Путешествие в осознанность
Шрифт:
Характерно, что в последние годы теория науки всерьез озаботилась этой проблемой, и в числе возможных путей ее решения начала выдвигать очень смелые, нестандартные, можно сказать, «прорывные» предложения. Например, искать ответы на самые злободневные вопросы современности на стыке науки и… веры. Начинают пересматриваться в свете новейших научных исследованийи казавшиеся фундаментальными «истины», полученные рациональными методами познания, в частности теория эволюции видов Ч. Дарвина.
Рассудок управляет сознательной частью нашей жизни. Он скрупулезно собирает, просеивает, обобщает и хранит информацию.
А как быть с нашими фантазиями? А образное мышление, искусство, поэзия наконец? Зададимся вопросом: кто водит рукой ребенка, рисующего дом на листе бумаги? Рассудок, осмысленно соединяющий краски и линии таким образом, что в результате получается наивный и трогательный рисунок? Или мы все-таки признаем, что наш ребенок не думает в момент творчества, а просто творит, что рукой его водит Кто-то свыше, а младенческий еще рассудок неуверенно подает краски и кисти, выполняя функцию подмастерья.
Если нам достанет смелости признать это, придется сделать следующий шаг: допустить, что вообще всякое творчество есть результат взаимодействия рассудка художника с Высшим Сознанием, а точнее, есть результат балансирования на грани рассудка и не-рассудка. Высшему Сознанию в делании творческой работы руками человек нужен помощник — рассудок-компьютер. Прорыв, озарение, вдохновение в любой области человеческой деятельности невозможны без кропотливой, многолетней подготовительной работы. Обучение, освоение ремесла или профессии необходимы, чтобы «продавить» толщу ранее накопленного предшественниками рационального знания и выйти на рубеж открытия в трепетном ожидании… Чуда.
Истинный художник должен быть готов к прорыву. Эта подготовка освящена трудом и терпением. Даже величайший музыкант ничего не исполнит на расстроенном инструменте. Каждый, кто испытал восторг творчества, знает, что уже на подходе к этому рубежу человек действительно теряет рассудок, а вместе с ним и чувство рационального и полезного. Сон, еда, условия жизни — все становится неважным. Человек обретает безрассудство в самом высоком, благородном смысле этого слова. Образно говоря, он становится Мастером. Благодать Высшего Сознания любовно накрывает его и озаряет откровением нового слова, звука, уравнения, движения — того, чего никогда не было и не могло быть в архивах его памяти, опыте жизни и полученных из внешнего мира сведениях. Истинно новое знание зарабатывается трудами разума, а даруется духом.
Многие ученые, в том числе и великие, не раз замечали, что творческое озарение, предшествовавшее тому или иному открытию, приходило к ним в минуты умственного затишья. Когда среди выдающихся американских ученых, включая Эйнштейна, провели опрос, который должен был выявить их рабочие методы, то оказалось, что «в короткой и решающей фазе творческого прорыва» мышление «играет лишь второстепенную роль». Выходит так, что многие ученые далеки от творчества не потому, что не умеют думать, а потому, что не могут перестать думать.
Существует мистическая связь между художником
Среди великого разнообразия музыкальных произведений есть «модные» и вечные. Первые состряпаны из семи нот вполне правильно, рационально, технично. Но в них нет и капли подлинного вдохновения, Высшего Сознания. Они сотворены мутным человеческим рассудком, им же равнодушно и «потребляются» для заполнения пауз. О них говорят: «сделано без души». Звучат звуки, а душа молчит, не резонирует — не с чем.
Иное дело музыка вечная, созданная высоким полетом духа, соединением души человека-творца и Высшего Разума, Высшего Сознания, Бога. Когда вы слышите те же семь нот, но в гармонии света и радости, душа ваша нежится в этих лучах. Вам не нужны разъяснения музыкальных критиков, тонкий слух или специальное образование — достаточно самих этих неземных звуков. (Даже коровы, говорят, лучше доятся под классическую музыку… Интересно было бы проверить их реакцию на тяжелый рок!)
Подлинное творчество потому так и называется, что оно бескорыстно и правдиво. «В то время как истинные художники, литераторы и музыканты, — пишет Иоанн Сан-францисский, — боятся только солгать в своем искусстве, не выразить его последней правды (таков страх и настоящих ученых), поверхностные деятели искусства боятся только неблагоприятной оценки своих произведений, отсутствия похвал и покупателей».
Глубина постижения того или иного художественного произведения тоже во многом зависит от уровня искренности, непредвзятости и открытости, но уже со стороны зрителя, слушателя. Дух художника, даже давно умершего, живет в его творениях. Это нравственно ощущаемое поле. Однако, погрузившись в мысли, вы можете пройти мимо гениальной скульптуры или картины, ничего не почувствовав. Ваше сознание останется холодным, поверхностно-рассудочным, не почувствовав ровным счетом ничего, сердце промолчит.
Чтобы ощутить душу творца, нужно самому хоть немного поступиться самостью, открыть сознание, утишить рассудок и начать созерцать видимое внутренним зрением. Когда вы освобождаетесь от незваных мыслей и эмоций, балансируете на тонкой грани рассудка и не-рассудка, происходит таинство соприкосновения вашей души и души художника-творца. Теперь вы знаете, что в этот момент вас объединяет с ним Высшее Сознание. Настроившись на его волну, вы начинаете видеть, слышать и ощущать «шестым чувством» заложенное в произведение духовное послание. Вы снова в удивительном мире светлой радости, покоя и любви. Истинное искусство вечно, потому что вечна душа.
В основу японской чайной церемонии заложен механизм постижения прекрасного. В средние века его объясняли приблизительно так. Глаза очищаются созерцанием цветка и нескольких свитков на стене. Уши — звуком закипающего чайника. Нос — тончайшими ароматами зеленого чая. Рот — его вкусом. Руки и ноги — изысканностью форм. Когда все пять чувств, таким образом, очищены, открывается шестое чувство — чистый разум.
Не без сожаления оставляя сферу прекрасного, еще раз остановимся на теме открытого сознания. Мы уже выяснили, что открытым оно может быть, только когда усмирен «думатель» и душа соприкасается с Первоначалом — Высшим Сознанием.