Пути достижения индийских йогов

Рамачарака Йог

Эволюция и раскрытие души имеет своим следствием зарождение у человечества высших идеалов мысли и поведения; ею объясняется изменение нравственных понятий, очевидное для всех, кто изучал историю и обращал внимание на знамения времени. Усвоение этой теории Дхармы дает нам возможность понять относительность нравственности и предохраняет нас от осуждения наших менее развитых братьев, обладающих сравнительно с нами более грубыми идеалами поведения. Чем выше степень развития, тем выше и идеал поведения и нравственности; но надо помнить, что, развиваясь, душа отбрасывает многие старые формы и идеалы, которые прежде казались ей наивысшими. Запомнив все это, мы перейдем теперь к рассмотрению тех трех источников, из которых нравственность заимствует свою авторитетность. Философия йогов признает теорию откровения одной из колонн, на которых покоится здание Дхармы. Она утверждает, что в различные эпохи истории человечества Абсолютное вдохновляло высокоразвитых людей на проповедь учений, необходимых для человечества в данный период истории. Эти вдохновенные люди были душами, которые по доброй воле вернулись на землю, отказавшись от высших ступеней бытия, чтобы помочь своим менее развитым братьям. Они жили жизнью окружающих, принимая в ней участие как пророки, священники, ясновидцы и т.п. Рассказы об этих людях дошли до нас спустя многие века в искаженном, преувеличенном виде, украшенные легендами, суевериями и мифами окружающей их среды. Они редко писали сами, но их учения записывались другими (часто по истечении многих лет), и, хотя они носят на себе отпечаток взглядов их компиляторов, но все-таки дают понятие об учении данного пророка или учителя. Эти пророки стояли на различных ступенях развития; некоторые из них достигли уже больших высот, другие же находились

на сравнительно низких плоскостях, но каждый из них нес своему народу весть, соответствовавшую его потребностям в данный момент. Это благовестие в большей или меньшей степени принималось народом и, вызывая изменения в его нравах, помогало заложить фундамент, на котором затем могли строить следующие поколения. Мы отнюдь не желаем дискредитировать этих пророков или тот источник, из которого они черпали свои знания; следует, однако, заметить, что мы оставили далеко за собой многие из их учении и в настоящее время имеем возможность отбросить почти все преподанные ими правила, за исключением немногих основных, которые предназначались для всех времен. Религиозные секты склонны настаивать на непогрешимости своих учений и думать, что эти учения имели целью преподать правила поведения и мерила нравственности на все времена и для всех народов. Минутное размышление покажет нам всю нелепость этой мысли. Возьмем, например, Моисея, и мы увидим, насколько хорошо подробности его учения были приспособлены к потребностям народа той эпохи и какими нелепыми они оказались бы, если бы мы вздумали применить их к нашей современной жизни. Конечно, основные принципы Моисеева учения остаются и до сих пор в полной силе, но человечество давно переросло второстепенные правила поведения, предназначавшиеся для древнего иудейского народа. Многие критики теории откровения порицают целый ряд правил, установленных Моисеем, указывая на дикий и варварски характер их, совершенно противоречащий современным идеалам. И все-таки каждое из этих учений имело свою определенную цель и было предназначено для помощи медленно развивавшимся душам, воплощенным в те времена. Целью всех этих учений было помочь человеку в его развили, дать ему как идеал поведения что-нибудь, что было бы хоть немного выше обыденного образа жизни. Некоторые из этих учений, которые нам кажутся такими варварскими в данный момент, если их рассмотреть в свете условий жизни того времени, окажутся шагом вперед по сравнению с обычаями того века, когда они были даны. Нам, стоящим на высших ступенях лестницы прогресса, эти учения представляются находящимися на более низких плоскостях, чем мы сами; но если мы постараемся мысленно стать на уровень человечества того времени, то увидим, что учения эти стоят выше его уровня на один или два круга спирали. Неразумно настаивать на том, что самые возвышенные идеалы должны были быть даны человечеству в период его младенчества; представим себе только, что получилось бы, если бы высочайшие идеалы Христа были преподаны полу варварским племенам Израиля. Следует, впрочем, обратить здесь внимание читателей на тот знаменательный факт, что в большинстве этих грубых древних учений может быть найдено эзотерическое или тайное учение, предназначавшееся для немногих более развитых душ данного поколения и следующих за ним; и это служит достаточным доказательством того, что религиозные учителя понимали и высшие учения. Эти эзотерические учения вкраплены в экзотерические учения, предназначенные для толпы. Так было всегда. Учения Христа не понимаются толпой даже и в настоящее время, не говоря уже о прошлых веках. Проследите историю христианства и вы увидите, как так называемые последователи Христа ложно понимали Его учение, какими варварскими и дикими были их понятия; да таковы они и в настоящее время. И все-таки более развитые души каждого поколения в течение последних девятнадцати веков умели читать эзотерические учения между строками несовершенно переданных и нередко даже скаженных слов Иисуса. И все-таки учение Христа дало великие результаты, несмотря на недостаточное понимание этого учения. Нравственные правила Нагорной проповеди до сих пор еще не вошли в силу – люди еще не доросли до них; но будущие поколения будут руководствоваться ими и заимствовать их свет.

Здесь следует обратить внимание на следующий факт. Учения всех пророков были направлены к тому, чтобы помочь человеку сбросить старые оболочки с низших сфер ума и указать ему путь к высшим ступеням развития. Развитие души являлось конечной целью, и все правила были приноровлены к этому. Как тогда, так и теперь закон гласит, что нельзя сделать второй шаг, пока не сделан первый. Слово, возвещенное пророками, не было окончательным; предполагалось лишь, что оно уместно при данных условиях. Вот ключ к разгадке многого, что прежде затрудняло вас. Не следует забывать и другой важный факт, а именно, что все учения пророков были направлены к тому, чтобы поднять человека на высшую ступень; все они имели в виду его общественную пользу. Они не имели целью заставить человека исполнять известные обязанности по отношению к Богу, как нас учили верить. Бога вовсе не беспокоил недостаток уважения к нему со стороны человека. Он вовсе не был тщеславен и не требовал поклонения и сожжения жертв, запах которых приятно раздражал бы Его обоняние. Подобные представления относятся к младенческому периоду человечества. Бог прекрасно может обходиться и без человеческого поклонения и хвалебных гимнов. Человеку нужна Божественная любовь, но Абсолютному человеческие поступки не могут принести ни пользы, ни вреда. Если учители и пророки повелевали поклоняться Богу, то они делали это исключительно с целью обратить внимание человека на тот факт, что существует Высшая Сила. То обстоятельство, что внимание устремлено в этом направлении, выгодно для человека, так как он может при этом использовать для своего развития силу, влекущую его ввысь, к Абсолютному. Выкиньте из головы мысль, что Бог нуждается в вашей хвале и поклонении, любит, чтобы ему высказывали хвалу, или что Ему нужно ваше признание Его высокого положения. Все благодетельные результаты поклонения и любви к Богу выпадают всецело на долю человека – вся выгода лишь на одной стороне.

Для того, чтобы понять учения пророков всех религий, мы должны поставить себя на место пророка и посмотреть с какого рода людьми ему приходилось иметь дело. Тогда мы поймем, что эти грубые заповеди были рассчитаны на то, чтобы поднять этих людей хоть на одну ступень выше, и они действительно достигали цели. Но оттого, что учения эти были направлены к этой цели и достигали ее, мы не должны быть связаны буквой их в настоящее время. Если мы дорастем до понимания этого вопроса, разрабатывая его в указанном направлении, то мы сумеем отделить от этих учений мякину (которая для прошлых веков была пшеницей) и собрать рассыпанные зерна пшеницы, которые все же находятся среди мякины. Воспользуемся всем хорошим, находящимся в старых учениях, потому что там можно найти еще много хорошего – они еще не отжили свой век, не стали бесполезными. Но пусть эти устарелые учения прежних времен не связывают нас; не будем лишь забывать духа всех этих учений, но не станем привязываться к мертвой букве старого закона. Не будем настолько безрассудны, чтобы заявлять, что известное учение потому только, что оно было внушено свыше, является непогрешимым правилом поведения для всех времен и народов; не будем забывать о двух других колоннах, на которых покоится учение о Дхарме, – об интуиции и разуме. Но в то же время не будем относиться пренебрежительно к древним учениям и отрицать их вдохновенность только потому, что они принадлежат прошедшим векам. Признаем данный факт за то, что он есть на самом деле, и будем поступать соответственно. Не следует думать, что дни откровения и вдохновения уже прошли. У Эмерсона можно найти не меньше вдохновения, чем у еврейских пророков; каждый из них был впереди своего века; истины, возвещаемые каждым из них, лишь несовершенно понимала толпа: каждый из них брал, так сказать, более высокую ноту гаммы, чем обыденная. Мы привели Эмерсона как первый попавшийся пример, но в настоящее время можно назвать и много других таких же вдохновляемых свыше людей. Но между древним пророком и современным ясновидцем и учителем существует разница. Последователи древнего пророка должны были принимать учение его на веру, так как их лишь в слабой степени озарял свет духовного прозрения, между тем как наши современники имеют возможность оценивать эти учения при свете своего духа и при содействии разума, – то есть, конечно, только некоторые из наших современников могут поступать таким образом, другие же должны довольствоваться старыми учениями, так как они еще принадлежат к прошлым эпохам развития и, не идя наравне с своими братьями, должны довольствоваться баснями, предназначавшимися для периода духовного младенчества. Да и это еще хорошо.

Философия йогов признает теорию интуиции, или "совести"

второй колонной, поддерживающей здание Дхармы. Как мы уже говорили при рассмотрении этой теории, многих лиц, посвятивших себя изучению вопросов нравственности, отталкивают от теории откровения затруднения, с которыми приходится встретиться при обсуждении ее (если рассматривать ее отдельно). Не желая признавать авторитетными, непогрешимыми и окончательными так называемые откровения, данные первобытным народам в прошлые века, эти лица отрицают боговдохновенность этих откровений и стараются найти другую теорию, другие правила поведения. Многие принимают утилитарную теорию, как отвечающую запросам их разума, хотя она, по-видимому, и не удовлетворяет потребностей их души в той мере, как это было бы желательно. Других отталкивает эгоистичность утилитарной теории и, не желая возвращаться назад к старой теории откровения, они принимают теорию интуиции или "совести"; они соглашаются с мыслью что "совесть", или "интуиция" есть непосредственный и единственный судья нравственности и поведения, и полагают, что на ней в действительности и основываются человеческие законы. Некоторые идут еще дальше и говорят, что голос "совести", или "интуиции" есть действительно голос Бога, говорящий с человеком, что голосу этому нужно беспрекословно повиноваться и что Бог дарует откровения всякому человеку. Как мы уже показали выше, эта крайняя позиция подвергалась жестоким нападкам на том основании, что совесть у двух людей никогда не бывает одинакова, что она зависит от окружающей среды, возраста, расы, общественного мнения, воспитания и т.п., и что поэтому она не может быть непогрешимым руководителем, и ей не безопасно следовать, так как всякий человек захотел бы иметь свои собственные законы, которых другой человек не будет обязан принимать во внимание и т. д., и т. д. Учение о Дхарме примиряет эти два, по-видимому, противоречивые мнения. Посмотрим же, что оно говорит относительно интуиции или совести.

Мы рассчитывали разобрать в этом чтении вопрос о теории совести или интуиции, а также и утилитарную теорию, предполагая развить в следующем чтении учение о Дхарме, но, как оказалось, нам пришлось выйти из предположенных рамок. Поэтому нам придется отложить рассмотрение теории "совести" и утилитарной теории до следующего чтения, в котором эти вопросы будут рассмотрены в связи с некоторыми заметками о практическом значении Дхармы. Мы надеемся, что читатели не найдут эти чтения слишком "сухими" и тщательно изучат их. Они очень важны и нужны для всякого желающего найти прочную опору в жизни, избрать образ жизни, ведущий к счастью, и подвигаться дальше по пути достижения. Вопрос о совести или интуиции в высшей степени интересен, и мы надеемся указать несколько важных сторон этого вопроса в ближайшем чтении.

Мы просим вас вооружиться терпением и вниманием, вы получите свою награду.

Чтение IX

ДХАРМА (продолжение)

В конце последнего нашего чтения мы дошли как раз до рассмотрения теории интуиции или совести, то есть второй колонны, поддерживающей здание Дхармы. Теперь мы и займемся этим вопросом.

Всякий человек более или менее сознает присутствие в себе внутреннего голоса – "знания", по-видимому, независимого от интеллекта. Этот голос говорит с ним или властным или ласковым тоном, приказывает ему сделать то-то и то-то, или удерживает его от того или другого. Иногда он побуждает его к возвышенным деяниям, иногда же, как бы искушает его совершить недостойный поступок. Мы обыкновенно называем этот голос в его высших проявлениях "совестью", а в низших "искушением". Древние сказания утверждают, что по одну сторону человека стоит добрый ангел, а по другую злой; первый нашептывает ему, чтобы он делал "добро", а второй побуждает его делать "зло".

Эти сказания символизируют истину, как мы увидим при дальнейшем рассмотрении этого вопроса.

Кроме "голоса совести" и "голоса искусителя", существует еще голос, руководящий человеком в обыденных, житейских поступках, причем по поводу этого голоса не возникает вопроса о "добре" и "зле", – как, например, при решении разных дел в вопросах труда, деловых сношений и т.п. Это третье проявление мы будем называть "интуицией". Многие пользуются всеми тремя терминами и имеют ясное представление о различии между каждой из этих форм проявления, но неспособны объяснить, что именно представляют собой эти внушения или откуда они являются. Философия йогов дает этому объяснение, и учение о Дхарме до некоторой степени зависит от этого объяснения, так как оно покоится отчасти на колонне "совести или интуиции". Это вторая колонна, первой же является откровение, а третьей соображения полезности. Эти три колонны представляют собой соответственно их порядку: 1) голос Божий, 2) голос интуитивных способностей человека и 3) голос разума. Посмотрим теперь, что говорит философия йогов по вопросу об интуиции и о природе призывов, исходящих из этой части души.

Чтобы понять природу совести, интуиции, искушения и других чувств, появляющихся в поле сознания из подсознательных областей ума, мы должны немного вернуться назад. В первой книге о йоге под заглавием "Основы миросозерцания индийских йогов", а именно во втором и третьем чтениях, мы говорили о различных "умах" человека, о тех различных плоскостях, в которых человеческий ум проявляет свою деятельность. Вспомним, что было сказано об инстинктивном уме, о рассудке и о духовном разуме. Мы говорили о них много в нескольких чтениях, входящих в состав как первого, так и настоящего курса, и мы надеемся, что читатели уяснили себе природу каждого из этих "умов".

"Искушения" или побуждения совершать "злые", "дурные" поступки идут из низших областей ума – из той части инстинктивного ума, которая имеет дело с животными страстями, стремлениями, эмоциями и т.д. Эти страсти, эмоции, стремления представляют собой наследие прошлого. Они "дурны" не сами по себе, а лишь постольку, поскольку относятся к той части истории нашей души, которую мы уже оставили позади себя или которую мы только что оставляем. Все это могло быть высочайшим "добром", доступным нашему умственному постижению в известный период истории нашего развития, все могло быть необходимым для нашего благоденствия в то время – могло быть гораздо лучше многих других чувств и поступков, которые мы совершали, и соответственно этому могло казаться нашему уму в то время голосом высшего "Я", влияющего на низшее сознание. Но надо помнить, что все это относительно. Теперь, когда мы переступили пределы той стадии, когда все эти вещи были высочайшим добром, и когда мы развились в достаточной степени для того, чтобы воспользоваться высшими понятиями об истине, все это прошлое кажется нам "дурным" и "недолжным", и когда черты его входят в поле нашего сознания из низших областей ума, мы содрогаемся при мысли, что в нас еще осталось так много "животного". Но нам вовсе нет надобности чувствовать себя "порочными" только потому, что в нас еще существуют эти мысли и стремления. Они составляют наше наследие прошлого и являются воспоминаниями о "животной стадии" нашего развития. Это, так сказать, голоса прошлого. Если вы чувствуете, что животная природа, борющаяся в вас, еще недостаточно обуздана, то не смущайтесь этим. Дело в том, что раз вы можете смотреть на нее как на что-то отдельное от вашего "Я", то один этот факт уже должен ободрить вас. Прежде вы были животным, теперь вы видите, что только отчасти остались им, а со временем вы и совсем отрешитесь от ваших животных страстей. Прочтите, что мы говорили по этому поводу в чтении первом.

На дальнейших страницах настоящего чтения мы рассмотрим вопрос об относительной природе "добра" и "зла", так что вам будет ясно, каким образом явление, считавшееся когда-то "добром", теперь представляется "злом", и каким образом то, что нам кажется "превосходным", "должным", при дальнейшем нашем развитии окажется "дурным" и "недолжным". Все это, конечно, говорится с относительной точки зрения, так как, развиваясь, мы начинаем видеть, что "правильное" и "неправильное", "хорошее" и "дурное" термины относительные, и что с точки зрения абсолютного нет ничего "дурного". И все-таки, по мере того, как мы идем вперед, все то, что мы перерастаем, кажется нам "дурным", а то, до чего мы еще не доросли "хорошим", пока оно, в свою очередь, не будет отвергнуто нами. В данный момент мы желаем только указать вам, что "искушение" есть не что иное, как побуждение к повторению какого-нибудь прежнего переживания вследствие того, что стремление к нему еще не окончательно угасло в нас. Оно подымает свою голову, потому что в нем еще тлеет пламя догорающей жизни или потому что эта угасающая животная жизнь была возбуждена каким-нибудь внешним обстоятельством или внушением. Предоставьте животным страстям умирать и не тревожьтесь их борьбой.