Путешествия вокруг света
Шрифт:
В городе, напротив, негры чрезвычайно несчастны: они употребляются, подобно рабочей скотине, на самые тягостнейшие работы; особенно же обязаны они толочь сарачинское пшено для очищения его от шелухи, для чего им дают столь тяжелые песты, что они только с чрезвычайным напряжением могут ими действовать. Когда силы их истощаются, их принуждают к работе плетью; при этом дают им самую дурную пищу. Такое бесчеловечное обращение унизило этих несчастных до степени бессловесных животных, и они кажутся не имеющими ни рассудка, ни чувств. Вид их приводит в ужас и вызывает соболезнование. Слово «негр» самое оскорбительное ругательство у португальцев. Невольники, принадлежащие солдатам, совершенно другие люди: они радуются своему бытию, и мы не имели причин жаловаться на своих соседей, которые обходились с нами дружелюбно и оказывали нам всевозможное гостеприимство. Солдаты считают себя чрезвычайно бедными; не получая в продолжение нескольких лет следуемого им жалованья, они, конечно, не имеют денег, но при этом не терпят нужды в съестных припасах, которые им доставляет земля; поэтому я считаю их богатыми и счастливыми.
Я стал на квартиру в находившемся близ палатки
Корабли, намеревающиеся обойти мыс Горн, весьма хорошо делают, если останавливаются у о. Св. Екатерины, а не в Рио-Жанейро: съестные припасы здесь дешевле и климат здоровее, притом и мыс Горн ближе. Наилучший кофе растет здесь в изобилии, каждый житель имеет подле дома небольшой кофейный лесок; торговля этим произведением хотя и позволена, но незначительна, потому что сюда приходит мало кораблей. Торговля невольниками на берегах Африки позволена только, как нам говорили, к югу от экватора.
Во время нашего пребывания на берегу лейтенант Шишмарев приводил корабль в состояние обойти мыс Горн, где мы непременно должны будем претерпевать штормы.
26 декабря перенесли мы все инструменты на корабль и нашли все в совершенном порядке; все съестные припасы, доставленные Пинто, были уже размещены. 27-го числа он приехал из города, чтобы проститься с нами, но мое намерение оставить Бразилию еще в нынешний день не исполнилось из-за наступившей сильной бури.
28-го в 5 часов утра мы отплыли при слабом ветре, дувшем от берега. Пинто провел ночь на «Рюрике», мы выразили ему сердечную благодарность за все его заботы и расстались с ним и с берегом страны, где провели несколько дней в большом удовольствии. Нам было приятно видеть, что и жители не без сожаления расставались с нами. Наши матросы, которым я велел ежедневно сходить на берег для подкрепления к предстоящему путешествию, были признательны жителям за дружелюбное обращение, вели себя весьма хорошо и тем самым оставили доброе мнение о русских. К дому, в котором я жил, прибили медную доску с надписью имени корабля и года, что весьма льстило хозяйке. Суточное отставание хронометра Баррода было 4,4", а Гардиева 49,0".
Лейтенант Захарьин во все время нашего пребывания в Бразилии жил на берегу и так поправился, что мог исправлять свою должность. Все матросы были совершенно здоровы, исключая кузнеца, который не мог возвратить потерянное здоровье.
Глава VI. Плавание от острова Св. Екатерины до берегов Чили и пребывание в заливе Консепсьон
29 декабря 1815 г. — 8 марта 1816 г.
Шестидневный, жестокий шторм близ мыса Горн. — Вред, причиненный попавшей в корабль волной. — Обход мыса Горн. — Проход параллели мыса Виктории. — Вход в залив Консепсион. — Замечание о погоде и ветре у берегов Чили. — Недоверчивость, обнаруженная сначала жителями города Талка гуано. — Стоянка на якоре в Талкагуано. — Множество китов в заливе Консепсьон. — Изумление испанского коменданта при виде русских. — Гостеприимство и вежливость жителей. — Некоторые здешние обычаи. — Прибытие чилийского губернатора на корабль. — Перенесение инструментов на берег. — Богатство природы в этой стране. — Праздник у губернатора. — Описание города Консепсьон. — Смерть корабельного кузнеца. — Необходимая для матросов осторожность при употреблении вина в посещаемых странах. — Угощение губернатора и знатных особ города Консепсьон командиром «Рюрика». — Достоинства залива Консепсьон
Мы находились 30 декабря под 34°10′ ю. ш. и 48°5′ з. д. Здесь увидели трех больших черепах, появление которых в столь значительном отдалении от берега меня чрезвычайно удивило. До 10 января 1816 г., когда мы находились под 45°56′ ю. ш. и 57°2′ з. д., не произошло ничего достопримечательного; ветер и погода нам благоприятствовали, и мы радовались быстрому плаванию, пока мыс Горн не возвестил нам свою близость жестокими штормами, которые продолжались шесть дней; страшнее прочих свирепствовал нынешний: он вздымал чрезвычайно высокие волны и жестоко кидал наш корабль во все стороны. Одна волна, ударившая в корабль с кормы, причинила много вреда и едва не лишила меня жизни; я был на шканцах для наблюдения за управлением корабля и не мог предвидеть никакой опасности, как вдруг волна сбросила меня за борт. Я вцепился в пук веревок и таким образом спасся. После этого я рассмотрел опустошения, причиненные этой ужасной волной: перила, возле которых я стоял, раздроблены; крепкие люки, закрывающие пушечные амбразуры, сломаны, а пушка переброшена на другую сторону; к счастью, не попала она при этом в человека, которого непременно убила бы. С горестью увидел я, что крыша с моей каюты сорвана и в нее попала вода. Я опасался, что лишился инструментов и книг, потеря которых была бы невознаградима. Прежде чем войти в каюту, я приказал прикрыть отверстие досками, чтобы предохранять ее от повторных волн. Руль повредило, но, к счастью, его можно было исправить; нескольких матросов ушибло, особенно рулевого.
Я
16 января мы находились под 49°5′ ю. ш. и 6З°З1 з. д. Свежий ветер от N при хорошей погоде скоро приблизил нас к мысу Горн; в полдень мы бросили лот и нашли глубину в 60 саженей, грунт — серый песок, 19-го в 8 часов утра мы увидели мыс Сан-Жуан [Сан-Хуан] в 40 милях; в полдень при прекраснейшей погоде увидели мы грозную Землю Штатов [о. Эстадос]. Мыс С. — Жуан лежал от нас на SW 12° в 25 милях; течение замечено к ONO. Около полуночи мы обошли Землю Штатов, ветер крепко дул от N; я направил свой курс к SSW, чтобы для большей безопасности держаться в удалении от берега, а потом, вопреки обыкновению других мореплавателей, взял курс более к западу, чтобы как можно ближе обойти мыс Горн. 22-го в 4 часа утра мы прошли меридиан мыса Горн под 57°33′ ю. ш. Таким образом мы много выиграли оттого, что не шли так далеко к югу, как обыкновенно делают другие. Нас окружали киты, дельфины и альбатросы. Обогнув мыс Горн, мы были встречены сильными штормами от SW, продолжавшимися несколько дней. Только 1 февраля нам удалось пройти параллель мыса Виктории. Мы торжествовали, ибо теперь мы более не опасались быть унесенными назад штормами от W.
11 февраля в 10 часов вечера мы увидели при лунном сиянии землю; это был берег, лежащий к югу от Консепсьон, вблизи о. Св. Марии [Санта-Мария]. В ожидании рассвета мы легли в дрейф, а потом направились к заливу. Я не описываю вида здешних берегов, поскольку об этом пространно говорено у Лаперуза [28].
Можно считать достоверным, что на расстоянии 2° от берега как здесь, так и несколькими градусами южнее в это время года бывает прекрасная погода и ветер от S; напротив, дальше от берега нужно ожидать пасмурной погоды и ветра от N. Поэтому надо советовать кораблям, намеревающимся плыть к северу, чтобы они уже с 42° ю. ш. приближались к берегам, поскольку они этим ускорят свое плавание. Но это может быть сделано только летом, ибо зимой здесь господствуют ветры от N и погода пасмурная.
В полдень мы находились у входа в залив Консепсьон; ветер дул от S, поэтому мы не могли достигнуть Талкагуано [Талькауано] иначе как лавированием. В 3 часа пополудни это место было уже ясно видно; перед ним стояли на якоре три купеческих корабля. Мы подняли флаг и пушечным выстрелом просили лоцмана; вскоре из Талкагуано явилось гребное судно, но не отваживалось подойти к нашему кораблю так близко, чтобы мы могли понять, что кричали находившиеся на нем люди; они делали разные знаки, которых мы также не поняли, и в сумерки возвратились на берег. Эта недоверчивость показалась нам странной; впоследствии мы узнали, что она происходила от страха перед морскими разбойниками, которые часто приходят сюда из Буэнос-Айреса [29] и производят на берегах большие опустошения. Мы лавировали до вечера и, когда наступила ночь, бросили якорь в 30 милях от Талкагуано; глубины было 12 саженей, грунт — ил. 13-го на рассвете наш часовой увидел вблизи корабля гребное судно, с которого нам что-то кричали, чего однако же мы опять не поняли и отвечали: «Русские, друзья испанцев!» Наконец, они решились взойти на корабль и весьма удивились, когда узнали, что мы русские, так как никто из русских здесь до нас не бывал.
В заливе Консепсьон было очень много китов, которые вблизи от нас пускали свои фонтаны; один из них осмелился прислониться к «Рюрику», находясь не далее как на 1 фут под водою; это дало возможность осмотреть его во всех подробностях и заметить даже каждое его дыхание. Очень редко случается, что киты приплывают так близко и что можно их рассмотреть во всем их великолепии.
Имея теперь лоцмана, мы снялись с якоря и часа в два достигли якорного места в Талкагуано, в расстоянии ¼ мили от берега; глубины было 4½ сажени, грунт — ил. Едва мы стали на якорь, как комендант города дон Мигуель де Ривас, подполковник испанской пехоты, прибыл со своим адъютантом к нам на корабль и после первого приветствия спросил, к какой мы принадлежим нации (российский военный флаг был здесь совершенно неизвестен). Узнав, что мы русские, он не мог скрыть своего изумления, однако принял учтивый вид и сказал: «С тех пор, как стоит свет, никогда российский флаг не развевался в этой гавани; вы первые ее посетили! Мы рады приветствовать у себя народ, который в царствование великого Александра, жертвуя собой, доставил Европе свободу» [9] . Когда же я отдал ему рекомендательное письмо от испанского посланника в Лондоне, он тотчас изъявил готовность оказать нам всевозможную помощь и просил сообщить ему, в чем мы имеем надобность. Он обещал немедленно отправить нарочного в город Консепсьон, отстоящий от Талкагуано в двух часах езды, чтобы сообщить губернатору о нашем прибытии. Первая моя просьба состояла в том, чтобы он велел отвести на берегу место, куда бы я мог перенести свои инструменты, чтобы поверить ход хронометров. Комендант оставил нас, обещав прислать ответ еще сегодня, и позвал всех нас к себе на вечер. Мы отправились к нему и застали большое собрание нарядных кавалеров и дам, занимающихся музыкой и танцами. После трудностей путешествия и после опасности сделаться жертвой волн около бурного мыса Горн мы вдвое ценили отличное гостеприимство и вежливость жителей этой прекрасной и известной нам только по описанию страны. Один собственный опыт может дать точное понятие о чувствах мореплавателя при таких переменах.
9
Во время Отечественной войны 1812 г. — Прим. ред.