Путы любви

Таннер Сюзан

– Приветствую тебя, племянник. Ты мне не рад?

Лаоклейн спокойно пошел к столу. Бретак стоял у двери в агрессивной позе. За ним во дворе собрались воины, готовые вступить в бой за своего главу.

– Добро пожаловать, Киарр. – Лаоклейн презрительно взглянул на Лесли, которая была уже не так спокойна.

– Я вижу, тебя хорошо принимают в мое отсутствие.

Улыбка Киарра была фальшивой.

– Боюсь, что твои люди не очень-то хотели принять меня. И… Дунстану пришлось изменить твои приказы, чтобы не причинять мне слишком большие неудобства. Но, племянник,

мудро ли ты поступил, отдав такие приказы? – Он открыто насмехался.

– Мудро? Мои люди не убили бы тебя. Я приказал принять тебя, но не доверять тебе. Я уверен, что за тобой неусыпно следили.

– Каждую минуту, – ответил Киарр сквозь зубы. – Хотя эта осторожность была излишней.

– У тебя дружелюбные намерения?

Лицо Киарра потемнело, кровь прилила к нему.

– Я пришел, чтобы открыто заявить свои притязания на то, что по праву принадлежит мне. Титул и замок Галлхиел.

– По какому праву ты заявляешь об этом?

– По праву танистри!

Дара почувствовала, что всех потрясло это заявление, хотя и не поняла значения этого слова. Триумф на лице Киарра и выражение лица Лаоклейна говорили о его значимости.

Лаоклейн, однако, не смутился. Он ожидал этого.

– Это древний обычай, Киарр, когда брат обладает большим правом, чем сын. Я не уважаю этот обычай.

– Ты не признаешь меня! – Киарр наслаждался своей ролью.

– Да.

– Тогда я вызываю тебя, чтобы получить право главы рода.

Лаоклейн почти не обратил внимания на драматическое заявление своего дяди. Он спешно обдумывал ситуацию. У Киарра было меньше людей. Их можно было бы победить, хотя и дорогой ценой. Он мог бы прибегнуть к авторитету Джеймса, но он не будет делать этого. Если он хочет, чтобы род верил ему, только он, один, должен одержать победу. И он согласился, но с одним условием.

– Я принимаю твой вызов, Киарр, но сразимся только мы вдвоем. Я выбираю поединок.

Киарр наклонил голову.

– Поединок.

Он дал знак своим людям, стоявшим позади него. К ним подошла Лесли. Киарр снова заговорил:

– Мы будем ждать тебя на поле, на рассвете.

– Я приду.

Киарр пошел к двери, но тут же остановился. Перед ним стояла Дара. Киарр стал внимательно рассматривать ее: ее мягкие пушистые волосы, облегающий корсет и носки ее полуботинок, едва видневшихся из-под платья. Когда он слегка поклонился, то услышал, как его дочь что-то прошипела.

– Миледи, – сказал он с издевкой.

Дара низко, красиво поклонилась и смело посмотрела на него, сказав:

– Милорд, это хорошо, что вы покидаете нас. Здесь вам не рады.

Киарр вспыхнул, зная, что его люди слышали это:

– Я вернусь.

– Галлихел никогда не будет вашим!

– Завтра, возможно, ты уже не будешь такой надменной.

– Знайте, сэр, то, что происходит между вами и моим мужем, ни к чему меня не обязывает. Если вы достигнете своей цели, я не обещаю безопасности вам и вашим людям. Вас тоже могут предать. Двери замка будут заперты, а оружие – наготове. Если вы приблизитесь сюда, я прикажу стрелять, и первая же стрела попадет вам в сердце.

Она

с изяществом посторонилась, пропуская его. Он посмотрел на нее со злостью и восхищением и молча вышел, широкие двери закрылись за последним человеком из его свиты.

– Ты никогда не будешь повиноваться мне? – Она повернулась. Лаоклейн стоял рядом. – Может быть, тебе сразиться вместо меня? Ты очень подходишь для сражения.

В его голосе слышалась гордость. Она уверенно ответила:

– Когда надо будет, я вступлю в бой. Этот высокомерный Люцифер и его мегера дочь не получат Галлхиел. Если ты погибнешь, я сохраню этот замок и титул для нашего ребенка, нашего сына!

– Я не погибну, дорогая. Не бойся.

Он взял ее на руки, не обращая внимания на присутствующих, и пошел так легко, как будто у него в руках ничего не было. Она слышала, как бьется его сердце, а удары ее пульса вторили ему.

Казалось, прошла вечность до того, как закрылись двери их комнаты, но зато потом время полетело.

Дара лежала на подушках. Ее руки и глаза призывали его. Он подошел к ней, чувствуя ее нетерпение. Она обняла его. Он до боли желал ее и страстно овладел ею. Они пылко предались любви и, достигнув высшей точки наслаждения, успокоились в объятиях друг друга.

Они не заметили, как пролетело время. В дверь постучали.

– Госпожа Гарда попросила меня принести вам ужин, милорд.

Ругаясь, Лаоклейн отодвинулся от Дары. Она улыбнулась и прикрыла себя покрывалом. Она видела, как он взял поднос у растерявшейся служанки и ногой толкнул дверь. Повернувшись, он улыбнулся ей:

– Гарда поняла, что у меня нет желания выходить из нашей комнаты сегодня вечером.

– Об этом было легко догадаться.

Она села, покрывало упало вниз, но она, к удивлению Лаоклейна, тут же прикрылась, увидев его жадный взгляд.

Они ужинали в веселом настроении, стараясь отогнать мысли о том, что предвещало следующее утро. Лаоклейн кормил Дару кусочками мяса, перемежая их с поцелуями.

Но мысли о завтрашнем дне не могли не волновать, и Дара сказала, помрачнев:

– Твоя тетушка не сопровождает Киарра.

– Мой дядя доверяет очень немногим, и на это есть причины. Он оставил Каиристиону, чтобы обеспечить покой своему замку Аирдсгайнну.

– А Лесли вернулась.

– Победа Киарра будет и ее победой.

– Он не победит! – сказала она с жаром, а потом повторила это же про себя, как будто это зависело от нее. – Он не может победить!

ГЛАВА 21

Наступило утро. Серый густой туман заглушал все обычные звуки и голоса. Только из караульного помещения доносился звон металла, бряцанье оружия, которое готовили к сражению.

Дара сидела на кровати, наблюдая, как одевается Лаоклейн. В комнате было тепло, но она дрожала.

Едва ли его защитит то, что он надевал. Он отказался даже от самой легкой кольчуги. Он натянул облегающие бриджи из крепкой кожи и кожаную куртку, шею обвязал шерстяным шарфом. Единственным щитом против клинка Киарра будет шерстяная накидка с эмблемой рода Макамлейдов.