Путин. В зеркале «Изборского клуба»
Шрифт:
«Экономика глобального казино» безнравственна, поскольку не предполагает справедливого распределения доходов по полезным результатам, по вкладу во всеобщее благосостояние, а, напротив, прямо этому принципу противоречит.
Очевидно, что нынешняя финансово-экономическая парадигма сама собой не изменится, так как есть силы, заинтересованные в продлении её существования. Контроль над мировой «алхимической лабораторией», производящей «деньги из воздуха», позволяет целым странам жить не по средствам, расплачиваясь за своё сверхпотребление ничем не обеспеченными долговыми расписками. И эти избранные нации паразитируют на других странах, перераспределяя в свою пользу (иными словами, присваивая) результаты
Постановка вопроса о выходе из кризиса не может ограничиваться косметическим ремонтом системы, доказавшей свою неэффективность в решении действительно насущных проблем человечества и толкающей мир к катастрофе. Настоящее преодоление кризиса предполагает поиски новой социально-экономической парадигмы, в основу которой должны быть положены именно нравственные принципы. Лидером движения к построению такой парадигмы может и должна стать Россия.
Солидарность, справедливость, общее дело
Среди базовых элементов этой новой модели особое место должны занять солидарные механизмы в экономике. Они призваны восстановить баланс и уравновесить то явно чрезмерное, гипертрофированное значение, которое придавалось в предшествующий исторический период конкурентным отношениям, основанным на господстве индивидуалистических ценностей, личного эгоизма и хватательного рефлекса.
Еще одним базовым элементом новой социально-экономической парадигмы должен стать принцип справедливости. В российском менталитете справедливость относится к числу основных потребностей. Нерешенность вопросов, связанных со справедливостью, закладывает под нацию множество «бомб замедленного действия». Не восстановив попранной справедливости, ничего выстроить нельзя.
Россия потратила два с половиной десятилетия на бесплодные и вредные реформы, что привело к деградации экономики и подрыву экономического суверенитета. Очевидно, что для наверстывания отставания и упущенного времени нашей стране необходим резкий качественный рывок в рамках реализации Большого проекта, где общее благо выступает результатом экономики общего дела. Однако глубокий раскол современного российского социума, одним из важнейших факторов которого является нынешний гипертрофированный уровень неравенства и неудовлетворённость базовой потребности в справедливости, полностью блокирует возможность осуществления такого проекта.
Следует отметить, что консерватизм, будучи одновременно и ценностной, и рационалистической мировоззренческой концепцией, отрицает идеи полного равенства. Во-первых, индивидуальные способности, возможности, профессиональные качества и навыки, а следовательно, и вклады различных индивидуумов в общее благо — объективно не равны. Во-вторых, в силу этого справедливое распределение не означает абсолютно равного распределения.
Поэтому русское общество ждёт от устройства социально-экономической системы не столько реализации принципа равенства возможностей или, напротив, установления полного равенства, сколько принципа воздаяния по заслугам.
Однако в сложившихся условиях нельзя не признать, что существующий в России уровень неравенства противоестественен и явно несправедлив. И он является объективным тормозом развития. Радикальное снижение этого уровня неравенства — императивное требование, условие гармонизации общественных отношений, условие дальнейшего движения вперёд.
Можно спорить лишь по поводу тех или иных методов устранения этого уродливого неравенства и их уместности в нынешних условиях в России — насколько интенсивно использовать перераспределительную политику государства, в какой мере использовать налоговые и/или бюджетные инструменты такой политики, как избежать при этом социального иждивенчества,
Труд и капитал: соработничество и взаимная ответственность
Консерватизму свойственно уважительное отношение к собственности — однако это отношение не является безусловным. Нравственное отношение к богатству, моральный взгляд на мироустройство, идеал общественных отношений, построенных по образу родства, предполагают социальную ответственность капитала, ориентацию его деятельности на национальные интересы.
В отличие от распространённого в протестантских странах взгляда на богатство как на признак избранности, в России богатство всегда рассматривалось как инструмент созидания. Тот, кто богат, обладает большими правами, но и большими же обязанностями по созиданию всеобщего благосостояния. Поэтому предприниматель в консервативной парадигме является не просто бизнесменом, но одновременно и мироустроителем.
Социальный мир и гармония требуют от собственника и известного самоограничения, в частности, связанного с созданием благоприятных условий для своих работников.
В идеале фирма становится в чём-то похожей на семью — с взаимными обязательствами, правами и ответственностью каждого; управление должно строиться на основе учёта многообразия интересов всех участников — и владельцев-собственников, и менеджмента разных уровней, и рядовых сотрудников.
Отношения между трудом и капиталом имеют объективно сложную природу. Но в зависимости от применяемых социально-экономических и управленческих моделей эти отношения могут приобретать разный преимущественный характер — от антагонизма до сотрудничества.
Либерализм практически целиком снимает вопрос о социальной ответственности, приписывая все гармонизирующие свойства механизму рынка.
Социал-демократия, однозначно стоящая на стороне труда, обременяет социальной ответственностью только бизнес, причём в возрастающей степени — пропорционально уровню богатства и доходов.
Консерватизм призван найти консенсусную позицию, основанную на гармонизации этих отношений, диалоге и взаимной ответственности.
Здоровый консерватизм не может не признавать роль частной инициативы в развитии. Но перспективная экономическая модель в России должна более активно экспериментировать и с поиском новых коллективных форм собственности (совладения), в которых имеется огромный потенциал мотиваций, меняющих отношение и к труду, и к результатам деятельности, способных резко увеличить ключевые составляющие эффективности — производительность и повышение качества.
Либеральные реформы в нашей стране, к сожалению, полностью игнорировали значение трудовой этики, созидательного, производительного труда. Сейчас в России, как и в западном мире, имеет места культ успеха — независимо от того, каким путем успех был достигнут. Этот культ подвергает эрозии нормальные трудовые мотивации. Зачем трудиться, если продуктивный труд не гарантирует справедливого вознаграждения и заслуженного социального статуса, когда, напротив, положение человека в социуме зачастую зависит отнюдь не от уровня и качества его трудовых усилий и степени общественной полезности его деятельности?