Путевка в семейное гетто
Шрифт:
Они возвращались домой, когда впереди перед ними замаячила обстоятельная фигура соседки. Госпожа Чебушевская, облокотившись на свою кованную причудливыми узорами калитку, сосредоточенно глядела на подруг. Алиса, вспомнив, что в схватке с владелицей «Ягуара» потеряла всю свою гламурность, мигом нагнала на лицо тоску, выражение всеобщей скорби и лени. Так, по ее мнению, должна была выглядеть современная стильная девушка.
– Алиса! – позвала ее Чебушевская томным голосом, как будто у нее вот-вот случится упадок сил и она замертво свалится на сыру землю. – Я наблюдала за вашей прогулкой. Я бы советовала
– Да, да, – согласилась с ней Алиса, – мы знаем, что говорят. Но что же делать, Калерия Леонидовна, не можем же мы сидеть и прозябать в Копейке? Мы же должны общаться с людьми! Вот как удачно сегодня вечером мы встретили вас, такую умную, интеллигентную даму…
– Да бросьте, – Чебушевская отмахнулась от Алисиных комплиментов, но по всему было видно, что она польщена. – Я организовала вам более интересное знакомство. Вы же, Алиса, как-то меня просили…
– Да! Как только случится такая возможность…
– Мы, милочка, с вами понимаем друг друга с полуслова. Она случилась, эта возможность. Идите, готовьтесь, сегодня вечером я приведу к вам знакомиться одного очень состоятельного мужчину. Заметьте, дорогая, очень состоятельного. Безусловно, он не молод, сами понимаете, что молодость и деньги – понятия антагонистичные. – Чебушевская скорчила недовольную мину, но смягчила выражение лица, вспомнив о студенте Шереметьеве. – Я не против молодых людей, среди них есть достойные кавалеры, но господин Терчиков – это то, что вам надо. Солидный, серьезный, уверенный в себе бизнесмен.
– Что вы говорите?! – радовалась Алиса, с укором поглядывая на свою подругу, по которой было видно, что она скептически относится к этому «коту в мешке». – Мы только познакомимся, это ведь ни к чему не обязывает? Или господин Терчиков уже имеет определенные планы на мой счет?
– Я думаю, – жеманно произнесла Чебушевская, – даже если их пока нет, при виде вас, милочка, у него появятся кое-какие намерения. Возможно, он увлечется и озвучит их сегодня же вечером.
– А чем он увлекается? – поинтересовалась Алиса. – Нужно же будет с ним о чем-то говорить.
– Ха, моя дорогая, – усмехнулась Чебушевская, – у таких людей одно увлечение – деньги. Но поговорить можно о розах. Это общедоступная тема в нормальном обществе, – пояснила Калерия Леонидовна таким тоном, будто говорить об одуванчиках могут только малообеспеченные слои населения.
– Огромное вам спасибо, – поблагодарила Чебушевскую Алиса, – сегодня вечером мы ждем дорогого гостя. Очень дорогого, как я надеюсь. Мы побежали, нужно подготовиться!
Чебушевская кивнула им вслед, и девушки тут же скрылись во дворе Шаховых.
– Свистать всех сюда! – закричала запыхавшаяся Алиса, забежав в дом. – Полундра!!!
На ее зов прибежала Глашка, довольная тем, что на нее сейчас наконец-то обратят внимание. Она села у ног Алисы, как самая верная подружка, уставив на нее преданные глаза.
– Ты? – Алиса уставилась на животное и начала рассуждать: – Интересно, а Терчиков боится ротвейлеров? Как ты думаешь, Аня?
– Думаю, что боится, – ответила та, усаживаясь в кресло-качалку. – Ротвейлеров все боятся, страшная по своей
– Стерва – это хорошо, – продолжила думать вслух Алиса. – Но в данном случае нам не подходит. Нужно сделать ее обаяшкой, – она уставилась на собаку, соображая, как из могучего ротвейлера сделать бесхребетную болонку. – Кастрировать поздно, да и она не кобель. Нужно дать пару таблеток снотворного и завязать на ошейнике бант какой побольше. Лучше розового цвета, он смягчит злобный нрав.
– Кого? – переспросила Аня. – Глашка – добрейшее существо!
– Ладно, ладно, – Алиса просверлила ее жутким взглядом. – Бант привяжу, поищу розовый. Собачьего снотворного нет, но в аптечке лежит «Антисекс». В разумных дозах он дает положительный эффект. В смысле потери интереса к жизни. Туся! – закричала Алиса так громко, что задрожали стены. – Сейчас же спускайся вниз!
Туся спустилась, по ее зареванному лицу было видно, что она страдала. Но, узнав последнюю новость, сразу же воспряла духом. Чебушевская приведет к ним миллионера! Еще неизвестно, на кого он поведется. Пусть Алиса не считает себя самой красивой и ухоженной, кроме нее есть другие симпатичные девушки в доме, к примеру она, Наталья Кораблева, красавица из красавиц, временно страдающая от черствости любимого человека. Вот увлечется ею господин Терчиков, пусть тогда Говоров рвет на себе волосы и плачет в подушку. Она сжалится над ним, так и быть, а может, и не быть. Если ей попадется достойный миллионер, то прощай бедный студент? Туся вздохнула и решила плыть по течению. На крайний случай можно предусмотреть дуэль как хорошее средство выяснения отношений между мужчинами. Жаль, что оно не практикуется в наше время. При помощи пистолета судьба сама отсекает лишнего. Туся закрыла глаза и представила, как она рыдает над телом Веньки, враскоряку валяющимся на грязном полу ванной особняка. Отмахнув навязчивое явление, она пошла наверх заниматься своим лицом.
– Пятнадцать минут, – крикнула ей вслед Алиса, – и ни минутой больше! Мне еще нужно провести инструктаж. Терчиков придет с минуты на минуту. Что у нас из напитков?
– Диетическая кола, – ответила Аня, раскачиваясь, – и чай, если он, конечно, опустится до него. Можно приготовить бутерброды. От ужина кое-что осталось.
– Кое-что – это собаке, – ответила Алиса. Глашка при этих словах облизала довольную морду. – Интересно, миллионеры пьют диетическую колу? – Они ринулась на кухню проверять запасы, Глашка весело побежала следом, предчувствуя, что ей перепадет из обещанного кое– что.
У Ани оставалось несколько свободных минут, чтобы обдумать сложившееся положение и привести свои мысли в порядок. «В принципе, ничего неожиданного не случилось, – успокаивала она саму себя. – Одинцов не давал мне клятву верности, не обещал бросить ради меня своих девиц. Он ничего не обещал. Но зачем тогда принес утром цветы? Это был просто душевный порыв. А это говорит о том, что у него есть душа. Еще и подруга на „Ягуаре“. Аня, пока думала, очень нервничала и сильно раскачалась. Кресло перекувырнуло ее в тот момент, когда в комнату вошел Шереметьев. Он увидел резко подброшенные вверх ноги, следом за ними мелькнул карманами джинсовый зад, после чего из опрокинутого кресла показалась Анина голова.