Пути неисповедимых
Шрифт:
Животное заревело, когда я пустила по пальцам магию. Сквозь белые клыки из десен потекла темная кровь, животное затряслось и, вырвавшись из моих рук, бросилось от меня прочь, чтобы в следующий миг оттолкнуться от пола и прыгнуть на меня.
В моих руках мгновенно оказался посох, который я выставила вперед и выпустила сквозь него заряд… только посох был повернут не той стороной, не магический, потому сгусток энергии не поранил, но сбил животное в воздухе.
Опять все померкло.
Но на этот раз пожар разбавился мраком, который пытался проникнуть за стену огня, но не мог, и голосами, все
Это продолжалось до тех пор, пока силы не начали стремительно покидать меня и стена огня вокруг не ослабла, тогда начало возвращаться сознание.
В одном из голосов я различила свой собственный… узнать его по звучанию было невозможно, но у меня разрывало связки от боли, когда слышались эти звуки.
— … Вешними водами хлынет покой, испарив и разбив в дым огонь на углях, к небу взлетит твой кровавый зной и солнце твой затмит густою золой…
Бессмысленная фраза была последним, что мелькнуло у меня в сознании, и первым, что я поняла, прежде чем окончательно прийти в себя.
Я прижимала к стене Анук, обхватив руками ее горло. Девушка была в полубессознательном состоянии, на ее губах показалась кровавя пена, глаза были закачены так, что видны были только белки.
Очнувшись, я тут же отпустила ее, почувствовав при этом несколько вспышек боли по всему телу, которые чуть не бросили меня на доски рядом с Анук. Но я с трудом сдержалась, подобрала свой посох и, опираясь на него, устояла на месте.
Тяжелое, хриплое дыхание неприятно резало горло, мне казалось, что я задыхаюсь. В глазах все плыло, но я находила в себе силы на то, чтобы не мигая смотреть на противницу, которая постепенно приходила в себя.
Распластавшаяся на полу Анук напоминала искалеченный труп, но постепенно она зашевелилась. Она осторожно двинула рукой, затем с трудом открыла помутневшие глаза и попыталась встать, но со стоном упала обратно.
Я невольно усмехнулась, глядя на нее. Уж больно хорошо я помнила ее настрой в начале боя, а что сейчас от него осталось? Пустота.
Полежав еще немного, Анук вновь зашевелилась и на этот раз ей удалось сесть на полу, хотя сразу после этого у нее закружилась голова и она зашаталась, чуть не падая обратно. Когда головокружение прошло, она посмотрела на меня и зачем-то попыталась поднять руки, но они бессильно упали ей на колени. На лице девицы, искаженном злобой и болью, проявилось отчаяние.
— Что?… — толи прорыдала, толи прошипела она, смотря на меня безумными от ужаса глазами. — Что ты сделала со мной?…
— Верно, то… — нормальная речь резанула горло не хуже той, которая рвалась наружу недавно, и я запнулась, хотя потом все же продолжила. — Верно, то, что ты заслужила.
Но говоря это, я только наполовину, где-то в подсознании понимала, что я сделала с Анук. Все вокруг по-прежнему было непонятно и смутно, а у меня не хватало сил прорвать этот туман и разобраться в себе и происходящем. Я действовала как будто по инерции, продолжая то, что только что закончилось, но не задумываясь над своими действиями.
Анук вновь вскинула руки и они вновь упали. Из глаз девушки
— Мразь!… - проревела она сквозь рыдания, опускаясь на пол и скуля ругательства, как побитая собака.
— Мразь лучше будет пустой беззубой шавки, — из последних сил усмехнулась я и выпрямилась. Но боль и жжение в спине как будто согнули позвоночник, и я чуть не упала, потеряв контроль над телом.
Неожиданно меня подхватили и удержали от падения руки в белых перчатках. Обернувшись, я увидела Арланда, который стоял позади меня все это время.
Сложно сказать, как я себя почувствовала, когда увидела инквизитора. Разом проснулся рассудок и я вдруг поняла, что устроила и как это все выглядит.
— Я… — беспомощно начала я, не зная, чем оправдаться, глядя в глаза Арланду.
— Пойдем, — равнодушно велел мне он и осторожно повел меня прочь из зала, где уже не осталось ни одного посетителя. Видимо, они все сбежали, испугавшись драки, потому что прислуга и вышибалы не сумели остановить нас.
Весь путь по улицам непонятно куда был похож на ад. Запал ушел и теперь я с каждым шагом чувствовала боль в разы сильнее и шла, чуть не теряя сознание. Возможно, пару раз я в самом деле окунулась в забытье, но меня тут же приводили в себя и каторга продолжалась.
Когда мы вошли в знакомую гостиницу и очутились в комнате, где над кроватью висел крест, я почувствовала, что все кончилось, и упала на кровать, желая только забыться во сне, избавиться от мыслей о произошедшем и от боли.
Но долго пролежать мне не дали, и минуты, наверное, не прошло, как Арланд усадил меня на кровать и принялся снимать мантию, раздражая при этом раны. Видимо, он собирался заняться лечением.
Чтобы не выть и не стонать, я вжалась в плечо инквизитора и закусила зубами мягкий воротки белой накидки. Приятный запах, шедший от кожи и одежды Арланда хоть немного отвлекал от боли, которая усилилась в десятки раз, когда ее коснулись инородные силы целителя.
Раны покрывали почти все мое тело, кроме особо уязвимых живота, груди и шеи, потому что я бросалась на обезумевшую оборотниху, давая иной раз неопасно ранить себя, чтобы иметь возможность добраться до ее слабых мест. Хотя из нас двоих обезумевшей была скорее я… Анук получила гораздо меньше ран, потому что была осторожнее и не бросалась на мое оружие… я же точно обезумела, впала в бред после первой же раны… Видимо, меня опять довели до того, что я начала проклинать, а когда до этого доходит, я всегда творю что-нибудь грандиозное… из этого можно сделать вывод, что что бы я не сделала с Анук, оно куда хуже моих ран.
Только эти мысли как-то успокаивал меня и помогали перетерпеть лечение.
Когда открытых ран не осталось, Арланд подал мне рубашку из сумки и велел подождать на кровати, пока он сделает успокаивающий отвар в умывальной. Не дождавшись инквизитора, я улеглась спать, но он вновь меня разбудил и заставил пить все, что он приготовил.
Все это время Арланд не говорил ни слова. Раньше я не стремилась понять, что он думает по поводу драки, но сейчас, когда слабость ушла из головы и я стала как-то поживее, выражение лица инквизитора заставило меня задуматься о его дальнейших намерениях.