Путями Сталкеров
Шрифт:
Коротышка двинулся к окну, возле которого на камне стоял Олег.
– Бей!
Шурик замахнулся, попробовал ударить, но не дотянулся. В толпе раздался смех. Коротышка зло зыркнул по сторонам, и повторил удар, подпрыгнув. На этот раз рука с камнем коснулась головы Лысого.
– Стоп мотор! Снято. Олеж, постой пока где стоишь, а ты, Степ, подойди сюда. Видел, куда удар пришелся?
Здоровяк подумал несколько секунд.
– Серега, Миха, - бросил он своим людям, - присмотрите за Малым.
"Охранники" выхватили пистолеты-пулеметы и направили их на опешившего
– Молодец, сообразил, - похвалил друга Владимир. Затем обернулся к окружающим.
– Показываю всем. Лысый ростом с Андрея. Если бы слова Шурика оказались верны, и капитан стрелял по водиле, находящемуся в доме, из этого окна, то ему бы пришлось, по-любому, залезть на этот камень. При таком положении вещей Малой мог ударить по затылку стрелявшего только в одну область - нижнюю правую часть затылка. Посмотрите на рану военного - верхняя левая часть. Раз рана находится сверху, то бил человек выше или одного роста с потерпевшим, при условии, что стояли они на одной плоскости.
– А раз рана находится еще и слева, то били левой рукой, - закончил мысль Смерча "охранник". Тень понимания промелькнула на его лице.
Степан потянулся было к кобуре, но Лысый действовал быстрее. Ударив прикладом здоровяка в голову, он направил ствол автомата на Владимира.
– Эй вы, клоуны!
– закричал он в сторону "охранников" держащих на мушке Малого.
– А ну, волыны на землю. А то я и Смерча и Степана замочу.
– А чем ты мочить будешь?
– Владимир оставался спокойным.
– "Калашок"-то зарядить надо сначала.
Гримаса исказила лицо Лысого. Он нажал на курок, но тот в ответ только сухо клацнул. В магазине автомата патроны отсутствовали.
– Ствол наземь, мразь!
– Смерч уже держал в руках свой верный "Клин".
– И мордой в землю.
Поднялся Степан, прижимая руку к скуле. Сквозь пальцы лилась кровь.
– Ну и сволочь же ты, Лысый! Не ожидал я от тебя такого. Серега, Миха - взять обоих!
"Охранники" деловито окольцевали браслетами наручников и Олега и Шурика. Капитан устало осунулся - разобрались…
Андрей опять лежал на кровати в доме Владимира. Низко опустившиеся солнце бросало свои лучи прямо в окно, освещая все закутки жилища байкера. Вот серебрится паутина в углу - к счастью обычного полевого паука, не плетуна…
В Кургудуле сохранились неплохие врачи - старичок-эскулап обработал рану, наложил пару швов на рассеченную кожу. На вопрос Смерча: "Последствия будут?" доктор прошмакал про себя что-то вроде "пять пулевых ранений в голову - мозг не задет" и тоненько захихикал; Владимир сочувственно покивал головой. Врач дал капитану несколько таблеток, сказал, что их надо выпить и немного поспать. Андрей не сопротивлялся.
Проснулся он уже под вечер. В доме было пусто - голос Владимира шумел где-то вдалеке на улице. Андрею, в принципе, и не хотелось сейчас никакого общества - просто бы полежать, отдохнуть. Ходить куда-то уже надоело…
Но голоса приближались. Уверенный быстрый Смерча перемежался изредка тягучим Степана. Через несколько секунд они уже ввалились вовнутрь.
– А, проснулся!
– казалось, радости Владимира нет предела.
– Это хорошо! Как голова? Болит?
– Да нет, уже меньше, спасибо, - отмахнулся капитан.
– Степ, а как ты?
– Все нормально, - улыбнулся здоровяк, - тот зуб давно надо было удалить.
– Понятно. Володь, а что сделали с Шуриком и Лысым?
– Как что - повесили, - пожал плечами Владимир.
– Для таких сволочей и пули жалко.
Андрей помолчал. Да, наверное, жители Кургудула поступили правильно - преступников надо наказывать. Вот только мера наказания - не была ли она слишком суровой? Одно дело - убивать врага в бою, другое - лишать жизни человека, находящегося в твоей власти, который ничего не может сделать в ответ.
– Понятно, - протяжно проговорил капитан.
– Слушай, Володь, а как ты вообще догадался, что они вдвоем замешаны были в этом?
– Конан Дойля в детстве читал, - ухмыльнулся Смерч.
– На самом деле слишком много у ребят было шито белыми нитками.
Байкер пододвинул стул поближе к кровати капитана.
– Андрюха, я с самого начала верил что ты не мочил Коляна. Мотива у тебя нет, а на психа какого ты не похож. Но все улики, разбросанные вокруг, выстроились в цепочку только тогда, когда я твою рану на голове разглядел: ты тогда еще отключке валялся, а я тебе затылок промывал. Мою, смотрю, на края кровавые, вижу, что что-то не так - и вдруг осенило. Левша бил тебя, и роста с тебя он был, не ниже. Коротышке-правше такой удар не нанести. Степан же говорил, что возле тебя он видел и Лысого и Малого. Получается, что улика прямо-таки кричала, обличая Олега. Но эти двое почему-то соврали. Почему?
Дальше - больше. Почему незнакомый с водилами человек, стреляя абсолютно без мотива вглубь неосвещенного здания укладывает три патрона в самую неудобную мишень? Ведь, чтобы попасть в Коляна, потребовалось залезть на булыжник - только так его вообще можно было увидеть. Куда удобнее в Иваныча автомат разрядить - тот напротив окна храпел. Чтобы окончательно удостовериться в своих предположениях, я разыграл спектакль со следственным экспериментом, предварительно дав Олегу незаряженный автомат. Когда начал приводить факты, нервы Лысого дрогнули, и он тем самым подписал себе смертный приговор.
– А мотив какой?
– поинтересовался Андрей.
– Ты разве не понял? Ведь Иваныч все рассказал. Старый водитель собирался уходить с Трассы, и Колян хотел взять на работу близнецов. Понимаешь, близнецов - то есть должны были освободиться два места в трех машинах. Скорее всего, Шурик не нравился Хромому, и тот хотел уволить его после ухода Иваныча. Остаться же без такой прибыльной работы Малой не мог. Шурик крутил свои делишки с Лысым, и водила предложил байкеру устранить Коляна. А тут ты подвернулся - хороший кандидат для "козла отпущения". Дальше - дело техники. Хорошо еще, что конфликта между городами избежали.