Путешествия вокруг света

Коцебу Отто Евстафьевич

Прежде чем оставлю Уналашку, сообщу я читателям моим повествование г. Крюкова о появившемся в тех странах новом острове, по собственным его словам; он лично был свидетелем этого необыкновенного явления в природе.

В 1796 г. мая 7 дня прибыл Крюков с несколькими охотниками на северную оконечность острова Умнака, лежащего близь Уналашки на восток; они выбрали место для отдыха после многотрудной звериной ловли. На другой день они были намерены продолжать плавание в Уналашку на больших байдарах, но удержаны были от этого наставшим от NW жестоким штормом, который сопровождался проливным дождем. Шторм продолжался до 8-го числа, потом погода прояснилась, и они увидели вздымающийся из моря в нескольких милях от берега на N столб дыма; к вечеру увидели они под дымом нечто черное, весьма немного возвышающееся над поверхностью моря; ночью показался в том месте огонь, иногда столь сильный и яркий, что они, находясь в 10 милях оттуда, на своем острове все могли ясно различать.

На этом последнем острове произошло землетрясение и ужаснейший гул раздавался от гор, лежащих на S [24] . Бедные наши охотники приведены были в смертный страх; с рождающегося острова летели на них каменья, и они ожидали погибели. С восхождением солнца землетрясение прекратилось, огонь, видимо, уменьшился, и они ясно видели остров, имевший вид остроконечной черной шапки. Когда Крюков, спустя месяц, посетил вновь остров Умнак, то увидел, что новый остров, извергавший во все то время огонь, значительно возвысился. С того времени он постоянно извергал огонь, дым стал сильнее, высота острова увеличилась, вид его довольно часто меняется. По прошествии четырех лет не стало видно дыма, а через восемь лет, в 1804 г. охотники решились посетить этот остров, ибо заметили, что там находится множество сивучей. Вода около острова была теплая, а земля на самом острове в некоторых местах столь горячая, что невозможно ступить. Говорят, что этот остров и поныне не перестает пребывать, как в пространстве, так и в вышине. Один из русских, побывавший там, человек весьма благоразумный, рассказывал мне, что остров имеет 2,5 мили в окружности и 350 футов в вышину; море на 3 мили вокруг усеяно каменьями; он нашел остров от самой середины до вершины теплым, а дым, выходивший из жерла, казался ему благоуханным. На несколько сот саженей к северу от этого острова находится подобная столбу скала значительной вышины, описываемая Куком; в отдалении он принял ее за корабль, идущий под парусами. Скала эта, находящаяся на этом месте с незапамятных времен, увидена была также знаменитым мореплавателем вице-адмиралом Сарычевым; нынешние наши исследования удостоверили нас, что она под водою соединяется с островом Унимак.

24

Все Алеутские острова вулканического происхождения, и, кажется, произведены в природе переворотом; тут видны только островершинные конические горы, из которых некоторые превосходят вершиною пик на острове Тенерифе; они в прежние времена все извергали пламя, ныне исходит оно только из нескольких. — Прим. авт.

18 августа в 10 часов утра я в третий и последний раз оставил Уналашку при ясной погоде и SW ветре. Каду, крайне обрадовавшись, что мы идем в Радак, начал собирать заржавевшие гвозди и ненужные обломки железа, на берегу отыскивал камни, годные для точил, словом, делал все, что мог, чтобы принести пользу своим друзьям. Но оставаться там еще не хотел, Петербург казался ему слишком привлекательным. Большое количество железа, бывшее у нас на корабле вместо баласта, казалось ему несметным богатством; когда оно было выгружено на Уналашке, он не хотел верить своим глазам. Часть этого железа я оставил для Американской компании, терпевшей в нем крайний недостаток; также я снабдил Компанию табаком, который для нее весьма важен, поскольку алеуты постоянно жуют табачный лист. Я принял на себя доставку нескольких сот моржовых клыков в С. — Петербург, чтобы хоть немного отблагодарить Компанию за благосклонный прием в ее поселениях.

В полдень мы вышли из бухты, образующей вход в гавань; нас окружало множество китов, которые выпрыгивали из воды на большую высоту и с ужасным шумом опять падали в море. Едва можно поверить, что такое огромное, по-видимому, неповоротливое животное может так высоко подниматься над поверхностью воды. Алеуты считают их семь видов, из которых большая часть, думаю, еще неизвестна естественной истории. Один из этих видов принадлежит к хищным зверям, какими китов обыкновенно не считают, поскольку они не имеют зубов и питаются только мелкой рыбой. Это животное бывает величиной с самого большого кита и снабжено ужаснейшим зевом, вооруженным большими зубами; оно поглощает все, что добывает, и часто, преследуя алеутов, расшибает одним ударом хвоста их маленькие байдары.

Охота на кашалотов с лодок ручными гарпунами

Гравюра середины XIX в.

Уверяют, что вблизи Уналашки незадолго перед тем погибла одна 24-весельная байдара с 30 человеками экипажа от одного удара такого чудовища ^[93].

Алеуты и русские рассказывают, что жир этого животного сваривается в желудке, и что если кому случится проглотить кусок животного, то он извергается немедленно в первообразном виде.

Достопримечательно

сообщенное мне Крюковым описание одного морского животного, преследовавшего его близь Берингова острова во время плавания, предпринятого им для звериной ловли; многие алеуты утверждают, что часто видели это животное. Оно имеет образ красноватой змеи и непомерную длину; голова походит на сивучью, а два глаза несоразмерной величины придают ему страшный вид. «К счастью, — говорит Крюков, — находились мы в близости берега; в противном случае это чудовище нас бы проглотило; оно высовывало голову высоко над водою, озиралось в поисках добычи и исчезало; вскоре опять появилась голова и гораздо ближе; мы гребли со всех сил и имели счастье привалить к берегу прежде, нежели змея достигла нас. Сивучи, увидев ее, до такой степени испугались, что некоторые из них бросались в воду, а другие скрылись во внутренность земли. Море выбрасывает на берег иногда куски мяса, которые, по мнению алеутов, оторваны от этой змеи и которых ни одно животное, даже вороны не едят; несколько алеутов, отведавших однажды этого мяса, скоропостижно умерли». Если действительно видели в Северной Америке морскую змею, то, вероятно, принадлежала она к сей ужасной породе.

Алеуты рассказывали еще мне об исполинском полипе следующее: случалось, что один полип обхватил длинными своими лапами, которые были вдвое толще рук сильного человека, байдару одного алеута и, конечно, утащил бы ее на дно, если бы алеут растерялся, испугавшись, потерял присутствие духа и не перерезал ножом мясистую лапу полипа, снабженную большими сосцами. Полип плотно сидит на дне и выбирает для себя такое место, с которого лапами можно достигнуть до поверхности моря. Последнее происшествие случилось в проливе, образуемом оконечностью острова Умнака и небольшим подле него лежащим островком. Глубина здесь так мала, что ни один корабль в этот проход войти не может. Островок этот, имеющий только 5 миль в длину и 1 милю в ширину, весьма низменный; он обозначен на моей карте. Я надеюсь, что наше описание Алеутских островов, лежащих от этого острова к востоку от западных берегов о. Унимака, довольно верно. Сарычеву мы обязаны многим в отношении познания Алеутских островов, так как он первый составил эту карту.

Оставив бухту, мы направили курс к северо-востоку, чтобы достичь пролива между островами Унимаком и Акуном, который, без сомнения, безопаснейший для выхода в океан; вблизи него 19-го утром поднялся крепкий ветер от NO и удержал нас в проливе до 20-го; мы этим проливом смогли пройти не раньше вечера, когда ветер повернул к W.

21-го дул свежий ветер от О, и мы в 8 часов еще ясно видели обе высокие горы на о. Унимаке и на твердой земле Аляске; последняя сильно дымилась. За несколько лет до этого произошло из этой огнедышащей горы извержение, от которого обрушилась его остроконечная коническая вершина; произведенный в результате удар был столь силен, что раздавался в горах на о. Уналашке, отстоящих на 10 миль, подобно грому. Во время этого извержения гора выбрасывала множество ядр, величиною с грецкий орех, из которых я сам получил несколько, главные их составные: лава и железо.

23-го ветер зашел к S и уменьшил мою надежду быстро достичь тропика. Множество альбатросов летало вокруг нашего корабля; при этом я вспомнил мнение некоторых ученых, будто эта птица летает с севера, к мысу Горн, чтобы там вить гнезда. Это предположение опровергается здравым рассудком. Алеуты привыкли отыскивать гнезда альбатросов на вершинах гор; они охотно едят их яйца; на о. Умнаке и на других вулканических островах эти птицы вьют свои гнезда на таких высотах, что алеутам бывает трудно на них влезать. Осенью они бывают жирнее, тогда алеуты убивают их стрелами; их жир считается особенным лакомством. Черные альбатросы, которых многие принимают за птенцов белых, составляют, по утверждениям алеутов, особый род этих птиц.

10 сентября, к величайшей радости, ветер отошел к N. В полдень мы нашли широту 40°10′, долготу 147°18′ з. Мы провели 18 дней в беспрестанном лавировании, находясь все это время в густом тумане или под мелким дождем; часто случались столь сильные ветры, что мы должны были оставаться под одними штормовыми стакселями. Когда теперь солнце приятно просияло, то мы нашли, что долгота по хронометрам отличалась от долготы по корабельному счислению на 5°; следовательно, течение в эти 18 дней увлекло нас на такое расстояние к О. Теплота, которая приметно увеличивалась при быстром плавании к S, имела благотворное влияние на мое здоровье.

13 сентября. Я воспользовался штилем для погружения Сиксова термометра и сделал температурные наблюдения. Прозрачность воды была до 13 саженей.

14 сентября. Таким же образом воспользовался я штилем. Прозрачность воды — 11 саженей.

Когда я с ялика делал наблюдения над температурой воды, к нам так близко подошла акула, что один матрос ударил ее веслом; за это она нам отомстила, перекусив шнурок, к которому прикреплен был мой термометр, которого я таким образом лишился в то время, когда в первый раз опустил его на 500 саженей и с нетерпением ожидал успеха этого опыта; шнурок был сделан на Уналашке из китовых жил.