Путинская Россия
Шрифт:
Довгий «провинился» только в том же, в чем и Васильева. Однажды он всего лишь не выполнил требование Кризского и не выпустил из тюрьмы очередного его протеже. Через несколько дней судья был жестоко избит на улице железными прутьями. Милиция отказалась даже искать нападавших, хотя, если подобное случается с судьями, милиция, как правило, очень активна. А Довгий надолго угодил в больницу, вышел оттуда инвалидом, и хоть и вернулся на работу, но теперь рассматривает только дела о разводах – просит других дел ему даже не давать…
«При существующем положении вещей, когда профессионализм низводится до предрассудка перед способностью не иметь своего суждения,
Надо сказать, этот молодой судья и не мыслил увольняться. Просто в один «прекрасный день» случилось то, что должно было случиться: к нему пришло дело о бандитских махинациях очередных мафиозных групп, и Кризский потребовал закрыть это дело немедленно. Молодой судья попросил время на размышление, ему стали угрожать «неизвестные» – анонимными звонками домой, подброшенными записками… Его «неожиданно» избили в подъезде дома – несильно, предупредительно, и это опять были «неизвестные», которых не «нашли»…
Молодой судья тут же написал заявление с просьбой об отставке. Тут же его дело было передано другому судье. Накануне заседания этот «другой» получил телефонограмму из областного суда за подписью самого Овчарука, чтобы тот прекратил производство по этому делу. На следующий день дело было закрыто… Суд по заказу свершился.
Сергей Казанцев, судья Кировского районного суда Екатеринбурга, вынес решение, чтобы некоего Упорова, совершившего разбой и грабеж, заключить в тюрьму как социально опасного человека до рассмотрения дела по существу в суде. После этого судья Казанцев перешел к рассмотрению следующего дела – находился в совещательной комнате и писал приговор (по российскому законодательству в этот момент никто не имеет права беспокоить судью), но Казанцеву прямо в совещательную комнату позвонил Овчарук и потребовал в категорической форме, чтобы тот немедленно изменил меру пресечения Упорову и выпустил его из тюрьмы. Казанцев ответил: «Нет». На что Овчарук заявил, что Казанцев будет уволен.
И Казанцев был уволен.
Подобных историй в Екатеринбурге много. Они похожи друг на друга, как близнецы. В результате оставшиеся работать судьи – тоже как близнецы. Они, прежде всего, полностью управляемы, готовы проштамповать любое решение, лишь бы не было неприятностей с начальством. Сопротивление сведено к нулю. Царство двойной морали под лозунгом диктатуры закона. И разве это судьи, в которых нуждается народ?
Именно так и получилось в истории с захватом «Уралхиммаша» – когда на руках у сторон оказались противоположные решения по одному и тому же поводу и на основании одного и того же закона. В условиях, когда годами жестоко подавлялась любая судебная инициатива, а поощрялась рабская идеология у судей плюс опыт работы в подневольных советских судах – ну, о каких смелых и справедливых решениях тут можно говорить? Все, кто мог противодействовать и смело говорить «нет», давно
Очень хорошие
За каждым «успехом» Федулева стоит особая дружба с судейским корпусом Урала. Он дружит с судьями – и они дружат с ним. Получается все очень взаимно. Самые известные в этом смысле фамилии – господа Рязанцев и Балашов. Рязанцев – скромный судья Качканарского городского суда (Качканарский суд – в подчинении Овчарука), и именно он штамповал нужные Федулеву решения по Качканарскому ГОКу, утверждая сделки фирмы-однодневки о скупке по дешевке акций и продаже их по 100-процентному номиналу и способствуя тем самым решению судьбы предприятия мирового значения. Второй – Балашов, тоже очень скромный, работает в Кировском районном суде города Екатеринбурга – и это он выносил постановления в пользу Федулева по «Уралхиммашу» и некоторым другим важным для его успешной жизнедеятельности вопросам. Вот как это получалось. Опять же – далее механизм.
Судья Балашов – тот самый человек, который фактически нажал на спусковой крючок во время развития событий на «Уралхиммаше». Приняв в пятницу вечером иск в поддержку интересов Федулева на заводе, уже в понедельник утром – с невиданной для отечественного судопроизводства скоростью – Балашов выдал «нужное» Федулеву решение. При этом Балашов не озаботился ничем – ни вызовом свидетелей, ни сбором дополнительных сведений, ни допросом третьих лиц… Что от него и требовал Федулев – Балашов просто проштамповал.
Стоит заметить, что Балашов – действительно законник. Он лишь умело использовал лазейки нашего законодательства – скорый суд, к которому он прибегнул, вполне допустим. Вынесенное им определение – так называемое «в обеспечение исковых требований». Это когда истцы пишут ходатайство с просьбой обеспечить их требования, ссылаясь на то, что противная сторона якобы стала принимать некие управленческие решения и шаги, ведущие к разбазариванию собственности. Сверхзадача такого иска – все оставить как есть. И суд, действительно, вправе вмешаться – запретить всякие управленческие действия до того, как будет разрешен спор по существу: кому что принадлежит.
Таким образом, своим спринтерским определением по «Уралхиммашу» Балашов вроде бы никоим образом не разрешал спор о собственности, он лишь запретил издавать приказы и распоряжаться имуществом… Все внешне невинно. Мило и тихо… Но – удушающе. Под покровом закона получилось полное беззаконие.
Как известно, по российскому законодательству, если по какому-то спору уже состоялось решение иного суда – например арбитражного, – то новое решение по этому же спору другой суд выносить не может. Но игра есть игра: принимая «нужное» решение «в обеспечение иска», Балашов сделал вид, что ему неизвестна принципиальная подробность тяжбы вокруг «Уралхиммаша», что арбитражный суд уже состоялся… И внешне – опять все выглядело прилично. Балашов знал, как мотивировать: мол, нет в области единой информационной системы (а ее действительно нет), и в райсудах ничего не знают…
Естественно, это была чистой воды игра – Балашов все знал. И именно поэтому он решил не вникать в подробности: он мог вызвать хотя бы свидетелей – но их не вызвал, он мог потребовать документов – он их не потребовал, он мог отложить рассмотрение дела, хотя бы до выяснения всех обстоятельств, на несколько дней… Но – ничего. Потому что так хотел Федулев. И Балашов вынес заказанное ему решение, размахивая которым на «Уралхиммаш» тут же, спустя пару часов после вынесения, когда чернила еще не высохли на подписи судьи, Федулев уже влетел на «Уралхиммаш» с вооруженными бригадами…