Путешествие в Страну Снов
Шрифт:
Аня решила кое-что уточнить:
– А этот… Вован, как его… Жирный, он кто?
– Не Жирный, а Жирдяй, – поправил Федор. – Это кличка у него такая. Вообще-то он совсем не жирный, просто большой, в одиннадцатом классе учится. Второе место в городе по дзюдо в этом году занял. Но, – Федор осторожно огляделся по сторонам, – говорят, он с бандитами дружит. Да и сам тип… скользкий.
– Я как его увижу, у меня мурашки по коже, – поддакнула Маша. – А девочки из старших классов к нему так и липнут.
– Много ты понимаешь! – обиделся Федор. – Липнут
У Ани родилась одна догадка, но она решила пока ею не делиться, а проверить подозрение сама. Вместо этого она сказала:
– А еще я вчера Бидию видела.
– Где?! – в один голос спросили Маша и Федор.
Аня рассказала о психологической практике, только концовку решила чуть-чуть изменить:
– Бидия сказал, что он на нашей стороне и будет нам помогать, – а от себя добавила: – И Али тоже.
Федор помолчал, потом серьезно проговорил:
– Это хорошо. Потому что если Бес о чем-то с Жирдяем договорился, то они по одному кого хочешь достанут. А вместе мы – сила. На следующей перемене пойдем знакомиться.
Следом за литературой прошел русский, но знакомство с Бидией и Али так и не состоялось. Директриса попросила несколько классов собраться в актовом зале по какому-то важному делу.
Когда все расселись, Антонина Петровна вышла вперед и объяснила причину собрания:
– Ребята! Вас попросил сюда прийти следователь Иванов из нашего отделения милиции. Он хочет видеть всех учеников, у которых преподавала Марья Ивановна. Он задаст вам несколько вопросов, постарайтесь ему помочь. Сергей Сергеевич, пожалуйста…
С первого ряда поднялся мужчина в милицейской форме, среднего роста, с озорными глазами. В усах его пряталась лукавая улыбка. Он сдвинул на затылок и так едва держащуюся на голове фуражку, лихо развернулся на одном каблуке лицом к школьникам и начал говорить, заткнув большие пальцы рук за ремень:
– Здравствуйте! Меня зовут Сергей Сергеевич. В общем так, ребята. К нам тут поступило заявление от Екатерины Михайловны – мамы вашей учительницы по математике. Мы думаем, что это чьято… не очень умная шутка, но, с другой стороны… С другой стороны – пропал человек. Так вот, вчера Екатерина Михайловна попрощалась утром с Марьей Ивановной, и та отправилась в школу. А домой не вернулась. Зато… – следователь обвел сидящих проницательным взглядом, – вечером Екатерина Михайловна услышала за дверью какой-то шум и открыла дверь. А там – поросенок, разряженный в одежду ее дочери!
Все невольно засмеялись, представив себе эту картину, но Сергей Сергеевич повысил голос и продемонстрировал, что даже озорные глаза могут глядеть сурово:
– Не очень-то умно! И зло! Так шутить над старой женщиной!
Прыщ хрюкал, спрятавшись за спинкой стула, а Бес сложил руки на груди и криво улыбался. Довольно громко, так что многие услышали, он сказал:
– Кто бы это ни сделал, одобряю! Ряженый поросенок – это сильно… Снимаю шляпу!
– Урод моральный! – немедленно отреагировал Федор. – Да кроме
– Помолчал бы, Стрелец! Надоел ты мне, гляди… Обстряпаю одно дельце, и до тебя ведь руки дойдут!
Следователю пришлось прикрикнуть:
– А ну-ка потише! Вы хоть напрягли бы свои извилины – что все это значит?! Одежда – на свинье, а самой учительницы нет! Может, она в больнице, а одежду какой-нибудь умник из гардероба выкрал… – Сергей Сергеевич выдержал паузу, а потом громыхнул: – А может, с трупа снял кто?!
В зале мгновенно стало тихо, и кто-то из девочек даже всхлипнул, представив себе такой ужас.
– Короче. Прошу к сказанному отнестись очень серьезно. Если кому-то известно местонахождение Марьи Ивановны, или он что-нибудь слышал, или предполагает, что с ней могло произойти, – немедленно сообщите мне.
Тут же с места раздался чей-то робкий голос:
– А разве она не больна? Антонина Петровна сама же нам говорила…
Сергей Сергеевич нахмурился и посмотрел на удивленную Антонину Петровну. Та выдавила из себя:
– Я говорила?!
– Вчера, на уроке… Когда объявили, что профессор Зеро ее заменит!
– И чем же, я сказала, она больна? – робко попыталась уточнить Антонина Петровна.
– Свинкой… – Говоривший поперхнулся, так несуразно выглядело это заявление.
В зале опять расшумелись, раздались смешки, и Сергей Сергеевич сурово отчеканил:
– Так. Класс, в котором вчера вел урок профессор… как там его, – остается, остальные – свободны. Антонина Петровна, вы тоже останьтесь.
Отпущенные разошлись, бросая заинтересованные взгляды на оставшихся, а Сергей Сергеевич посмотрел на часы и произнес:
– До начала следующего урока – три минуты. Предлагаю сейчас общими усилиями воссоздать картину в целом, а потом на переменах и после уроков я побеседую с каждым из вас в отдельности. Кто может кратко изложить события этого урока?
Тут же взметнулась рука Гали Бойко. Следователь кивнул:
– Рассказывай.
– Я немного задержалась, понимаете? Иду я, спешу в класс – ну, не хочется опаздывать на любимый урок, понимаете, – и тут слышу. Антонина Петровна с кем-то на лестнице беседует, а он говорит: «У Марьи Ивановны свинка». Я в класс прибежала, говорю, как жаль, что сегодня Марьи Ивановны не будет. И тут заходят они. Антонина Петровна и этот… Толстый, большой такой, лысый… На профессора совсем не похож… Я сразу заподозрила, что здесь что-то не то…
– Да ты что говоришь? – перебила ее Таня Арутюнян. – Он, конечно, высокий, но худой как палка. И волосы черные, назад зачесаны…
Тут посыпалось со всех сторон:
– Карлик противный!
– Шкаф!
– О чем вы? Интеллигент и в очках!
Посреди общей сумятицы вдруг раздался негромкий голос Кости Филонова, который почему-то услышали все. Он проговорил страшным шепотом, с округлившимися от ужасной догадки глазами:
– Ребята! Он нас загипнотизировал!