Путеводитель хитч-хайкера по Галактике
Шрифт:
Артур Дент никогда в жизни не подозревал этого. Его друг прибыл на Землю лет пятнадцать назад — земных лет, разумеется, — и как мог, старался влиться в земное общество, что ему удалось, надо сказать, не без успеха. К примеру, все эти пятнадцать лет он притворялся безработным актером, что ни у кого не вызывало удивления.
Все-таки он сделал один промах, без которого, в принципе, можно было обойтись. Он решил не тратить много времени на подготовку, и, проанализировав все имеющиеся у него данные о Земле, взял себе имя Форд Префект, которое, как он считал, не привлечет к себе никакого внимания.
Он был высок,
Большинство его земных друзей считали Форда странным, но безвредным пьянчужкой. Например, он часто заявлялся без приглашения на вечеринки в университет, здорово напивался и принимался высмеивать всех астрофизиков, каких мог найти, до тех пор, пока его не вышвыривали вон. А иногда им овладевала тоска, он обо всем забывал, и смотрел в небо, словно загипнотизированный, пока кто-нибудь не спрашивал, чем он занимается. Обычно он неловко вздрагивал, потом брал себя в руки, и на лице его появлялась улыбка.
— Да так, ищу летающие блюдца, — шутил он, и все смеялись, и спрашивали его, какие именно летающие блюдца он ищет.
— Зеленые! — ухмыляясь, отвечал он, а потом вдруг отделялся от компании, сворачивал в ближайший бар, и заказывал всем по двойной.
Такие вечера обычно плохо кончались. Форд упивался в дым, забивался в угол с какой-нибудь девицей и заплетающимся языком объяснял ей, что вообще-то цвет блюдца не имеет особого значения. Потом, ковыляя по ночным улицам, шатаясь и спотыкаясь, он расспрашивал встречных полисменов, как добраться до Бетельгейзе. Они отвечали ему примерно так: «Не кажется ли вам, сэр, что лучше пойти домой?»
— Пытаюсь, приятель, пытаюсь, — неизменно говорил Форд в этих случаях.
На самом деле, когда он, забыв обо всем, смотрел в небо, он искал любое летающее блюдце, какого бы цвета оно ни было. Он говорил «зеленые» потому, что форма торговых разведчиков Бетельгейзе была зеленого цвета.
Форд Префект отчаянно желал, чтобы хоть какое-нибудь летающее блюдце появилось поскорее, потому что пятнадцать лет — это очень долго, даже если застрянешь в месте получше, чем эта умопомрачительно тоскливая Земля. Форд хотел, чтобы летающее блюдце появилось поскорее — он знал, как подать сигнал, чтобы оно приземлилось и забрало его. Он знал, как увидеть все чудеса Вселенной меньше чем за 30 долларов в день.
Кстати, Форд был сборщиком информации для выдающейся книги: Галактического Путеводителя для Путешествующих Автостопом.
Человек быстро ко всему привыкает, и к полудню острота в событиях вокруг дома Артура исчезла, и осталась только прочно укоренившаяся рутина. Артур вошел в роль, по которой лежал в чавкающей грязи, время от времени требуя, чтобы ему было предоставлено право на свидание с родителями, адвокатом или хорошей книгой; мистер Проссер вошел в роль,
Под ярким солнцем грязь, в которой лежал Артур, начала высыхать.
На него снова легла тень.
— Привет, Артур, — сказала она. Артур глянул вверх и, прищурившись, не без удивления увидел, что над ним стоит Форд Префект.
— Форд! Привет, как живешь?
— Отлично, — ответил Форд, — слушай, ты очень занят?
— Занят? — воскликнул Артур. — Вот, посмотри — я раздобыл все эти бульдозеры и прочую ерунду, чтобы полежать перед ними, а если я встану, они снесут мой дом, к тому же… да нет, не особенно, а что? На Бетельгейзе не знают сарказма, и Форду не всегда удавалось заметить его, особенно если он был недостаточно внимателен. Он сказал: — Отлично. Можем мы где-нибудь поговорить?
— Что? — произнес Дент.
Казалось, Форд оглох на несколько секунд. Он уставился в небо, точно кролик, вышедший на автостраду с целью самоубийства. Потом вдруг он опустился в грязь рядом с Артуром.
— Нужно поговорить, — настаивал он.
— Ну что ж, — пожал плечами Артур, — говори.
— И выпить. Нам очень нужно выпить и поговорить. Сейчас. Пойдем в бар.
Он снова глянул на небо в тревожном ожидании.
— Слушай, ты что, не понял? — воскликнул Артур. Он кивнул на Проссера. — Вон тот тип хочет снести мой дом! Форд ответил непонимающим взглядом.
— А он не может сделать это без тебя? — спросил он.
— Да я не хочу, чтобы он это сделал!
— А-а!
— Слушай, что с тобой случилось, Форд? — спросил Артур.
— Ничего. Ничего не случилось. Послушай — я должен сказать тебе самую важную вещь в твоей жизни. Я должен сказать это сейчас, причем в баре «Конь и Кучер».
— Но почему?
— Потому что тебе очень захочется выпить. Форд уставился на Артура, и тот с удивлением обнаружил, что ему все больше и больше хочется пойти с Префектом. Конечно, он не мог знать, что это сказывается опыт застольной игры, которой Форд научился в гиперпространственных портовых кабаках мадранитового рудного пояса звездной системы Бета Ориона.
Эта игра немного напоминает земную игру в гляделки, и играют в нее так:
Два игрока садятся за стол друг против друга, и перед каждым из них ставится стакан.
Между ними ставится бутылка Дженкс-спирта, который стал бессмертынм благодаря древней песне орионских рудокопов:
Нe наливай мне больше старого Дженкс-спирта. О нет, не надо больше старого Дженкс-спирта! Ведь запляшет все вокруг, Голова помчится вдруг Прямо в черную дыру, Сдохну, точно, я к утру — Так налей мне старого, грешного Дженкс-спирта!