Путешествие в Ерундистику
Шрифт:
– Я не знаю, что с ним, – Санькина мама помогала отцу снять верхнюю одежду и обувь, а тот продолжал умиляться и радоваться, как будто загипнотизированный. Санькина мама продолжала: – Мы уже возвращались домой, как вдруг появился какой-то красный шар. Он спускался из-за деревьев, а потом завис над нами с папой. Oh, mein Gott [2] ! Папа еще сказал, что это шаровая молния, только непонятно, почему она красная. А потом этот шар закружился вокруг папы, сделал пару витков, как спутник вокруг Земли, и растворился в воздухе. После этого папа стал сам
2
О, мой Бог! (нем.)
3
Выражение крайней досады (нем.)
Больше в этот вечер Саня своих родителей не видел. Они отправились спать. У Сани сна не было ни в одном глазу. Он вспоминал историю со светящимся шаром. И чем больше он об этом думал, тем больше вопросов возникало у него в голове: «Что это было? Кто это сделал? Почему папа так себя ведет?»
За этими размышлениями Санька и уснул.
Глава 2. Доктор, что с папой?
На следующий день Саня отправился в школу. Утро показалось ему обычным. Завтракали все вместе, но папа действительно изменился. Он уже не смеялся, а был чем-то сильно озабочен. Говорила больше Санькина мама. И теперь она походила на папу, того прежнего папу – строгого и серьезного.
– Папа заболел, на работу не пойдет сегодня, – сухо сказала она Сане. – Так что, ты, давай, после школы не задерживайся, сразу домой…
В школе Саня рассказал о странном шаре своим приятелям Вовке и Грише. Те не особо поверили в Санькину историю, но интерес она у них вызвала. Уж больно подробно Саня все описал: и про танцующие шкафы, и про светомузыку, – такое сложно придумать. Решено было пока повременить с игрой – вдруг шар вернется снова. Сане ох как не хотелось опять встречаться с соседкой.
После школы Санька сразу отправился домой. Мама была дома и встретила сына взволнованная.
– Шурка, дело у папы серьезное, – быстро проговорила она, проходя на кухню. – Сейчас у него врач, а ты пока иди к себе.
Саня так и сделал. Он ушел к себе в комнату, но дверь закрывать не стал. Из гостиной доносился мягкий голос врача:
– Вы, Александр Иванович, главное, не волнуйтесь, память обязательно вернется.
– А я и не волнуюсь. Я себя нормально чувствую, только пить очень хочется, – отвечал не Санькин отец, а его голосом резко помолодевший мужчина. – Может, есть газировка?
– Наталия Сергеевна, принесите ему, что он хочет, – обратился к Санькиной маме доктор.
– Есть только сок, – растерянно ответила Санькина мама.
– Отлично, – ответил доктор. – Несите сок.
Весь дальнейший разговор доктора с Санькиным отцом больше походил на общение воспитателя детсада с заболевшим мальчиком из старшей группы. Из всего услышанного Санька понял, что его папа из взрослого ученого Александра Ивановича Быструхина превратился в Сашу Быструхина, который должен
Сначала разговор в гостиной больше напоминал какой-то розыгрыш. Папа любил пошутить, и Санька любил эти редкие моменты. Так происходило, когда отец бывал в хорошем настроении после окончания трудной работы над чем-то важным. Но все отцовские шутки все равно казались Саньке добрыми, безобидными, а главное, короткими (пошутили, посмеялись, забыли).
Сейчас же это было совсем не смешно. Мама то выходила из гостиной за чем-нибудь, то возвращалась, и Санька слышал, как она что-то постоянно говорила сама себе, но это трудно было разобрать.
Впрочем, Санька и так понимал, что мама сильно переживала. Он и сам находился в смятении. Отец, его близкий и родной человек, который был для Саньки авторитетом, большим ученым, стал в один миг кем-то неузнаваемым. Санькина мама заглянула в комнату.
– Шурка, я в аптеку добегу. Доктор кое-какие лекарства выписал. А ты пока тут посиди.
Глаза Наталии Сергеевны были красными и мокрыми, но голос был твердым. Санька понимал, что маме нелегко и вдруг стал послушным и внимательным, каким никогда не был. Он смотрел на мать с нежностью и любовью. Он вдруг понял, что она берет на себя заботу не только о нем – шестикласснике Саньке Быструхине, а еще и о том, другом взрослом ребенке, который лежит сейчас на диване в гостиной и разговаривает с доктором. Эта мысль вдруг подняла Саньку с его кресла, приблизила к матери.
– Мам, что с папой? – спросил он, глядя ей в глаза.
– Сынок, наш папа… – она запнулась. – Он… ну как бы это тебе объяснить… он заболел.
– Он превратился в ребенка? – подсказал неудобный ответ Санька.
– Ну, что-то вроде того, – попыталась улыбнуться Санькина мама. – Он не помнит ничего: ни физику, ни математику, ни литературу. Всю школьную и институтскую программу. Она стерлась.
– Стерлась, – повторил Санька. – А он нас-то помнит?
– Да, вроде, – продолжала Санькина мама. – Он знает, как нас с тобой зовут. Помнит своих родителей: деда Ваню и бабушку Лизу. Но он как большой и глупый ребенок. Не наш папа, а твой брат.
– Как мой… старший брат? – попытался пошутить Санька.
– Как младший, – подытожила мама. – Только очень высокий.
Она провела рукой по голове сына и вышла из комнаты.
Доктор продолжал разговор папой в гостиной. Саньке было любопытно посмотреть на своего старшего/младшего брата, в которого, как сказала мама, превратился его отец. Санькина мама прикрыла двери в гостиную и отправилась в аптеку. Санька подошел к гостиной и начал вслушиваться в голоса, доносившиеся оттуда.
– Александр Иванович, еще раз расскажите все, что помните о вчерашнем вечере, – продолжал спрашивать доктор.
– Я помню красный шар, – донесся голос Санькиного папы. – Он летел, потом начал вокруг меня танцевать.
– Танцевать, – повторил доктор. – Очень хорошо.
– Да! Он танцевал, а потом улетел.
– И после этого вы все забыли?
– Наверное! Я не помню, – прозвучал бодрый ответ Санькиного отца.
Санька услышал, как доктор поднялся со стула и, видимо, подошел к стеллажу с книгами. Там он постоял несколько секунд, а потом вернулся и снова продолжил:
– Александр Иваныч! Можете прочесть, что здесь написано?