Путешествие вверх
Шрифт:
— А каковы отношения ару и Мроо? — спросил Анмай.
— Такие же, как наши, — Вайэрси слабо улыбнулся. — К сожалению или к счастью, но для Мроо между нами и ару нет совершенно никакой разницы, — они убивают их с тем же усердием, только убивать ару им проще. Если говорить об обычном оружии, то на эсминце ару его просто нет. Защита у него слабая, десяток Собирателей пробьют её просто плазменным огнем. Но оно ему и не нужно, — его Эвергет сметает их в любом количестве. Вот против матоида шансов у него нет, конечно.
— Но неужели вы не можете оснастить планеты младших рас стационарной обороной? — удивился
— Почему, можем. От Файау у нас осталось около 80 тысяч мобильных установок Эвергет, — по сути, автоматических боевых кораблей, хотя на самом деле от них куда больше пользы в роли стационарных защитных станций. Против них корабли ару бессильны… кроме Губителей. И против матоидов они тоже бесполезны. К тому же, планет младших рас много больше, чем этих защитных установок.
— Но разве ваши корабли не в силах сами сражаться с ними?
— Почему? Даже если говорить о лазерах, они могут сжечь крейсер ару мгновенно. Собственно, для обычного оружия наш корабль-мир вообще неуязвим, самое большее, что оно может сделать — на несколько минут вывести из строя дюзы и орудия. Его Эвергет может сдержать атаку Губителя, — но вот чтобы уничтожить его, нужно не меньше пяти кораблей, соединенных в атакующий кластер, — это при том, что любой из них уничтожает крейсеры ару мгновенно, почти в любом количестве, если говорить о Йалис. Но против матоидов они совершенно бессильны, — по крайней мере, поодиночке. Чтобы уничтожить даже один, нужна «стая», как минимум, из восьмидесяти кораблей.
— Но их мощности всё равно не хватет, — сказал Анмай.
— Поодиночке. В боевом кластере глубина Йалис возрастает. К сожалению, пока что мы не могли соединить в такой кластер больше пятисот кораблей. Но, — Вайэрси вдруг усмехнулся, — в битве за Эрайа всё это изменится.
— Как же тогда вы воюете с Мроо? — удивился Анмай.
— Наше главное оружие — это установки Сверх-Эвергет, по сути, аналогичные вашим. Сейчас их у нас 92698. В бою один на один она легко уничтожит матоид. Но, против нескольких она уже не выстоит, и потому их приходится применять эскадрами, алами, из восьми машин. Проблема в том, что матоидов, примерно, несколько миллионов, — и каждый из них прикрывают несколько десятков миллионов Собирателей. Хотя Сверх-Эвергет неуязвим для обычного оружия, их атаки бывают порой очень неприятны.
— Тогда каков же ваш план?
— Мы отправим к Эрайа один лэсс — двенадцать ал, или 96 машин. И десять тысяч кораблей-миров. Это, к сожалению, всё, что мы можем выделить.
Анмай вздохнул. На полет к Эрайа у «Укавэйры» уйдет ещё три дня: они прибудут к ней буквально в последний миг. Матоиды Мроо, всегда скользящие вдоль Стен Света, не упустят удобной возможности. Оставленные «Укавэйрой» Защитники уже засекли их приближение, — крупной, очень крупной колонии. Анмай не сомневался, что симайа предстоит битва, из которого вернутся не все. Вайэрси, — именно он командовал защитной эскадрой, — тоже это знал, и всё же, беззаботно веселился…
Краем уха Вэру услышал, что любопытная Эрисса, как бы между прочим, стала расспрашивать Укавэйру о достижениях Мэйат, и о разных уровнях Эвергета, в особенности о последнем — пятом.
— Он позволяет творить Вселенные, — не обращая внимания на висевший вокруг гвалт, говорила та. — Создать мироздание,
Анмай вдруг остро ощутил нереальность этой сцены, — перед ним стоит существо, родившееся миллиард лет назад, и спокойно излагает свои мысли. Вокруг собрались его потомки, — но они старше его на несколько тысячелетий. А он, без которого их всех просто не было бы, чувствует себя рядом с ними мальчишкой. Как всегда бывало в таких ситуациях, он словно смотрел сквозь толстое стекло. Ему что-то говорили, а он лишь рассеяно улыбался. Ещё никогда ему не было так хорошо…
Объевшийся Айэт устроился поблизости, невинно привалившись к спине Хьютай. Он слегка склонил голову, искоса поглядывая на смущенного Вэру.
— Знаешь, ты может и думаешь, что это самый счастливый день в моей жизни, но это не совсем так. Когда мне было четырнадцать — или пятнадцать? — лет, в свой день рождения я объелся точно так же, и потом до-о-олго сидел под деревом, на берегу реки, — босиком, в одних шортах, и в полном одиночестве. Я мечтал, что встречу красивую девушку, и мы будем любить друг друга. Больше мне ничего от жизни не хотелось. Именно в эти часы я и испытал самое безмятежное и глубокое счастье в своей…
Хьютай вдруг резко поднялась, и Айэт с воплем опрокинулся на спину, взбрыкнув босыми ногами.
***..
Когда остальные уже попрощались и вышли, направляясь к своим кораблям, Айэт вдруг остановил пару. Он в одиночестве замер посреди опустевшего зала, и лицо его было тревожно.
— Прости, что я сразу не сказал этого, Анмай, — начал он. — Но Нэйс не из тех, кто умеет прощать. Невольное предательство и год пыток у ару он тебе, может, и простил, но его повело в иную крайность. Твоей войны на Уарке, всего, что ты сделал для спасения Акталы, он не простит тебе никогда. Я подозреваю, что именно он дал ару Йалис-корабли. Я могу сдержать его, но когда «Укавэйра» станет втягивать Эрайа в Туннель Дополнительности, вы останетесь снаружи, иначе вас убьют колебания размерности. Я знаю, «Товия», — надежная машина, но всё же — будьте осторожнее!
С этими словами он вышел. Вокруг повисла недобрая тишина.
Глава 11. Туннель Эрайа
Когда мне было где-то лет четырнадцать, я думал, что квинтэссенция счастья, — это командовать космическим сражением и победить. Должно быть, для моего вразумления эта мечта исполнилась, — целых восемь раз. Но я не испытал никакой радости: должно быть, мои погибшие друзья мешали этому.