Путеводная звезда. Том 2

Извольский Сергей

Я и намеки всегда быстро понимаю, да и вообще все ловлю на лету. Поэтому, заметив флаги на капоте Серебряного призрака, понял все еще даже до того момента, как из машины появились две точеные, затянутые в деловые костюмы фигуры телохранительниц. И обе телохранительницы, синхронно, полупоклоном приветствовали меня. Это были Ира и Ада, которые после неудавшегося покушения на жизнь принцессы неотлучно находились рядом с Самантой.

О том, что Саманта волею русского царя и английского короля предназначена мне в невесты (или я ей в женихи, тут под каким

углом смотреть), я знал уже давно. Еще с того самого момента, как мы перед финальным матчем турнира прибыли в Петербург вместе с Николаевым. Не знал только, что Саманта прибудет на бал – по первоначальному плану мероприятия ее присутствие здесь не полагалось.

«Артур!» – услышал я мысленный оклик Ольги.

А, ну да. Перестрелка фотоаппаратов закончилась, пора заходить внутрь. Только сейчас, когда объективы камер на меня больше не смотрели, я позволил себе снять с лица маску «стиля Стивена Сигала», после чего наконец улыбнуться и подмигнуть ожидающей Ладе в ответ.

Но едва мы зашли внутрь, как о колумнистке Сатирикона я мгновенно забыл. Потому что хозяйкой бала выступала сама Императрица. Николаев предупредил ее о нашем опоздании. Об опоздании, которое составляло ровно две секунды отсечки от официального времени прибытия.

Императрица по просьбе Николаева дожидалась нас. Не расходился и со ступеней крыльца, и из широкого коридора выстроенный вдоль стен почетный караул из ее подшефного, лейб-гвардии Ее Величества Кирасирского полка. Пока мы шли под сводами дворца, я с интересом скользил взглядом по золоченым шлемам и кирасам безукоризненно выглядящих лейб-гвардейцев полка синих кирасир. Тот самый лейб-гвардейский полк, в котором поручиком служил Петр Алексеевич Штейнберг.

Вновь, как это часто бывает, в собранной массе информации в моей голове появилось ощущение складывающегося пазла – я снова был близок к очередному озарению догадки. Которую не успел ухватить – коридор закончился, и мы оказались рядом с комитетом по встрече.

– Charm'e de vous voir, – по традиции приветствовала Ольгу Императрица, за спиной которой стояли две великих княжны. Одна из них, Мария Александровна, больше знакомая мне как феечка Диана, неожиданно поймала мой взгляд и подмигнула.

«Мы будем переживать в финале именно за вас», – вспомнил я многозначительные слова скинувшей личину одаренной противницы из Самарской Академии. И сейчас ясный взгляд кристально чистых глаз и тень торжествующей улыбки великой княжны намекали, что она довольна и мною, и собою – в том, что болела именно за того, за кого и полагалось болеть в финале.

Пока я переглядывался и менялся легкими улыбками с великой княжной, Ольга и Императрица перебросились парой негромких фраз, явно выходя за пределы протокола. И занявшие позицию фотографы, проследовавшие за нами от крыльца, получили очередную серию эксклюзивных кадров.

В процессе беседы вдруг возникла пауза. Причем Императрица прервалась буквально на полуслове, споткнувшись в середине фразы. Расцепившись взглядом с великой княжной Марией, я увидел,

как Императрица совершенно по-иному смотрит на Ольгу, заново обозревая ее наряд.

Узнала – понял я.

«Узнала», – одновременно с этим услышал и мысль Ольги.

Императрица с момента восшествия на престол являлась бессменной хозяйкой Петербургского Императорского Бала дебютанток. Шестнадцать лет назад, на этом же самом месте, она так же встречала здесь запоздавшую на две секунды, в силу обстоятельств непреодолимой силы, пару – великого князя Георгия и принцессу Елизавету. И наверняка сейчас Императрица об этом вспомнила – потому что узнала и платье, и украшения. Те же самые, в которых на балу присутствовала Елизавета в момент своего дебюта.

Именно ради этого момента и было затеяно наше опоздание. Для того, чтобы в этом коридоре было как можно меньше людей и чужих взглядов.

Ольге необходимо было получить возможность попробовать считать эмоции Императрицы. Чтобы понять, с кем она не только сейчас, но и с кем была тогда – либо вместе с герцогиней Мекленбургской, либо же пусть не на стороне, но хотя бы сочувствуя обреченной принцессе Елизавете. Которая шестнадцать лет назад стояла в этом самом платье на этом самом месте, приветствуя дежурным реверансом царственную хозяйку бала.

Судя по тому, как Ольга сжала мне руку и незаметно потянула прочь, она все поняла. Выходя из состояния холодного разума – в который вошел, чтобы не мешать Ольге, я подмигнул в ответ великой княжне Марии и только после двинулся дальше, увлекаемый своей дамой.

Пройдя в приоткрытую дверь, мы зашли в комнату ожидания для дебютанток. Едва миновав арку прохода, я замедлил шаг, а Ольга отпустила мою руку. Мягко высвободившись, она двинулась вперед, заходя в толпу дебютанток в белых платьях. Которых фотографы как раз собирали вместе, расставляя по заранее согласованным местам. Подошли мы в момент серьезной суеты, во время финальной подготовки к общей фотографии.

Саманту среди многочисленных девушек сразу я не заметил. Высматривать и толкаться среди кавалеров, пробираясь в первые ряды, не стал. Отошел в сторону, по стеночке. Светиться не хотел, успею еще. Тем более что амулет перемещения Ольги у меня по-прежнему с собой, и на всякий случай мне нужно быть поближе к ней.

– Вечер перестает быть томным, – услышал я знакомый голос.

– Определенно, Бастиан, определенно. Хоть в чем-то я с тобой сегодня полностью согласен, – вторил ему голос не менее знакомый.

Обернувшись, я поздоровался с принцем Леонидом и фон Валленштайном.

– Не дождетесь, – только покачал я головой. – Серьезное мероприятие, серьезное отношение.

– Ой ладно, в прошлый раз тоже мероприятие было серьезное, – фыркнул Леонид.

– Согласен. И марку держали – даже те, кто пил больше всех, выглядели как живые, – поддакнул ему Бастиан.

– Не дождетесь, – снова повторил я. – У меня сегодня, может, судьба решается.

– Посмотрим, – с серьезным видом покивал Бастиан.