Путешествие вокруг света на корабле «Бигль» (с илл.)
Шрифт:
На холмах около Лимы, на высоте ненамного большей, почва одета ковром из мха с группами красивых желтых лилий, называемых аманкаэ. Это указывает на гораздо большую влажность, чем та, которая наблюдается на соответствующей высоте в Икике. По направлению на север от Лимы климат становится все более влажным, пока, наконец, мы не находим на берегах Гваякиля, почти под самым экватором, великолепнейшие леса. Впрочем, этот переход от бесплодного побережья Чили к плодородной полосе описывают как довольно резкую перемену, наступающую на широте мыса Бланко, двумя градусами южнее Гваякиля.
Кальяо – грязный, плохо построенный маленький приморский порт. Жители,
267
Лорд Томас Кокрен (1775–1860) – английский адмирал, находившийся на службе у правительства Чили. В осаде Кальяо Кокрен принимал участие в 1820 г., когда чилийцы боролись за независимость с испанскими войсками в Перу.
Лима стоит на равнине, в долине, образовавшейся в процессе постепенного отступления моря. Она расположена в 7 милях от Кальяо и на 500 футов выше его, но так как подъем очень отлогий, дорога кажется совершенно ровной; поэтому по прибытии в Лиму трудно поверить, что поднялся хотя бы на сто футов; это странное обманчивое впечатление отмечает и Гумбольдт. Крутые обнаженные холмы поднимаются, точно острова, из равнины, разгороженной прямолинейными, сбитыми из глины стенками на отдельные, большие зеленые поля. На последних нет почти никаких деревьев, кроме немногих ив да случайных групп бананов или апельсинов.
Город Лима находится теперь в состоянии крайнего упадка: улицы почти не замощены, повсюду громоздятся кучи нечистот, среди которых черные гальинасо, так же привыкшие к людям, как домашняя птица, склевывают куски падали. В домах обыкновенно есть верхний этаж, построенный, во избежание опасности при землетрясениях, из оштукатуренного дерева; некоторые из старинных домов, где теперь живет по нескольку семейств, чрезвычайно велики и своими апартаментами могут поспорить с великолепнейшими дворцами в любом городе. Лима, город королей, должно быть, была когда-то великолепна. Необыкновенное множество церквей и поныне придает ей какой-то своеобразный и удивительный вид, особенно если смотреть на нее с небольшого расстояния.
Однажды я отправился с несколькими купцами на охоту в непосредственной окрестности города. Охота была самая жалкая, но я имел возможность осмотреть развалины одной из древних индейских деревень с могильным холмом посредине, который был очень похож на естественный холм. Остатки домов, оград, оросительных каналов и могильные холмы, разбросанные по этой равнине, создают полное представление об уровне развития и численности древнего населения. Рассматривая гончарные изделия, шерстяные ткани, изящной формы утварь, высеченную из самого твердого камня, медные орудия, украшения из драгоценных камней, дворцы и гидравлические сооружения, невозможно отнестись без уважения к той высокой культуре, какой достигли у индейцев искусства и ремесла.
Тут имеются также развалины совсем иного рода, представляющие некоторый интерес, а именно остатки старого Кальяо, разрушенного сильным землетрясением 1746 г. и сопровождавшей его волной. Разрушение было, должно быть, еще более полным, чем в Талькауано. Массы гальки почти скрывают фундаменты стен; по-видимому, отступившие волны кружили огромное количество кирпича подобно голышам. Утверждают, что во время этого памятного толчка страна опустилась, но я не мог отыскать никаких тому доказательств; впрочем, в этом нет ничего невероятного, ибо форма берега подверглась, должно быть, некоторым изменениям со времени основания старого города: никто в здравом рассудке не выберет добровольно для своего поселения узкую косу из галечника, на которой теперь находятся развалины. Уже после нашего путешествия г-н Чуди, сравнивая старинные и современные карты, пришел к заключению, что и к северу, и к югу от Лимы берег, безусловно, опустился.
На острове Сан-Лоренсо имеются вполне убедительные доказательства его поднятия в современный период; это, конечно, не противоречит тому представлению, что впоследствии произошло некоторое понижение почвы. Та сторона острова, что обращена к бухте Кальяо, представляет собой три слабо выраженные террасы, образовавшиеся в результате денудации, причем нижняя из них покрыта на целую милю в длину слоем, который почти целиком состоит из раковин 18 видов моллюсков, живущих в настоящее время в прилежащем море. Высота этого слоя составляет 85 футов.
Многие раковины сильно корродированы и имеют вид гораздо более древний и разрушенный, чем те, что лежат на побережье Чили на высоте 500–600 футов. Раковинам в этом слое сопутствует большое количество поваренной соли, немного сернокислого кальция (и та и другая соль остались, вероятно, после испарения морских брызг по мере медленного поднятия суши) вместе с сернокислым натрием и хлористым кальцием. Раковины лежат на обломках подстилающего их песчаника и покрыты детритом на несколько дюймов в толщину. Выше по той же террасе раковины, как можно проследить, уже расслаиваются чешуйками и распадаются в тончайшую пыль; на верхней же террасе, на высоте 170 футов, а также в некоторых значительно более высоких местах я находил слой порошка солей, в точности такой же на вид и лежавший в таком же положении относительно остальных слоев.
Я не сомневаюсь, что этот верхний слой первоначально состоял из таких же раковин, как те, что лежат на восьмидесятипятифутовом уступе; только теперь в нем нет и следа органического строения. М-р Т. Рикс подверг по моей просьбе анализу этот порошок; он состоит из сернокислых и хлористых солей кальция и натрия с очень небольшой примесью углекислого кальция. Известно, что если значительное количество поваренной соли и углекислого кальция оставить на некоторое время вместе, то они частично разлагают друг друга, хотя этого не происходит с малыми количествами в растворе.
Поскольку полуразложившимся раковинам внизу сопутствует много поваренной соли вместе с некоторыми солями, составляющими верхний соляной слой, и поскольку эти раковины замечательным образом корродированы и разрушены, я сильно подозреваю, что здесь имело место такое двойное разложение. При этом, однако, должны были образоваться углекислый натрий и хлористый кальций: последняя соль имеется, но углекислый натрий отсутствует. Поэтому я пришел к мысли, что каким-то необъяснимым путем углекислый натрий превратился в сернокислый.