Пути истории
Шрифт:
Правые и центристские группы Думы были озабочены тем, как идет война. В результате заговора группы парламентариев и части титулованной знати Распутин был убит в конце 1916 г., однако и после его смерти управление страной было в большом расстройстве.
В марте 1917 г. в Петрограде, как уже упоминалось, начались волнения женщин, к которым присоединились солдаты. Власть приняла на себя сама Дума, которая в свое время была избрана по сложной и недемократической системе и вряд ли по праву могла выступать от имени русского народа. Но между тем в Петрограде и в других городах стали спонтанно возникать Советы рабочих и солдатских депутатов, претендовавшие на более справедливое выражение народных интересов. 15 марта Петроградский совет издал «Приказ №1 по армии», в котором солдатам было предложено составлять свои комитеты и от них выделять делегатов в Советы. Политическое руководство армией передавалось комитетам, а офицерам (предоставлялись только чисто военные функции, даже оружие им должно было
Трудность в признании законности мероприятий Думы усложнялась существованием Советов как параллельных органов, уже начавших осуществлять правительственную власть. Советы, являвшие собой как бы самозваный социалистический парламент, включали социалистов-революционеров (эсеров) и социал-демократов (меньшевиков и большевиков). Лозунгом Советов было ««штыки — в землю и немедленный мир».
С точки зрения международного права необходимо было убедить союзников в легитимности образованного Думой Временного правительства. Ведь все договорные отношения с Западом и Востоком были созданы упраздненным царским правительством. Союз России с Англией и Францией в их войне против центральных держав был заключен уже не существующим правительством. Но немедленный мир с Германией на всем Восточном фронте означал бы усиление немецких войск на Западном фронте почти вдвое и проигрыш войны союзниками. Часть левых, центристы и правые рассматривали это как измену, которая может привести к непредсказуемым результатам для России.
Попытаемся поставить события Первой мировой войны в рамки наших теоретических представлений.
Мировые войны — неизбежный исход естественного развития капиталистического производства седьмой фазы. Капиталистическое производство имеет своей целью накопление прибыли, а использование этой прибыли для дальнейшего развития производительных сил, культуры и т.п. имеет второстепенное значение, и то, что ее часть уходит на развитие технических наук и — косвенно — на повышение общего жизненного уровня (применение науки в производстве), является лишь побочным обстоятельством. Уместно отметить, что науки особенно усердно применялись в военном производстве, что, конечно, содействовало необходимому для капитализма расширению источников сырья и рынков.
Это расширение — неотъемлемая часть развития общества, построенного на максимальном увеличении прибыли, а стало быть, с неизбежностью ведет ко все большему размаху колониальной оккупации, пока вся поверхность Земли не оказывается расхватанной, а далее может идти только насильственный передел всего Земного шара. Беда заключалась в том, что классический капитализм не создавал механизма для сдерживания разрушительных последствий развития производства; мировые войны стали неизбежными, а это уже не просто социально-психологический дискомфорт, но всем дискомфортам дискомфорт.
Опыт фаз человеческой истории показывает, что массовый, тотальный общественный дискомфорт может быть снят ради создания новых условий производства только путем выработки альтернативной социальной психологии и при обязательном наличии сверхоружия, способного своим существованием утвердить новый порядок. Ни того ни другого к моменту наступления этапа передела мира человечество не имело, хотя всем было ясно, что делать что-то нужно.
Естественно, что в этих условиях стали создаваться альтернативные идеологии, причем сразу несколько. Одну из них представлял коммунизм.
Обстоятельствами, которые дали возможность действовать революционным партиям России, были крушение Российской империи в разгар Первой мировой войны и неуверенная, половинчатая позиция парламентских партий, пришедших к власти (в составе Временного правительства): они еще не давали народу того, что ему в тот момент настоятельно требовалось, — выхода из бессмысленной войны, разорявшей всю крестьянскую Россию, и передачи земли крестьянам [181] .
Социалисты-революционеры, которые в предыдущий период полагались на индивидуальный террор, в сложившейся ситуации предпочли парламентские методы борьбы. Их программа отвечала интересам крестьян и они имели хороший шанс победить на предстоящих выборах, всеобщих, равных и тайных, в Учредительное собрание, созыв которого был назначен на зиму 1917/18 г. Той же тактики были намерены придерживаться правые социал-демократы (меньшевики). Однако левые социал-демократы (большевики), руководствуясь теорией Маркса и возглавляемые Лениным, выбрали, как мы знаем, другой путь.
181
Точнее,
Маркс, создав достаточно убедительную теорию капиталистического производства (.недостатки ее, в особенности ошибочное утверждение об абсолютном обнищании пролетариата при капитализме, выяснились значительно позже), правильно предсказал его преходящий характер. Он предвидел наступление новой фазы исторического процесса, идущей на смену капитализму, но представлял ее еще в форме коммунизма, т. е. абсолютно гармонического будущего. Он ясно сознавал, что смена производственных отношений может наступить лишь по исчерпании всех возможностей капитализма, но при этом, по его предположению, потребуется более или менее насильственный переворот. Отметим, что в своей оценке исторического процесса марксисты исходили только из опыта Европы (и отчасти США), и прежде всего — из судеб Французской революции, которым они придавали универсальное значение.
В фазе капитализма, как уже отмечалось, естественные науки приобрели характер производительной силы. Марксисты же пытались использовать определенную гуманитарную науку (экономическую теорию) для вмешательства в исторический процесс. Для этого, конечно, было нужно, чтобы марксистская научная теория приобрела массовую, и притом международную, поддержку (Маркс отдавал себе полный отчет в сверхнациональном характере капиталистического производства). Чтобы получить такую поддержку, и была создана Международная ассоциация рабочих (I Интернационал), имевшая незначительное влияние, а после смерти Маркса — II Интернационал, в который входили уже массовые европейские социал-демократические партии, по большей части парламентские.
Но массы не могут заниматься научной работой, они способны лишь заучивать предложенные им положения, принимающие демагогические формы. Научная теория, которая перестает совершенствоваться и догматизируется, перестает быть наукой. Эта теория в условиях массовости ее распространения уже не проверяется ни опытным, ни даже только логическим путем и должна превратиться в религию. Случай раннего буддизма и конфуцианства показывает, что религии могут существовать и без бога. Впрочем, и в таком случае в дальнейшем происходит обожествление руководителей движения. Такая трансформация теории неизбежно привела к возникновению ошибочных расчетов.
В начале XX в. признаков исчерпания возможностей капитализма не наступало, и социал-демократы Европы все более занимались парламентской деятельностью. Иначе сложилось дело в России.
Ленин, ведущий русский марксист XX в., увидел в разразившейся мировой войне за передел колоний признак возникновения «империализма как последней стадии капитализма», как «эпохи мировых войн и революций» (опираясь при этом на опыт русско-японской войны и последовавшей затем неудачной русской революции 1905 г.). Он выдвинул ничем научно не подтвержденную гипотезу «слабого звена». Согласно ей, революция от капитализма к коммунизму может наступить в стране, где капитализм не только не исчерпал своих возможностей, как этого требовала классическая теория марксизма, но даже по-настоящему и не развился, а следовательно, был слаб. Однако на самом деле в России был слаб не только капитализм, но и пролетариат, которому предназначалась роль «могильщика капитализма»: он составлял лишь очень малую часть населения (в 1910 г. 2—3%, не считая сельских батраков) [182] . За семь лет - этот процент вырос незначительно. Таким образом, революция 1917 г., для того чтобы заменить в России «власть меньшинства» (капиталистов) «властью большинства», должна была бы быть крестьянской, а не пролетарской [183] .
182
Энциклопедический словарь Русского библиографического института «Гранат». Изд. 7-е. М., [1932?]. «Россия IV» (36-II), табл. III, итоги., Цифра, приводимая Лениным в «Развитии капитализма в России» (~10 процентов), включает иждивенцев и «полупролетарские слои», но тоже не составляет «большинства».
183
Правительство Ленина имело право считать Временное правительство представляющим меньшинство народа, а себя представляющим большинство только до тех пор, пока оно придерживалось лозунга «земля — крестьянам». Но в последующем лозунг о «союзе рабочего класса и крестьянства» повис в воздухе, когда большевики ввели с 1919 г. систему отъятия хлеба у крестьянства («продразверстку»), а затем, после кратковременного периода действительного обладания крестьян землей в 1922—1929 гг., наступило массовое истребление товаропроизводящего крестьянства под ложным лозунгом «ликвидации кулака как класса».