивалась Паоло и втайне восхищалась им. Паоло был на середине рассказа, когда они подошли к маяку. Далеко внизу плескалось море. Лучи маяка временами вырывали лицо Паоло из темноты. Оно было таким бледным, таким страдающим. У Нины сжалось сердце.
– Ты так хорошо рассказываешь. Почему ты бросил университет, не стал защищать диплом?
– Знаешь, какую тему они мне подсунули? Средневековую английскую схоластику. Я бы предпочел Восток или Россию… Меня притягивает Россия… Кавказ… У меня это в генах. И срывающимся голосом он заговорил про отца.
Это было неожиданно для него самого. Еще минуту назад он и думать не думал рассказывать Нине о своем сокровенном, тайном. Он с удивлением вслушивался в свой голос – что это с ним? Зачем он рассказывает этой девочке то, что никому никогда не говорил? Внезапно его словно обожгло – он остановился. Прямо перед ним – нежное сочувствующее Нинино лицо. Далеко внизу, за еврейским кладбищем, – темное безликое море. Паоло пошатнулся, отпрянул от края. Чуткий Энки вовремя оказался рядом, потянул его за штанину – пора домой. Они начали спускаться вниз, к развилке. Паоло уже не держал Нину за руку – отчужденно шел рядом. Девушке оставалось только гадать, за что он на нее сердится. Весь оставшийся путь они молчали.
Дома Паоло быстро разделся и лег. Мать еще сидела у телевизора – завтра суббота, и она могла не торопиться. Паоло лежал, прислушивался к звукам из гостиной и старался поймать мысль, поразившую его возле маяка. Ах, да, ему тогда отчетливо представилась нонна Лючия, старая, уже умершая их соседка. Он вспомнил, как она на вопрос, где мама, ответила ему не задумываясь: «На похоронах». На каких похоронах была мать? Тогда, трехлетним мальцом, он не стал этого выяснять. Мало того, эта сцена полностью ушла из его памяти и сознания.
Паоло понял, что не заснет, если сейчас же не встанет и не задаст матери страшный вопрос. И вот он поднимается, приоткрывает дверь в гостиную: «Мама, ты не в курсе – отец был на Кавказе? В его записках я нашел сюжет прикованного Прометея…». Джованна в замешательстве, чего вдруг Паоло возобновил свои детские расспросы? С усилием она произносит: «Возможно, был. Он любил путешествия». Оба страшно напряжены и ждут чего-то ужасного. «Он… он так никогда и не вернулся?» – продолжает Паоло. «Так и не вернулся», – отвечает мать. «И ты не видела его мертвым?». Паоло смотрит на мать не отрываясь. «Нет, не видела», – Джованна выдерживает его взгляд. Паоло поворачивается и идет к себе в комнату. Засыпает он мгновенно, и в предрассветном смутном сне ему видится печальный демон, пролетающий над горами Кавказа. Лицо демона поразительно напоминает его собственное, но он старше, гораздо старше.
Далеко внизу, в долине, по ступенькам, ведущим к реке, спускается Нина, а на снежной горной тропе чернеет шерстью и поблескивает хитрым глазом Энки.
Идиомы
– Я тебя просила подготовить идиомы русского языка. Ты справился с заданием? – Надя говорила четко и медленно, чтобы итальянский юноша Франческо понял ее без затруднений. Вообще он хорошо понимал, даже когда она говорила быстро, так как много лет изучал русский язык в университете. Все же ее удивляло, как быстро он все схватывает – она бы предпочла иметь менее сметливого ученика. Дело в том, что в лингвистической школе в Италии она преподавала первый год, в России много лет назад училась на нефтехимика и очень боялась поначалу, что преподавание у нее не получится. Но, кажется, – получалось. Во всяком случае, Франческо, платящий за обучение большие деньги из кармана отца, регулярно посещал уроки и не жаловался на нее синьору Този, владельцу школы. Сейчас он сидел напротив нее за столом в расстегнутом модном черном полупальто, очень ему идущем, и говорил почти без акцента, глядя не на нее, а куда-то в пространство:
Конец ознакомительного фрагмента.