Шрифт:
– В каких отношениях вы были с гражданкой Сомовой? В каких отношениях... Трофим пожал плечами. И начал рассказывать...
Тремя днями ранее – Опять к своей нимфоманке ездил?
– весело спросил Светлоусов, едва лишь Трофим вошел в подъезд. Сосед по площадке как раз спускался вниз, облаченный в "косуху", и с мотоциклетным шлемом в руке - как видно, намеревался прокатиться на своей новенькой "Ямахе". - Ездил, - не стал отпираться Неделин.
– Добрая она. Хочешь - познакомлю? Светлоусов сразу как-то помрачнел лицом. - Да на что она мне нужна!.. Ладно, погнал я. Бывай, сосед! Трофим переступил порог своей холостяцкой квартиры, доставшейся в наследство от родителей. Портрет генерала Неделина стоял на комоде. Отец был запечатлен в парадном кителе и при орденах. Он не улыбался. Насколько Трофим помнил, он вообще никогда не улыбался. И весьма мало говорил. Но решения его обсуждению не подлежали. Трофиму совсем не хотелось поступать в военное училище. Однако перечить отцу... Нет, это было выше его сил...
Чечня, 1999-й год – Ну, что скажешь, ОСНАЗ(1)? - Данные радиоперехвата ты видел. Хочешь моё мнение? Там может быть засада. Ты же знаешь, Тритон -
– Ивановский рубанул рукою воздух.
– Но знаю я и то, что командование не простит нам, если мы упустим такой шанс - разом покончить с главарями четырех бандформирований! - Делай, как решил, Андрей. Только... Я бы подстраховался на твоем месте. Позывной Тритон имел один из заместителей Шамиля Басаева по разведке, по слухам - русский наемник, за которым уже почти полгода безуспешно охотилась специальная сводная группа под руководством подполковника Ивановского. Вчерашний радиоперехват свидетельствовал о том, что командиры основных действовавших в районе бандгрупп должны собраться на совещание на окраине одного из близлежащих сел...
++ - Скажи, Шамиль... Ты вот веришь, что мертвые видят сны? - Ты о чем? - Если смерть - это всего лишь сон, то... Наверное, мертвые должны видеть сны? - Я не знаю, Тритон. Ты так странно говоришь иногда... Шамиль никогда не называл его по имени - только по позывному. Возможно, так он обозначал некие границы в их отношениях. Впрочем, с Шамилем никогда нельзя было быть ни в чем уверенным. - Но ведь это было бы правильно, справедливо! И тогда смерть не была бы так страшна... - Я не знаю, Тритон, - повторил Шамиль.
– Ты ведь знаешь, я смерти не боюсь. - А вот я боюсь, Шамиль. И даже очень...
Москва, наши дни Следователь Морозенко говорил с Трофимом долго и как-то... казённо, что ли. Хотя они были знакомы давно - сталкивались в Чечне, живому общению сейчас это отнюдь не способствовало. - Значит, она говорила вам, что у нее есть кто-то еще? И вас это устраивало? Трофим вздохнул. Ну почему некоторые вещи совершенно невозможно объяснить?.. - Да. Меня это устраивало, - четко произнес он. - Ну, допустим... Трофим Яковлевич, а она не называла вам имени этого другого? - Нет, не называла. Это мог быть не один мужчина. У Ольги... у гражданки Сомовой были своеобразные взгляды на мораль. - Ладно, к ее взглядам мы еще вернемся. А пока меня волнует вопрос - кто мог желать ее смерти? Ведь она была убита, и довольно профессионально - одним ударом ножа. Вы, кстати, ножевым боем случайно не владеете? - Вы же знаете, что владею. Но я Ольгу не убивал. - Охотно верю. Так где вы были вчера между семью и девятью часами вчера? - Здесь, дома. Мы созвонились по скайпу. Ольга сказала мне, что сегодня - не мой день... Ну, в смысле - не моя очередь. - Ясно. Кто может подтвердить, что вы находились дома в это время? - Никто. Я же один живу. Хотя, постойте... Соседка заходила часов в шесть, попросила посмотреть, что с ее краном. Я провозился минут пятнадцать. Вы у нее можете спросить, она напротив живет, в тридцать седьмой квартире... - Спросим, спросим, Трофим Яковлевич. Ладно, я пойду. Вот моя визитка с телефоном. Если что-то вспомните важное - сразу же звоните. Да, и... Из города пока не выезжайте, если можно. Это просто просьба. Пока...
"Кто-то убил Ольгу. Кто-то из ее "кавалеров", таких же, как и я, с которым она познакомилась по Интернету? А ведь я говорил ей, что ее эти... похождения добром не кончатся... Надо развеяться". Трофим встал, сделал легкую зарядку и принялся одеваться... Путь его лежал через парк, на спортплощадку, где, как он знал, в это время занимался Лёня Спасский со своими пацанами. Леня набирал их буквально с улицы и тренировал, гонял до седьмого пота, отучая от пива и "колёс". Так он был устроен, этот малоразговорчивый, среднего роста крепыш, который, как и сам Трофим, в свое время прошел "горячие точки". - Физкульт-привет!
– прокричал Неделин, подойдя вплотную к сетчатому забору. Спасский заметил его и помахал рукой, в которой что-то сверкнуло... Дав короткое распоряжение кому-то из своих учеников продолжать урок, он направился к калитке. Они обменялись рукопожатием. - Какой у тебя интересный брелок!
– произнес Неделин.
– Дай-ка поближе поглядеть! - Э-э, нет!
– Спасский поспешно спрятал руки за спину.
– Это мой, личный талисман! Никому его трогать не позволено... Ну, как дела, старик? Что-то ты совсем кислый... - Да так... С работы "попросили", сестра из Питера пишет - с мужем у нее нелады. А тут еще и ментура нагрянула... - Ментура - к тебе? С чего бы?
– удивился Леня. - Работа у них такая - ходить и людей доставать! - А если серьезно? - А если серьезно... Знакомую одну мою убили. Ну, они теперь и опрашивают всех по списку. Леня помрачнел. - Да, беспредел повсюду. На улицу выйти страшно. Вот я и обучаю помаленьку пацанов, чтобы за себя постоять могли. - Это правильно. Скажи, а ты Овчарова давно видел? - Овчарова? Это какого? Который журналист? Так ведь он - твой сосед, насколько я помню... - Уже нет. Съехал недавно. Где-то в вашем районе обосновался. - Да нет, пока не сталкивались... вроде. - Ну, ладно, - махнул рукой Трофим.
– Увидишь - скажи, чтобы мне позвонил. Я его номер потерял... - Хорошо, скажу. - Бывай! Неделин попрощался со Спасским и направился к торговому центру. По дороге он остановился у киоска и выпил бутылочку "Балтики". В холле центра он отыскал глазами среди толпы дюжего охранника. Подошел к нему. - Привет, Боря. Хорошо, что сегодня твоя смена. - Привет, Трофим. Давненько тебя не видел. Что нового? - Да вот... Приятеля нашего общего разыскиваю. Женю Овчарова. Номерок его не подскажешь? Охранник полез в карман за телефоном. Потыкал в экран. - Вот он, записывай... - Говори, я запомню.
Вечером того же дня Овчаров пришел к Трофиму домой. - Ну, привет, затворник! Как жизнь молодая? Пройдя в гостиную, Евгений поставил на стол бутылку "Финляндии". - Чего звал? Случилось что? Или так, соскучился? Трофим между тем достал из холодильника нехитрую закусь. - Ты, Жень, присядь. Мне тут просто в голову пришло... А с кем еще поделиться? Вот я и решил... После контузии у Трофима долгое время не могла восстановиться нормальная речь. И даже сейчас, по прошествии стольких лет, он порою затруднялся, когда надо было сформулировать некую мысль. Впрочем, Трофиму было грех жаловаться - многие из тех, с кем он служил бок о бок, вообще не вернулись домой, или же вернулись полными инвалидами... - Так что тебе там пришло в голову, Трофим Яковлевич? Неделин хмыкнул. Не далее, как сегодня его по имени-отчеству называл следователь Морозенко. - Ты, Женя, вот чего... Мы с тобой знакомы не первый день, и в Чечне, опять же... И ты это... Очень убедительно журналиста из себя изображаешь. Но ведь и я не вчера родился. Рука Овчарова, державшая бутылку, так и зависла над рюмкой... - Ты это о чем, Трофим? Какая муха тебя укусила? - Да я сопоставил просто... Ты тогда в нашу
– За тех, кто не вернулся... Оттуда. Не чокаясь. Алкоголь обжег горло. Трофим потянулся к соленому огурцу. - И все эти годы ты собирался мне об этом сказать? Мы же по соседству с тобой жили. Виделись, разговаривали. Выпивали частенько. Почему вдруг - сейчас?.. - Помощь мне твоя нужна, Жень. У тебя же связи, возможности... Овчаров пожал плечами. Налил по второй. - Смотря о чем идет речь, Трофим. Мои возможности тоже ограничены. - Ты ведь помнишь, как мы тогда искали этого Тритона. Помнишь, сколько крови он нам попортил... Группа Андрея - на его совести... Овчаров нетерпеливо заерзал на своем кресле. - Трофим, мне это всё известно. Ты давай к делу переходи. Неделин, как мог, подробно изложил события последних нескольких суток - и про убийство Ольги, и про разговор с Морозенко. - Я вспомнил, что Тритону приписывали и еще одну акцию. Это было уже после того, как... Как Андрей угодил в засаду со своими... - Постой, постой! Ты про тот случай, когда подполковника из штаба зарезали? Свидетели рассказывали потом, что видели какого-то псотороннего офицера в камуфляже. Но описать толком его никто не сумел. - Именно. Когда этот следователь, Морозенко, мне про убийство Оли рассказывал, он упомянул, что удар ножом очень уж... очень уж профессиональный был. Потому он меня, думаю, и заподозрил. - Морозенко... Морозенко..., - Овчаров в задумчивости почесал бровь.
– Неужели тот самый, из главка МВД? - Он, - кивнул Трофим.
– Узнал меня, конечно, но важности на себя напустил... - Это они могут... Так ты думаешь, это Тритон твою Ольгу?.. - Не знаю, Жень. Но у нее бзик был - на бывших военных, на ветеранах. Она мне сама говорила... Ну, вроде как, заводит это её, что ли. А таких ведь немало, Жень. Взять хоть Артема Светлоусова, соседа моего... ну, и твоего, правда, уже бывшего... - Тёму? Как он вообще?
– оживился Овчаров. - Да по-прежнему. Я вот его хотел с Ольгой познакомить - так он отказался. - Даже так? У него есть кто-нибудь? - Не замечал. По-моему, он вообще женского пола... того... избегает. Хотя воевал, по его рассказам, вполне достойно. - Так ведь дом этот такой... Тут, в основном, бывшие военные и живут. Давай-ка выпьем, Трофим. За нас, за вас, и за спецназ...
На следующее утро Неделин вышел из дому рано, чтобы с помощью пробежки справиться с похмельем. Одолев один круг, остановился, пытаясь отдышаться. Из-за сильного тумана видимость была почти что нулевая. И поэтому Трофим не увидел, а услышал приближающийся автомобиль... Он успел отскочить; приземлился неудачно - ушиб правое плечо, и увидал лишь, как темная громада джипа пронеслась мимо, скрываясь за поворотом. "Ох-хо-хо!
– подумал Неделин, растирая ушибленное место.
– Вот вам и наезд с покушением в одном флаконе..."
– Номер вы, конечно, не запомнили?
– еще раз уточнил Морозенко. - Туман был, ни зги не видно. Ехал он не шибко быстро - километров шестьдесят. Но мне бы хватило... Вы бы выяснили, у кого из ваших подозреваемых по делу - темный джип... - А у меня пока - только один подозреваемый, - с неприятным смешком произнес Морозенко.
– И темного джипа у него, насколько я знаю, нет. - То есть, вы считаете, что я это все выдумал, да? Чтобы от себя отвести?.. - Да вы успокойтесь, Трофим Яковлевич. Ничего я не считаю... Пока. Но... Вас ведь во дворе никто не видел, правда? И джип это ваш?.. - Нет. Рано было очень. Но про мою привычку бегать по утрам он знал..., - в задумчивости проговорил Трофим. - А зачем кому-то вас убивать? Вы что-то такое важное знаете?
– напрягся следователь. - Нет, но... Он ведь может так думать. Ну, тот, который... настоящий убийца. - И с чего бы ему так думать? - Я не знаю. Вы - следователь, вы и ищите. - Ищем, ищем..., - невесело вздохнул Морозенко, вставая со стула.
– Только вы нам помогать совсем не хотите, гражданин Неделин... "Ну вот, - подумал Трофим.
– Уже и "гражданин". Такими темпами, знаете ли..." Уже на пороге Морозенко задержался и обернулся. А затем сказал: - А ведь я знал вашего отца. В свое время генерал Неделин "зарубил" мой перевод в министерство. Но я ему даже благодарен. Работа следователя - это моё...
Эта фраза Морозенко не давала Трофиму покоя почти весь оставшийся день. Он помнил, что отец действительно короткое время работал в центральном аппарате на кадрах. Хотя, если не считать этого периода, всю службу провел в "горячих точках", был почти легендой внутренних войск... "Вот и причина, почему этот Морозенко меня не переваривает, - с горькой усмешкой подумал Трофим.
– Из-за отца обиду держит". Ближе к вечеру он решился-таки выйти из дому. "Странное дело, - подумал Трофим.
– Там, на Кавказе, могли убить каждый день... И убили почти... Повезло, что живой остался. А вот страха такого не было, как здесь, когда этот джип чертов..." До ближайшего супермаркета он шел, поминутно озираясь. Но - на этот раз никто не покушался на его жизнь. И он вернулся домой с тощим пакетом продуктов. Отпуск его подходил к концу. А на работу возвращаться не хотелось. Трофим вспомнил скучные, однообразные часы, дни в одном из заштатных банков, в комнатке охраны, у монитора. Ольга, конечно, скрашивала его существование, что и говорить. Успел ли он к ней привязаться? Наверное. Хотел ли отомстить за ее смерть? Хотел. Вот так вот, без особой страсти. Война вообще воздействует на людей по-разному. Кто-то звереет. Начинает пить и искать ссор с себе подобными. А у кого-то - наступает отупение, безразличие почти что ко всему. Трофим относил себя как раз к этим, вторым. "Меня пытались убить. Значит, убийца Ольги считает, что я что-то такое знаю, что я опасен для него..." Немного подумав, Трофим набрал номер Овчарова...
– Темный джип? И это всё, что ты успел заметить? - Увы..., - Неделин развел руками.
– Я, наверное, уже не так хорош, как в молодости. - По поводу случая с Ольгой и того, чеченского эпизода со штабным... Ты оказался прав - почерк тот же. Способ нанесения удара идентичен. А вот по поводу оружия... Ну, в смысле, клинка... Тут эксперты разошлись во мнениях. - Но шанс, что это один и тот же нож, все-таки есть? - Есть, - кивнул Овчаров.
– Эх, Трофим, знал бы ты, каких трудов мне стоило поднять то дело об убийстве подполковника! Секретность на секретности, и секретностью погоняет. Основные материалы забрала, как ты понимаешь, военная контрразведка. Они вообще приписывают этому Тритону чуть ли не всё, что тогда происходило в районе - нападения на колонны, прослушивание наших узлов связи, подкуп командиров... Похоже, он действительно несколько раз проникал в расположение наших частей под видом офицера, с липовыми документами. Но никто толком описать его не смог. - Человек-невидимка прямо... - Что-то вроде того. Я вот что сделаю - переговорю с Морозенко и постараюсь получить максимум информации по убийству Ольги. А ты теперь будь осторожен. Как на войне...