Путешествие в Градир
Шрифт:
— Крис как всегда галантен, — гнусавит Зоррин.
Она, конечно, сегодня просто шикарная.
— Ага, и хочет от нас избавиться, — фыркнула Дениз. — Зачем ему столько орущих детей?
— Точно, лучше поискать в Градире свеженьких девственниц, там их больше, чем звёзд на небе! — Выпалила Туллия.
От ощущения ревности этой маленькой ликвидаторши постовых как — то не по себе становится!
— Расходимся, сёстры! — Выдала Зоррин и подорвалась из — за стола первой.
А за ней и остальные стали подниматься.
— Эй, вы куда? — Ахнул.
Уходит демонстративно всё моё бабское воинство.
— Что, серьёзно?? — Возмущаюсь в след.
— Да, Крис, — бросает последняя из бунтарок.
Лихетта одна остаётся, но вид такой, что сейчас скажет заключительную фразу, окончательно добивая меня.
— Что на них нашло? — Развожу руками, понимая, что я всё же не совсем прав.
Надо было хотя бы поинтересоваться их мнением, обсудить. Дать им хотя бы иллюзию выбора. А не ставить перед фактом.
— Они любят тебя, и не хотят расставаться так скоро, — отвечает мудрая женщина с лёгкой улыбкой.
— А ты?
— Ну а как ты думаешь? — Спрашивает с теплом. — Пойдём, провожу тебя.
Искру в глазах зелёных дьявольских я всё же уловил и встрепенулся.
— Действительно, что здесь сидеть! — Воскликнул и подорвался, предвкушая дальнейшее развитие событий.
В коридоре Лихетта хватает за руку своей сильной лапкой и ведёт совершенно в другую сторону! К номеру в торце здания.
— Твоя комната? — Спрашиваю, когда уже дверь незакрытую отворяет.
— Ничья, — выпалила, меня затягивая вовнутрь. — Это самый большой, и на этаже треть таких же, мы не привыкли спать по отдельности, ютимся в трёх. Остальные свободные, зря только монеты потратил.
Внутри уже горит камин, освещая тускло пустующие новенькие хоромы.
Закрыв плотно дверь, в большой гостевую комнату заводит, как маленького. Смотрит необычно, глаз обворожительных не отрывает.
— Присядь Крис, хочу кое — что сказать, — говорит загадочно.
И в груди моей почему — то холодеет.
Но я слушаюсь её. Ибо если мне уготован нож в спину после всего, что мы вместе прошли. К чёрту жить в таком мире. Да, во мне говорит алкоголь… и я тварь, которая не хочет умирать. Но я и человек, который хочет верить в дружбу и преданность.
Лихетта отходит на пару шагов и скидывает халат! Мать моя женщина!! Да она в эротическом нижнем белье чёрного цвета. Трусики, чулки, бюстгальтер. Откуда у неё такое?!
— Нравится, Крис? — Спрашивает эротично поглядывая.
— Смотрится невероятно сексуально, — признаюсь, ибо она действительно выглядит шикарно в таком образе. Грудь четвёртого размера подобрана и сжата в две дыньки, животик с кубиками пресса, мощные и в тоже время женские округлые бёдра. Трусики со средней посадкой на идеально выбритом лобке.
— Это градирское. Я знала, что уготовано нам расставанье. Прощаясь, ты должен запомнить этот момент, — выдаёт.
— Я запомню. И не
Улыбается с грустью в ответ. Но выдаёт с волнением вдруг:
— Признание воительницы хочу сказать я. Ты готов?
Не совсем понимаю, о чём она. Но просто киваю, рот раскрыв.
Показывая на свой живот, где недавно была страшная рана, Лихетта начинает:
— Вот здесь дыра была, её заполнил ты. И здесь пустое место наполнилось тобой, — продолжает с волнением, к груди прикасаясь. — Ты дал мне быть, где мыслить не могла, сумела я почувствовать, как жалок генерал. Для воина ведь честь, за жизнь так близко побывать на смерти гада, живущего столь долго. Задумал, сделал ты. В уверенность твою поверить не сумели. А так ведь просто знать, что ты был прав. Когда уже свершись. А так ведь просто быть, когда уже свершил. И отпустить себя, сестёр… поверить.
Завершила. Сижу, откинувшись, смотрю на неё, переваривая.
— Стих хреновый, Крис, но так я выразила чувства, — говорит старшая уже обыденным тоном. А глазки её зелёные блестят.
Поднимаюсь. Подхожу и обнимаю, обхватывая тугое мощное тело. И окутывая своей её душу.
— Ну чего ты, в самом деле, — шепчу на ушко. — Девочка моя.
— Ничего, — хмыкает и отстраняется решительно! Мол, какая я девочка! Бестия!
Несложные манипуляции с заколками и длинные светлые волосы распущенными каскадами падают до самого пояса. Ух!
Подаётся ко мне обратно, не давая долго смотреть, её губы врезаются в мои. Юркий и сильный язычок проходит в мой рот. И я даже не понимаю, как с меня начинает слетать вся одежда. Потому что мне сладко и сладостно от предвкушения. От настойчивости и инициативы. От чувства, что меня неистово хотят не только телом, но и душой. Пьянящие поцелуи, ловкие руки и умопомрачительное горячее тело.
Когда отлипает от моих губ, я уже в одних трусах. Лихетта целует в щёку, в подбородок, переходит на шею, и я улетаю от блаженства. Целует грудь, покусывает соски, взбодрив локальной, противоречивой болью. Опускается ниже, продолжая горячим дыханием скользить по моей коже. И вот она уже опускается на корточки и бесцеремонно сдёргивает мои трусы.
— А вот и ты, — шепчет у самого кончика, где уже выделилась первая росинка смазки.
Глава 44. Приз победителю
Обхватывает ствол взведённого члена кулачком и, не отрывая от меня похотливо — милого взгляда исподлобья, начинает играть языком с набухшей головкой, первым делом слизывает росинку смазки. Второй рукой ещё нежно под яички берёт. Нежность и ласка от сильной женщины — это нечто особенно волнительное.
Но больше я не хочу отдавать инициативу. Поэтому мягко поднимаю её. Лихетта удивлена, но легко подаётся. Поворачиваю к себе спиной. Ух, какая крепкая. Несколько секунд наслаждаюсь видом попки в трусиках. Обычного кроя бельё с кружевами по краям, закрывают частично ягодицы. На спортивной попке с широкими бёдрами смотрится лучше всяких стрингов.