Путешествие в историю. Французы в Индии
Шрифт:
Компания обеих Индий пережила величайшее банкротство столетия. Постепенно акции вновь поднялись в цене, и Компания стала располагать сравнительно большим капиталом — 112 миллионов ливров. Королевская власть ей покровительствовала и предоставила монопольные права на торговлю различными товарами. Во главе Компании по-прежнему стоял Совет директоров. Его членами были в основном банкиры и богатые торговцы, которые могли вложить значительные средства в Компанию. Большинство директоров еще сотрудничали с Ло, и, несмотря на печальный конец карьеры шотландского дельца, его имя произносилось с уважением, а родственники Ло могли всегда рассчитывать на покровительство администрации Компании обеих Индий. Хотя устав Компании периодически обновлялся, ее структура в общем оставалась постоянной: Совет директоров, Наблюдательный совет, собрание акционеров, не обладающее реальной властью. Что касается Наблюдательного
В Индии интересы Компании представлял губернатор, его резиденцией был Пондишери. Выбирали губернатора директора Компании, но утверждал его в должности король, При губернаторе существовал совет. Распоряжения и инструкции, на основе которых создавался устав Компании, предусматривали строгую должностную иерархию. Все было подчинено мелочной регламентации. Чиновники Компании занимали определенные должности — служащий, служащий второго класса, служащий первого класса, помощник купца, купец, советник, К 1723 году помимо Пондишери французскими колониями являлись Шандернагор в Бенгалии и Маэ на Малабарском побережье. Кроме того, французские фактории имелись в ряде крупных городов Индии.
Первым после Мартена губернатором Пондишери, с которым считался Совет директоров, был Ле Превотье, его сменил советник Ленуар. При нем и началась регулярная торговля Французской Индии с метрополией и другими странами. Из Малабара везли перец и пряности. Коромандельское побережье поставляло ткани разных сортов, Бенгалия — шелк и многие другие товары. С 1725 по 1736 год Компания заработала на перепродаже индийских товаров во Франции 50 миллионов ливров. В 30-х годах XVIII века ежегодно в среднем 20–30 кораблей курсировало между Индией и Францией. Англичане с беспокойством следили за расширением деятельности французской Компании.
Глава вторая
ПЕРВЫЙ ЭТАП АНГЛО-ФРАНЦУЗСКОЙ ВОЙНЫ
Аурангзеб умер в 1707 году. Его наследником стал Бахадур-шах, но он не был столь властен, как его отец. Вазир Зульфикар-хан пользовался большим влиянием при новом императоре.
По-прежнему главным врагом Могольского государства являлись маратхи, Бахадур-шах и Зульфикар-хан не помышляли о новом походе на маратхов. Зульфикар-хан решил отпустить на родину внука Шиваджи-Шаху. Великий вазир предполагал, что властолюбивая вдова Рама Раджи — Тара Баи не примирится с признанием Шаху и в Махараштре начнется длительная смута. Тем более что маратхский принц, воспитанный в Дели, не был похож на своего деда Шиваджи, сурового и смелого воина. Шаху напоминал скорее могольского вельможу, привыкшего к роскоши и безделью. Такой человек не должен был пользоваться авторитетом среди своевольных предводителей маратхских отрядов. Но Зульфикар-хан ошибся. Изнеженный и вялый Шаху неплохо разбирался в людях. Он приблизил к себе Баладжи из рода Бхат, который в 1713 году стал пешвой (первым министром). С этого времени Баладжи стал первым человеком в государстве.
Большие отряды маратхской конницы почти бесконтрольно хозяйничали во многих районах Могольской империи. Субадары отдельных провинций, чтобы гарантировать себя от постоянных налетов маратхов, обязывались уплачивать им ежегодно четвертую часть поземельного налога (чаутх). Но набеги становились все более дерзкими, требования победителей росли. При втором пешве из рода Бхат, Баджи Рао (1721–1740), завоевания маратхов приобрели еще больший размах. Новый пешва сразу же проявил себя решительным политиком и талантливым полководцем. Сломив сопротивление враждебной феодальной группировки, в 1730 году Бад-жи Рао стал фактическим правителем маратхов. Шаху, живший в Сатаре, довольствовался номинальным титулом раджи. Истинной столицей Махараштры была Пуна, где находилась ставка пешвы. Маратхские полководцы не только совершали набеги на отдельные провинции, но и захватывали целые княжества. Так, родственник Шаху — Рагходжи Бхонсле овладел городом Нагпуром в провинции Берар. Холкар, ближайший соратник пешвы, стал властителем Индура. Другой известный маратхский сардар, Синдия, завоевал княжество Гвалиур и т. д. Обычно маратхский военачальник захватывал хорошо укрепленную крепость, а затем постепенно расширял подвластную территорию.
Могольская империя не могла оказывать серьезного сопротивления маратхам, ибо внутри страны шла борьба различных феодальных группировок. Самыми сильными группировками являлись среднеазиатская и иранская. Недавние
После недолговечного царствования сына Аурангзеба Бахадур-шаха на могольскнй трон был возведен ставленник иранской клики слабоумный Джахандар. Новый император сразу же полностью опустошил казну, подарив своей фаворитке 20 миллионов рупий. Кроме того, он сжег все дворцовые запасы топленого и растительного масла, так как обожал иллюминации. Солдатам перестали платить, назревал бунт; перепуганный император разрешил войскам разграбить дворцовые склады. Не удивительно, что Джахандар царствовал только год. После его свержения императором был провозглашен Фаррук-Сейяр, по своим умственным способностям ненамного превосходивший своего предшественника. При Фаррук-Сейяре к власти пришла новая группировка: бывшего фактического правителя страны вазира Зульфикар-хана, иранца по происхождению, сменили братья сейиды Хусейн и Абдула. Но им сразу пришлось вести борьбу за власть с мощным кланом среднеазиатских феодалов, возглавляемым Низам-ул-мулком. Фаррук-Сейяр при первой возможности попытался освободиться от опеки правителей, но удача не сопутствовала ему. После провала одного из заговоров в 1719 году сейиды расправились с незадачливым государем и возвели на трон Мухаммад-шаха, также трусливого и безвольного человека. Удержать власть Хусейн и Абдула не смогли; в 1720 году победила коалиция феодалов во главе с Низам-ул-мулком.
Сменявшие друг друга временщики крайне нуждались в деньгах для уплаты войскам. Спустя 13 лет после смерти Аурангзеба фискальная система Могольской империи оказалась полностью разрушенной. Громоздкий государственный налоговый аппарат работал медленно, и главари феодальных клик были вынуждены часто обращаться к ростовщикам, отдавая им страну на откуп. Так, диваном (главным казначеем) Зульфикар-хана был известный богач Самбха Чанд, диваном сейидов — крупнейший торговец зерном Ратан Чанд. Каждый дворцовый переворот сопровождался, как правило, сменой ростовщиков. Главный откупщик распродавал Индию по частям. При таком положении произвол возводился в закон. Государство разваливалось. Джагирдары быстро превращались в независимых владык. «На всем обширном пространстве Могольской империи происходило брожение и рост освободительных настроений, представлявших собой смешение религиозных чувств и национализма» — так характеризовал это время Джавахарлал Неру в своей книге «Открытие Индии». Главной антимогольской силой были маратхи.
В 20-х годах XVIII века субадары Декана, Бенгалии, Ауда и других провинций Индии превратились в независимых монархов и почти не считались с волей Великого Могола. Наместник в Декане Низам-ул-мулк был вынужден заключить с пешвой Баджи Рао соглашение в 1731 году, по которому пешва получил праве проходить через владения низама со своими войсками. В 1737 году пешва с большой армией подошел к стенам Дели и опустошил окрестности столицы империи. Низам-ул-мулк вновь стал союзником Мухаммад-шаха. Однако объединенные войска Моголов и Низам-ул-мулка оказались бессильны против маратхов.
В то время как войска Великого Могола терпели по ражение за поражением в войне с маратхами, на землю Индии вступили полчища персидского шаха Надира. Его давно манили сокровища Моголов, особенно легендарный бриллиант «Кох-и-Нур», Тщательно подготовившись к нападению, в мае 1738 года персы перешли границу. Свирепый деспот, державший в страхе свое разноплеменное войско, Надир-шах был выдающимся военачальником. Ни один восточный полководец не уделял столько внимания огнестрельному оружию. Пехотинцы довольно метко стреляли и могли по европейскому обычаю, сомкнув строй, отразить кавалерийскую атаку. Непривычной для индийцев оказалась и легкая «верблюжья артиллерия».