Путину - бой!
Шрифт:
Е. Альбац: Борис, это общие слова. Как всякий нормальный человек, я хочу понимать, чего мне ждать. Вы говорите — лукашезация. Мы знаем, что батька посадил оппозиционеров по тюрьмам, многие люди сидели по несколько месяцев, они теряли работу и так далее. За это батька и его правительство поплатились тем, что их не впускают в Европу и в США. Сейчас, как вы знаете, Комитет по международной политике Конгресса США одобрил акт Магнитского, и он сейчас будет представлен на утверждение Конгресса. Скажите, вы полагаете, что они пойдут по белорусскому сценарию, с посадками, с зачисткой всех средств массовой информации, или же у них есть некие сдерживающие факторы?
Б.
Е. Альбац: Борис, короче. Сформулируйте мысль.
Б. Немцов: Есть счета в швейцарских банках, есть желание детей учить на Западе, и это единственное, пожалуй, что ограничивает вот эту клептократию от того, чтобы полностью повторить путь Лукашенко. Они зависят от Запада, они очень сильно хотят быть рукопожатными, они, чтобы их не исключали из «большой восьмерки», из Совета Европы, они хотят быть членами ОБСЕ. И это, пожалуй, единственное, что отличает сейчас Путина от Лукашенко.
Е. Альбац: Борис, спасибо… К нам присоединился и в студию «Эха Москвы» пришел Илья Яшин, у которого, слава богу, закончился обыск. У нас на телефоне также Борис Немцов. В студии Ольга Романова и Сергей Удальцов. Илья Яшин, расскажите, пожалуйста, что происходило с вами сегодня. У родителей тоже был обыск?
И. Яшин: Добрый вечер. Ну как добрый… Здравствуйте. Я сегодня принял участие в двух обысках. В 8 утра я был у Ксюши Собчак. Нас разбудил звонок в дверь. Ксения открыла. И первое, что я увидел в спальне, когда открыл глаза, это зашедшие бойцы ОМОНа, в полном обмундировании — в черных костюмах, в бронежилетах, с автоматами Калашникова, в черных масках. Я думал, что Ксюша в свойственной ей манере какой-то розыгрыш решила устроить накануне 12 июня. Но после того, как меня вытряхнули из кровати, сказали одеваться, я понял, что это на розыгрыш совсем не похоже. Очень много было народу, было 5 сотрудников ОМОНа в масках, были следователи, понятые, оперативники, которые буквально перерыли всю квартиру вверх дном. Причем интересно, что к Ксении Собчак, судя по постановлению, по тому, что говорили следователи, как таковых претензий не было. Претензии были ко мне. Мне предъявили постановление, в соответствии с которым я являюсь подозреваемым в организации беспорядков 6 мая.
Е. Альбац: Извините, Сергей Удальцов, вы тоже подозреваемый?
С. Удальцов: Пока я вызван на допрос как свидетель.
И. Яшин: Мне показали постановление суда…
О. Романова: Басманного?
И. Яшин: Да, Басманного. Исходя из этого постановления, я являюсь подозреваемым в организации и участии в массовых беспорядках. Второе — адрес моего фактического проживания — квартира Собчак, как установило следствие. На этом основании следователи
После этого примерно через 6–7 часов Собчак отпустили. А меня сотрудники ОМОНа посадили в машину, причем сделали это через подземную парковку, так, чтобы не пересекаться с журналистами, которые на улице стояли, меня вывезли на улицу и повезли по адресу моей прописки, т. е. домой к моим родителям, которые, благодарю небо, несколько дней назад уехали отдыхать за границу, к счастью, не наблюдали всего того, что сегодня происходило у них в квартире. Открыли дверь. К счастью, ломать они ничего не стали, без меня не стали вламываться.
Тоже все перевернули вверх дном. Но, с другой стороны, здесь все уже происходило более корректно, здесь не стали изымать деньги. Потребовали, чтобы я открыл сейф родителей, я открыл, они посмотрели, пересчитали, какие там сбережения родительские. Ничего трогать не стали. Изъяли компьютер отца, при этом оставили ноутбук мамы. Просто посмотрели поверхностно, какие материалы содержатся, и увидели у отца на жестком диске фотографии наших протестных акций. Это стало основанием, для того чтобы компьютер опечатать и забрать. У мамы компьютер был чистый, ее компьютер оставили.
Изъяли айпад, изъяли какие-то документы, какие-то статьи мама подшивала с моими комментариями — изъяли, изъяли — внимание — книгу Валерия Панюшкина «12 несогласных», изъяли несколько болванок и компакт-дисков. Причем очень смешно — они разбирались с этими компакт-дисками. Знаете, как быки реагируют на красный цвет, вот следователи так же реагируют на белый цвет. Один оперативник перечислял названия этих самых дисков, а следователь внимательно слушал и принимал решение, что изымать, а что можно оставить. Он перекладывал диски с какими-то фильмами и дошел до диска, по-моему, он назывался «Белый вальс». Он говорит: «Какой вальс? Забираем». Самое смешное. Мама хранит с детства мои школьные сочинения. Вот они нашли тетрадки со школьными сочинениями 5-6-го класса, где я разглагольствовал о вечных истинах. Очень долго изымали, сфотографировали содержание этих тетрадок. Внимание — школьные сочинения за 5—6-й класс. Когда они ушли, одну из тетрадок я так и не обнаружил в ящике. Судя по всему, прихватили с собой. Претензий особых нет — пусть читают.
Е. Альбац: На каком основании из частной квартиры Ксении Собчак изымаются деньги? У нас нельзя теперь хранить деньги?
И. Яшин: Они между собой хихикали, что это общак революции.
Е. Альбац: А у них какие были доказательства?
И. Яшин: Никаких доказательств. Им не нужны никакие доказательства. Они изымали то, что вызывает у них подозрение. Задача Собчак теперь доказать, что это ее личные деньги, что они не мне принадлежат, что они не являются, как они говорят, общаком революции, что это ее частные деньги, заработанные честным трудом.
О. Романова: Общак революции — это я.
И. Яшин: Оля, прекратите. Вы сейчас дождетесь. Я призываю не бросаться такими словами. Он звонил в главк, он не хотел опечатывать. Это заняло очень много времени — каждую купюру нужно… Это заняло очень много времени. Они явно не хотели. Но они периодически звонили в главк советоваться, и там в категорической форме требовали забирать все. Ключ от машины у Собчак забрали. Все забрали.
Е. Альбац: Адвокат присутствовал при этом?