Пьяный мастер: первый из последних
Шрифт:
– Ты не должен был вмешиваться, – четвёртый безымянный сжал каменный кулак.
– А я и не вмешивался, – тонкий длинный ус обвил руку здоровяка, так мягко и по-дружески.
– Братья, сестра, давайте дадим ему шанс, – золотистый смех самой юной богини вспыхнул подобно падающей на небосклоне звезде.
– Это правильное решение. А я прослежу, чтобы он медитировал и не подглядывал за старшими, – вторым усом Змей коснулся моего лба, вышвыривая из астрала, подобно тому, как нашкодившего котёнка выкидывают из дома на мороз.
И вот новый радужный водоворот закружил меня в безумном
В зале для медитации я обработал его раны остатками бальзама, что отдал мне Мастер По перед тем, как начался мой путь. Это смесь разных лечебных трав. Если она ему не поможет, то значит, что ничего его уже не спасёт. Заняв удобную позу, я принялся ждать, попутно разглядывая бусы.
Там появилась пятая руна, а значит, я нарушил равновесие. Пьяный Мастер говорил, что три руны медитации, а лишь потом отравленная руна Змея. Это объясняло, почему в моём видении Боги Ратх были недовольны, а Змей лучился счастьем и радостью. Но если у них война, то почему они вместе обсуждали мою судьбу?
Руны Змея на моих бусах были по краям от рун медитации, как бы заключая их в невидимую тюрьму, а может, давая начало новому циклу. Новая руна звалась “Трансформация”. Я не знал этого символа, но точно понимал его значение. Особенно после того, как проверил в битве. “Трансформация” складывалась в узор с любой из познанных мною рун, а значит, могла удивить не только врагов, но и меня возможными комбинациями. Однако я дал себе слово, что не использую её ни разу до тех пор, пока на моих бусах не появится ещё три руны медитации.
– Арк, – услышал я хриплый стон зелёного.
– Я медленно открыл глаза, пристально наблюдая за существом.
– Арк. – вновь выдавило оно пересохшими губами.
– Ты хочешь пить? – спросил я.
– Арк… пить… да, – с жутким хрипящим акцентом произнесла тварь.
Через мгновенье я принёс ему талого снега, который собрал недалеко от пролома.
– Я что, похож на горного козла? – возмутился он, – неужели ты думаешь, что мне поможет талый снег.
– Я тут недавно. Прости, не знаю, где источник.
– Послали же мне Древние такого тупого захватчика, – уже не стараясь изображать смертельно больного, осклабился тот.
– Я не захватчик. Я пришел учиться, – возразил я, понимая, в какую ловушку угодил.
– Так и думал, что по вопросу тупости наши мнения сходятся, – практически без акцента поддело меня существо.
– Нет.. я… – я закипел от негодования.
– Не кипятись ты. Я просто пошутил. Ты совсем не тупой, если принёс мне белый, а не жёлтый снег, – прыснул он себе под нос, слизывая длинным алым языком капельки прохладной влаги с быстро тающего снежка.
– Жёлтый? А разве такой бывает? – выпалил я и понял, что это была очередная подколка.
– Да, бывает. И красный тоже. Но самый
– Зачем ты на меня напал? – решил я взять быка за рога.
– Я? Ой-вей, мне кажется, или тот, кто за мной гнался через весь мой дом, собирается сказать, что именно я на него напал? – он, кряхтя, поднялся, почёсывая голый зад.
Тут же его лицо исказила гримаса ужаса, а глаза заметались.
– Слышь, бесшёрстный, хватит прикалываться! Хвост верни, тварь! – заорал он.
– Кого?
– Хвост, йцукен, хвост. Мой прекрасный пышный хвост. Куда ты его спрятал? Решил загнать на рынке?
– Я не пойму, о чём ты, – я смотрел на разбушевавшегося зверька круглыми, широко раскрытыми глазами.
Тут он понял, что я не шучу, и что было сил, а их было немного, пошкандыбал в сторону пролома по коридорам, в которых ещё недавно показывал такие трюки, которым и в монастыре не учат. Я медленно пошёл следом за ним.
– Три кольца, два амулета от сглаза, редкий кинжал и четыре серьги. Если хоть чего-то не найду, я тебя разорву. Призову всех Древних, что откликнутся на зов, – бормотал он себе под нос.
– Что-то прошлый раз у тебя это не очень получилось, – решил съязвить я.
– Я просто в заклинании напутал. После такого кросса любой бы напутал, – пробурчал он.
– Ну да, – продолжал издеваться я.
– Ничего, когда найду кинжал, ты узнаешь, с кем связался.
Я решил промолчать, чем и занимался ближайшие два часа. Ведь дивное существо, вначале подобрав и отряхнув от снега лисий хвост, закрепило его на ремне, прикрыв голый зад, а после чего с маниакальным усердием пересчитывало кольца, амулеты, тотемы, браслеты и серьги. А потом, не теряя пыла, перерывало снег в поисках потерянных украшений. Нож же нашёлся именно там, куда этот зелёный маньяк его зашвырнул, пытаясь вызвать ту тварь со щупальцами. Гордо оглядев лезвие, он сунул клинок в ножны. И, убедившись, что все пропажи найдены, уселся на поваленную статую Змея.
– Есть хочешь? – неожиданно спросил зверёныш.
– От чего такая перемена настроения? Ты же собирался меня убить. Что-то поменялось?
– Ну так ты же мой хвост не воровал, да и спас меня, хотя мог бросить. Посох тоже сломал, а он явно древняя вещица.
– Посох? Боги Ратх!!! – воскликнул я, только сейчас заметив валяющийся на каменной аллее разбитый в щепки посох.
– Он был дорог тебе? – со странным сочувствием произнёс зелёный.
– Очень, – чувствуя, как, замерзая и превращаясь в льдинку, по щеке катится слеза.
– Как хвост?
– У меня нет хвоста, – отмахнувшись, с горечью выдавил я из себя эти слова, думая, как умудрился потерять древний артефакт, ещё не успев понять, как он работает.
– Без хвоста плохо. Мой вот мне оторвали, опозорили, но я нашёл новый, красивый и пушистый. Гоблину без хвоста никак нельзя, – не замечая моей злости, протянул он.
А я лишь смотрел на щепки, не понимая ни слова в его тарабарщине. Думал о том, сколько всего я потерял в этой битве.
– Не волнуйся, мы и тебе хвост сделаем, – голос зелёного вырвал меня из моих мыслей и сожалений.