Пьянящий вкус жизни (Сильнее времени)
Шрифт:
– Как ты думаешь, в котором часу они позвонят?
– Когда Андреас сочтет, что уже удобно звонить. Он понимает, с каким нетерпением ты ждешь звонка, и не станет заставлять тебя томиться. – Он распахнул перед ней дверь. – Ты понравилась ему.
– И он мне. – Она повернулась к Алексу. – А тебе нет?
Алекс помедлил с ответом:
– Трудно не поддаться его обаянию. Если бы не те обстоятельства, при которых мы встретились, думаю, что мы могли бы стать друзьями.
Она смотрела на него непонимающими глазами:
– Разве
Алекс коснулся губами ее лба.
– Ты подружишься с ним. Вы относитесь к одному типу людей.
– К какому же?
– Открытому, дружелюбному. – Он снова улыбнулся ей. – А я уже давно утратил эти качества. Спокойной ночи.
– Боюсь, что спокойной не получится. – Она слегка нахмурилась. – Я страшно нервничаю. Ты почему-то уверен, что все обернется хорошо. Но мне не по себе.
– Я же сказал, что не стоит беспокоиться.
– Слушаюсь, – шутливо откозыряла она.
– Встань под горячий душ, а потом сразу ложись в постель – и через пять минут уже будешь видеть сны. Ты вторые сутки не спишь. Если я тебе понадоблюсь, то я внизу.
«Но не в моей постели».
– Думаю, что не понадобишься, – она с трудом выдавила из себя улыбку. – Все в порядке. Ты прав, не стоит распускаться. Спокойной ночи.
Она вошла в номер и быстро захлопнула за собой дверь. В конце концов, это даже хорошо, что он не остался у нее. Он, наверно, устал не меньше, чем она, и ему надо отдохнуть. Их связывает только секс. Другие чувства сюда не стоит приплетать. Вполне возможно, что теперь, когда наступило время решительных действий, он считает, что их близость может каким-то образом помешать делу, и, наверное, от этого придется вовсе отказаться.
Ну почему она такая идиотка! Еще немного – и слезы брызнут у нее из глаз, как когда-то в детстве. Взяв себя в руки, она двинулась в спальню. Сейчас она, как советовал Алекс, примет душ, ляжет в постель и заснет в ту же самую минуту.
А если это не получится, она будет лежать и вспоминать: о той волшебной минуте, когда ее глаза встретились с глазами Танцующего Ветра.
6
В дверь постучали.
Кэтлин с трудом разлепила глаза. Яркий солнечный свет заливал комнату. Позолота. Белизна. Холодное изящество. Это не Вазаро.
Стук повторился снова, и осознание действительности наконец-то вернулось к ней. Алекс!
Она села на диване, отбросив в сторону покрывало.
– Иду, иду! – Она подошла к двери и повернула ключ.
Алекс стоял перед ней свежий и отдохнувший. Его темные волосы были еще влажными после душа. Он вошел, мягко притворив за собой дверь.
– Ну как ты?
– Извини, я еще не проснулась как следует. Вот приму душ и стану такой же свеженькой, как и ты.
– Сомневаюсь. – Его взгляд пробежал по ее лицу. – Ты так и не смогла заснуть?
– Неужто я так плохо выгляжу? – Она провела ладонью по лицу. –
Он заметил покрывало на диване.
– Ты спала здесь?
– Кровать оказалась каких-то необъятных размеров. Словно взлетное поле на аэродроме. – Она попыталась пригладить растрепавшиеся волосы. – Сейчас я умоюсь, оденусь и буду готова…
– Постой!
Она обернулась, пытаясь понять, что означает выражение его лица.
– Я тоже неважно спал, – медленно заговорил он. – И тоже долго ворочался. Мне не хватало тебя. Иди ко мне. – Он протянул к ней руки.
Вспышка желания обожгла ее.
– Но сейчас должны принести завтрак…
– У нас еще есть время. Я не стану запирать дверь, чтобы официант мог оставить все здесь, а мы перейдем в спальню. Я понимаю, что тебе сейчас не до меня, но все же…
«Он хочет меня. Значит, все хорошо. Ничто не переменилось».
Кэтлин почувствовала, как постепенно уходит сковывающее ее напряжение.
Он обнял ее, прижав к себе, внимательно глядя ей в глаза:
– Мне не следовало оставлять тебя одну, зная, что ты все равно не уснешь.
– Ты не можешь нести ответственность за меня. Ты не… – Она замолчала на полуслове.
Его рука легла ей на грудь. Тонкая ткань ночной рубашки не могла скрыть тепла ладони.
– Я должен был помочь тебе, – сказал он. – Чтобы ты смогла расслабиться. – Он отодвинул вырез сорочки так, чтобы обнажилась грудь, и, встав на колени, со страстным нетерпением прильнул к соску, лаская его губами и языком.
Язык и губы излучали необыкновенное тепло, которое разносилось по всему телу. Обычно он был другим: настойчивым и страстным.
– Алекс, – ее колени ослабли и подогнулись, словно ватные. – Тебе не кажется, что нам лучше пойти в спальню?
– Еще нет, – ответил он, на миг оторвавшись от одного соска и передвигаясь к другому, в то время как руки его сжимали ее ягодицы.
– Я хочу… лечь… – попросила она.
– Еще рано, – повторил он и осторожно присел на диван, по-прежнему удерживая ее перед собой. – Ты еще не расслабилась окончательно. – И, подняв сорочку повыше, провел языком по животу, в то время как ладонь скользнула меж ног, ласково поглаживая увлажнившееся лоно. – Теперь лучше?
– Нет, Алекс. – Она слышала, каким прерывистым стало его дыхание. – Так не очень хорошо.
– Я знаю. – Он расстегнул «молнию» на брюках. – Иной раз это почти болезненное ощущение. Ладно, как-нибудь потом мы продолжим исследования в этой области. А теперь – иди ко мне. – И он посадил ее к себе на колени.
«Должно быть, страшно неудобное положение», – подумала она так, словно речь шла о ком-то другом. Ей никак не удавалось сохранить связность мыслей, потому что она почувствовала, как он входит в нее снизу. Приглушенный крик удовлетворения вырвался у нее из горла, как стон.