Путеводная звезда. Том 2
Шрифт:
Наш же план действий был совершенно иной. И мы вместе с Эльвирой в нем вообще участия не принимали, а роль Модеста свелась к тому, чтобы помочь Наде попасть в желтый сектор, обеспечив ее лесенкой на каменистый утес. И сейчас мы втроем так и оставались на поляне, наблюдая над кронами деревьев как все выше и выше над островом поднимается гонимая Надей пылевая мгла.
Буквально через десяток секунд с дальнего конца острова послышалась взрывная стрельба. Не прекращаясь, лишь то и дело утихая, раз за разом стрельба вновь усиливалась.
– Как-то он
– примерно через полминуты негромко поинтересовался я у Эльвиры. Уже отвлекшись от раздумий и чутко вслушиваясь. Находясь при этом на грани входа в скольжение ускорения времени - в любой момент ожидая визита противника. Просто потому, что Валера ушел к команде Пажеского корпуса в скольжении, и по идее все уже давно должно было закончиться, а выстрелы все еще звучали.
Но едва я задал Эльвире вопрос, как с дальнего конца острова прозвучала последняя очередь, замолчавшая словно обрубленная, и раздался привычный голос диктора, который в прошлый раз я не услышал:
– Команда Арктической императорской гимназии имени Петра Кузьмича Пахтусова одерживает победу во втором раунде и в мачте! Чистая победа!
– громко и четко прозвучало с небес.
Вновь небо расчертили бело-сине-черные дымы с эмблемой гимназии, и промелькнувший на их фоне конвертоплан приземлился на поляне. Заскочив последним через боковую дверь, я лихорадочно думал о том, что матч заканчивается, а как увидеть находящуюся поблизости Анастасию, не привлекая ненужного внимания, я пока даже примерно не знаю.
Конвертоплан пока в воздух не поднимался - ждали Валеру. Пришел он довольно нескоро, только минуты через три.
– Ты заблудился?
– поинтересовался я у него, когда принц неторопливым гуляющим шагом вышел на край поляны.
– Нет, - спокойно покачал он головой, наклоняясь и срывая травинку.
– Там за границей нормального мира такая поганая погода, что мне просто не хочется покидать этот прекрасный зеленый лес. Позволил себе прогуляться, вы ведь не обиделись?
Запрыгнув в десантный отсек конвертоплана, Валера занял свое место, но машина продолжала оставаться на месте. Что было немного странно. Секунды тянулись одна за другой, складываясь в минуты, а машина так и оставалась на земле.
Причина задержки определенно была незапланированной и неожиданной - и мы поочередно то и дело поглядывали на Николаева. Но полковник даже не обращал на нас внимания, вместе с Ольгой внимательно глядя на экран ассистанта. И только через несколько долгих минут он пару раз тапнул по экрану и отложил тонкий планшет. Причем мне показалось, что наш тренер, навигатор и мастер-наставник с трудом удержался оттого, чтобы не залупить планшетом в пол, превращая его в хлам.
«Да ну, глупость какая-то» - подсказал мне внутренний голос, но в этот момент Ольга жестом дала задание всем своим целителям и техникам покинуть отсек. И когда столкнулся с ней взглядом я вдруг понял, что не ошибся в предположении.
Николаев действительно сдерживал холодную ярость, и не будь вокруг так много людей, вполне
– У меня есть для вас предложение к обсуждению, - произнес Николаев, присаживаясь обратно на свое место.
– Для нас это… - поинтересовалась Эльвира, не очень понимая, о чем речь.
– Для вас — это для всех нас, - посмотрел Николаев поочередно на каждого из нас, а после кивнул Ольге.
– Внимательно слушаем, - заполнила возникшую паузу Эльвира.
– Я получил информацию о том, что его императорское высочество великий князь Николай Константинович, как шеф Пажеского корпуса, запросил у Зориной Татьяны Николаевны возможность проведения третьего раунда матча.
Мы все невольно переглянулись, и у всех во взгляде читался невысказанный вопрос, который озвучила Эльвира.
– Зачем?
– посмотрела она на Николаева.
– Великий князь попросил разрешить проведение третьего раунда, в котором команда Пажеского корпуса также будет применять стихийную силу. Чтобы «достойной команде» не остаться в памяти зрителей финального матча в положении так позорно проигравших оба раунда. Причем обратился к госпоже Зориной он публично, сделав это в высокой ложе и в присутствии иностранных гостей.
– Император?
– спросил я, чувствуя, что дело по-любому дрянь.
«Предчувствие у меня плохое» - вдруг вспомнились мне пророческие слова Валеры.
Как в воду глядел.
– Государь-император о просьбе узнал постфактум, когда она уже стала общим достоянием и получила поддержку многих гостей, желающих увидеть продолжение столь интересного зрелища.
– Вот же… какой Николай Константинович хороший человек, - не сдержался я, начиная понимать всю глубину подставы.
– Вот именно, - согласно кивнул Николаев, играя желваками.
– Вот именно.
Недавно произнесенные Валерой слова «атмосфера здесь гнетущая», сейчас также как нельзя лучше подходили к повисшей в отсеке конвертоплана тишине. Потому что все остальные молчали, понемногу начиная понимать всю истинную серьезность положения.
Формально великий князь Николай Константинович ничего плохого не сделал - логически и эмоционально его просьба была вполне обоснована. Если бы он, конечно, не знал о том, что мы все не стихийные одаренный, а одержимые.
Объективно, соперники в стихийной силе сильнее нас. А показывать истинную силу способностей в темных искусствах нам нельзя, это не та информация, которой можно делиться в условиях столь многочисленных взоров. И это значит, что согласившись, победить мы не сможем без демонстрации или моих способностей, или дара остальных к темным искусствам. В то же время нам нельзя и проигрывать - потому что у Валеры, Модеста и Надежды нет третьего уровня защиты, так называемой защиты последнего шанса.