Пути. Дороги. Встречи
Шрифт:
Я слушал шамана и не верил своим ушам. Лисак Павлович оперировал географическими терминами, названиями рек, озёр, как будто он всю жизнь читал лекции по истории в каком-нибудь вузе. В трёх словах шаман рассказал, каков был хозяйственный уклад у голубоглазых властелинов севера, чем они жили, куда расселялись и какие земли завоёвывали. А рассказчик тем временем продолжал:
— Здесь на севере, в лесостепной зоне Урала и Сибири ещё за тысячи лет до прихода в Среднее Приобье предков хантов и самоедов, возникло первое после потопа великое царство. Из него и шло движение, как на юг, в сторону Индии и Китая, так и на запад, в сторону Европы. После гибели этого царства, на его руинах через сотни лет
— Постой! — остановил я шамана. — А ты не скажешь, почему погибло первое царство? Есть что-нибудь на эту тему в ваших преданиях?
— В сказках и песнях хантов о гибели первого объединения племенных союзов белой расы ничего нет. То было давно и далеко где-то на юге. Но вот в легендах зырян кое-что есть.
— Ты что же интересуешься ещё и преданиями народа коми? — удивился я.
— Они же наши соседи, на севере в лесотундре их полно. С восточного Урала зыряне ещё сто лет назад вытеснили и манси, и ненцев. Тут волей-неволей будешь ими интересоваться. А потом, мифы коми можно найти и в книгах. Но я не о книжных мифах. Одна старая сказительница много лет назад мне поведала, что предки коми пришли на Урал с юга, спасаясь от великой войны. Судя по тому, что зыряне на севере живут очень давно, можно предположить, что их уход был связан с гибелью того первого царства.
— Конечно! — сказал я. — Но у меня опять возник вопрос. Если то великое царство белой расы на земле было единственным, с кем оно могло воевать?
— Получается, что у него был враг. Враг в нём самом, — поднялся со своего места Лисак Павлович. — Как правило, великие империи гибнут не от внешних врагов, а от внутренних смут. Вспомни тот же Рим? — повесил он на таган свой котелок.
— Его что, варвары разрушили?
— Он сам себя погубил.
И тут у меня всплыла в памяти Махабхарата. Поэтическое изложение о гибели единой величайшей на Земле империи. Уж не о том ли блистательном гигантском царстве братьев Пандавов упоминается в мифе обских угров? Тем более причиной гибели его стала гражданская война. Сколько же лет тогда этому преданию?
— Ты, Лисак Павлович, упомянул, что на руинах первого царства возникло второе? — снова обратился я к рассказчику.
— Да второе, но оно тоже, со временем, погибло как и первое. Потом где-то на востоке Сибири возникло третье царство белого голубоглазого народа. Та империя не погибла, а переселилась целиком куда-то за Урал на запад. В его состав и входили предки обских угров. Тогда их вожди отказались идти в неведомое. Они решили остаться со своим народом на Камне. Ты должен знать, что большая часть хантов на Оби пришла с восточных склонов Урала, — пододвинул ко мне кружку с налитым чаем, рассказчик.
— Я это знаю, Лисак Павлович, но мне интересно, как смогли люди сохранить память о таких далёких временах, ещё и в чёткой последовательности? Чего не найти ни в одном учебнике истории!
— То что не найти ни в одном учебнике — это правда! — согласился со мною шаман. — А что касается человеческой памяти, да ещё в поэтической или сказочной форме, то она может сохранять подлинные события на протяжении миллионов лет. Есть немало подтверждений этому. Но у нас другая тема, поэтому не перебивай и слушай. На смену третьему царству через некоторое время на юге Сибири поднялось царство четвёртое. Именно со стороны четвёртого царства и начались походы на север верховских богатырей. Часть железных людей оставалась со своими кровными родственниками на Оби и её притоках. Другая часть снова возвращалась в южные степи, чтобы через год-два опять нахлынуть на север. С верховскими богатырями пришла к нам война. Она длилась до гибели четвёртого царства.
— А почему погибло четвёртое царство? — задал я вопрос.
— По причине междоусобиц, —
— Ты кого имеешь в виду? — спросил я Лисака Павловича.
— Предков якутов, тувинцев и бурят. Сюда можно отнести и алтайцев.
— А что стало с белой расой, с теми, кто остался в своих городах и сёлах на берегах сибирских рек?
— Из лесостепи, во времена империи, сметая всё на своём пути, железные люди устремились на запад. Назад вернулось их совсем немного. А те, что возвращались, ввязались в междоусобицу, в войны на юге и на востоке. А потом началась эпоха смешения белых с людьми жёлтой расы. Так и получились сибирские татары. Белые же люди севера никуда со своих рек не уходили. Они веками жили в своих крепостях и городах на ярах, рядом с хантами, манси и тунгусами. После гибели пятого царства предки современных челдонов создали по всей Сибири свои княжества и стали собирать с угров, самоедов и тунгусов дань пушниной.
— Так выходит, что чел доны, коренные русские сибиряки — потомки «аус-ях»? — задал я очередной вопрос шаману.
— Зачем спрашиваешь, если и так знаешь? — покачал он головой. — Со старого сибирского диалекта «чел-дон» переводится как «человек реки». Белые голубоглазые потомки «аус-ях» на реках и жили. Ещё их называют кержаками, это за привязанность к старо-сибирской или древнерусской традиции. Потом кержаками стали обзывать старообрядцев.
— А как перевести с древне-сибирского диалекта слово «кержак»?
— Оно, это слово, состоит из трёх слов, — подумав, сказал Лисак Павлович. — «К» — одно, «ир» — второе, «жа» — третье. Теперь попробуй сам перевести.
— «Ир» — наверное указывает на Ирий — древнерусский рай, — сказал я. — С «К» тоже понятно. А что означает слово «жа»?
— Есть в русском языке синоним слова «любить» — слово «жалею», — улыбнулся шаман. — Теперь понял?
— Понял! Получается, что-то вроде любящий Ирий или стремящийся к Ирию…
— Точнее, идущие путём своего божественного духа к высшему, — уточнил Лисак Павлович.
— В нашем обыденном понимании кержак обозначает что-то заскорузлое и несовершенное, на самом же деле всё иначе.
— Да, как видишь, иначе. Но я ещё не рассказал, что произошло с нашими сибирскими чёлдонами-кержаками впоследствии.
— Что же? — посмотрел я на шамана.
— Как ты уже понял, чёлдоны от своей древней северной религии не отказались. Поэтому они автоматически стали врагами и христиан, и мусульман. На востоке только буддисты к ним относились по-дружески, понятно, что хорошо к сибирским русам относились мы, русские угры, а также ненцы, тунгусы, якуты и одулы-юкагиры. Сибирское же ханство, как мусульманское государственное образование, сразу же после своего возникновения объявило войну русской Сибири. Но та война для него сложилась неудачно. Именно по этой причине искерские князья Алей и Бекбулат начали искать поддержки у царя Ивана Грозного. Боясь удара язычества Сибирской Руси с востока, они и послали своё посольство с просьбой о принятии их государства под высокую царственную руку. В плане обоих ханов было объединёнными усилиями Москвы, Тюмени и Искера разгромить своего языческого противника и подобрать под себя его земли.