Пути. Дороги. Встречи
Шрифт:
— Знаешь что, — сказал я ему, — давай сделаем так: ты фамилии называть мне не будешь, обозначишь людей цифрами.
Он согласно кивнул.
— А я, когда ты станешь вслух произносить эти цифры, попробую спросить относительно них своё подсознание. Чтобы тебе было наглядно, я буду работать с рамками. Если человек не виноват — рамки разбегутся, если он украл — они сложатся. Их будет двигать моё подсознание. Идёт?
Знакомый заулыбался.
— Ещё как идёт, только бы получилось!
Пока он цифровал своих друзей-собутыльников, я вышел во двор и из медной проволоки смастерил две рамки.
— Ну что, начнём? —
Знакомый назвал первую цифру. Рамки в моих руках разбежались. Он следом назвал вторую. Рамки разошлись снова. Я стоял перед ним, полностью расслабившись, отключив все мысли и только наблюдал. Знакомый назвал ещё две цифры. Тот же эффект — рамки разбежались. Но вот он произнёс цифру, при которой рамки начали сходиться. Мой знакомый вытаращенными глазами смотрел на сбежавшиеся рамки и потом прошептал:
— Это же мой сын, не может быть!
В ответ я только пожал плечами… Назавтра он мне позвонил: деньги действительно оказались у его сына… Единственное, что я его попросил, чтобы он особо не распространялся о моих способностях… И надо сказать, что знакомый данное мне слово в какой-то степени сдержал. Правда, для того чтобы самому ещё раз убедиться в необычном, он предложил мне решить задачу посложнее. Этот человек пришёл ко мне в гости через день после сообщения о гибели летевшего с Сахалина на материк пассажирского авиалайнера и с порога предложил мне заняться розыском места его падения. Он рассказал, что поиском самолёта и в России, и за рубежом заняты многие экстрасенсы и что их выводы говорят о том, что самолёт упал в воды Татарского пролива. Визит такого рода мне не понравился, тем более, я не считал себя экстрасенсом. Но делать было нечего. И, чтобы отвязаться от вопросов визитёра, я взял в руки свой маятник.
— Рамки я выбросил, — пояснил я гостю. — Но вот маятник у меня есть. И им я иногда пользуюсь… Видишь, он сделан из медвежьего клыка. Красивый, не правда ли?
«Пусть думает, что всё дело в клыке», — решил я про себя.
Я сел в кресло и, взяв в руку верёвочку маятника, показал:
— Сюда будет качаться — значит «да», если наоборот, то «нет». Если начнёт кружиться, то не хочет отвечать. Такое тоже бывает. Понял?
Знакомый кивнул.
— Так значит, экстрасенсы пришли к выводу, что самолёт угодил в воды Татарского? — посмотрел я на гостя. — Давай проверим. «Он», — указал я на маятник, — говорит только правду…
Расслабившись и отключив внутренний диалог, я мысленно обратился к своему подсознанию. Маятник качнуло. Глубинное пошло на контакт… Тогда я вслух, чтобы слышал гость, спросил:
— Правду говорят экстрасенсы — лайнер лежит на морском дне?
Маятник качнулся на отрицание.
— Вот видишь, — повернулся я к знакомому. — Экстрасенсы что-то напутали. Самолёт надо искать на суше.
— Но где? — засуетился гость. — Ты можешь хотя бы приблизительно указать то место?
Немного подумав, я кивнул.
— Начнём вот с чего, сначала выясним — отклонился самолёт от курса или нет? И насколько километров? Потом на карте начертим его приблизительный маршрут. И по траектории его полёта начнём отсчитывать десятки километров. Так, возможно, и найдём квадрат, где надо искать обломки.
С этими словами я снова обратился к своему подсознанию и посредством маятника выяснил, что самолёт на самом деле отклонился от маршрута. Отклонился севернее на двадцать
— Всё, обломки самолёта надо искать здесь, в этих горах, — сказал я, указав на карту. — Самолёт пролетел чуть больше девяти десятков километров…
Поверил мне мой знакомый или нет, меня не волновало. Я предложил ему позвонить в МЧС или кому-нибудь из экстрасенсов. Пусть проверят указанный мною квадрат. Но как потом выяснилось, звонить мой знакомый никуда не стал. Мнение же моё ему было нужно для того, чтобы выиграть спор о месте падения лайнера у себя на работе… И всё-таки надо отдать должное этому человеку. Когда через две недели выяснилось, что обломки самолёта нашли в том месте, на которое я указал, он, купив на выигранные в споре деньги несколько бутылок дорогого вина, кучу всяческой еды, явился поздравить меня с тем, что я всем утёр нос. Что я настоящий экстрасенс и что о моих способностях надо молчать. С последним его утверждением я искренне согласился. На мой вопрос, почему он не позвонил в МЧС, гость, несколько отрезвев, заявил, что всё равно никто бы его не послушал, говорить же кому-то обо мне он не захотел. Вся эта эпопея и с украденными деньгами, и с разбившимся лайнером пронеслась в моём сознании в одно мгновение.
«Несомненно, я что-то могу, — подумалось мне. — Если так, то почему бы не попробовать? Конечно, старый ментально защищён, иначе бы его давным-давно «доброжелатели» накрыли. Но может, для моего подсознательного он открыт? Точнее, открыт для всех тех, кто с ним дружески связан… Впрочем, это можно легко выяснить».
И я, поднявшись из-за стола, направился в спальню за своими «магическими» принадлежностями. Снимая со стены рамки и маятник, я вдруг опять услышал:
— Нехорошо делаешь. Я как раз для того и пришёл к тебе, чтобы связать тебя со старым… А ты куда меня спровадил? На стену, под шкуру, подальше от себя. Да ещё и на праздник?
— Мне не понравилась твоя свирепость, — покосился я на шкуру.
— Да не свирепый я вовсе. Просто как могу, так и служу законам Прави. Разве я виноват, что меня таким сделали?
— Ладно, прости, ты убедил, пойдём вместе искать твоего бывшего хозяина, — проворчал я, вытаскивая колдын из-под шкуры.
На душе стало легко и спокойно.
«Ну и что с того, что схожу с ума? Затеял я полемику с тесаком. Это, похоже, только начало… Потом пойдёт и поедет… Начну общение со столом, стульями, с забором… Чего доброго со своими носками… Представляю, что они выдадут относительно нежелания регулярно их стирать? Будет веселее некуда! Сплошные упрёки!»
Невольно припомнились несколько анекдотов про психов. И я сам над собою расхохотался. Подойдя к столу, я положил меч на старое место и, создав торжественную обстановку, взял в руки рамки.
— Ну что, приступим? — обратился я к подарку старого.
Отбросив внутреннее напряжение и посторонние мысли, я спросил:
— Уважаемое подсознание, ответь, пожалуйста, тот, кого мы ищем, находится в России?
Рамки тут же сложились. Нет, не в России! Ответ был более чем понятен.