«Пьяный вопрос» в России и «сухой закон» 1914-1925 годов. Том 1. От корчмы до винных акцизов Александра II

Сафронов Сергей

1.2. Славянские боги виноделия – Корс, Хмель, Квасура, Услад. Пиры, братчины и тризны

У русских было несколько богов, которые в той или иной мере покровительствовали винопитию (Корс, Хмель, Квасура, Услад). Корс – бог пива и меда (он же – Корша и Корш – первоначально «ковш» назывался «корш»). Российский филолог, поэт, прозаик и переводчик Г.А. Глинка так описывал Корса: «Нагой, одутловатый, венок на нем сплетен из хмелевых плетей с листьями; перевязь на нем хмелевая тоже. В правой руке держит ковш, из которого хочет пить; вокруг него лежат груды черепков от разбитых кувшинов; сам же сидит на утлой, вверх опрокинутой дном бочке. Славяне молились ему, выходя на пьяные «поединки». Ибо в древности не только у славян, но и в целой Европе тот немалым почитался богатырем, кто мог перепить всех. Тогда как в наши вычищенные времена пьянство не только не приносило стыда, но еще тот должен был терпеть посмеяние, кто или не пил, или не мог пить

много» 49 .

49

Глинка Г.А. Древняя религия славян. Митава: В типографии у И.Ф. Штефенгагена и сына, 1804. С. 35.

Согласно легенде, когда боги устроили Всемирный потоп, они не жалели никого, ни людей, ни зверей. Но Корсу всегда нравились люди своим простодушным весельем, и он наклонил небесную виноградную лозу так низко, чтобы за нее могли уцепиться мужчина и женщина, которые уже отчаялись спастись. И все время, пока продолжался потоп, они висели, держась за лозу, а Корс поддерживал их дух веселыми песнями. Потом вода сошла, и обессиленные люди рухнули наземь. Тогда Корс влил им в уста несколько капель виноградного сока, и они почувствовали в себе новые силы.

Хмель – вечно веселый бог-покровитель праздничных трапез и братчин, всех пчеловодов и медоваров, а также квасо- и пивоворения. Бог Хмель управляет цветением полевых цветов и трав, а также плодоносных растений. Он был супругом Сурицы (дочери Дажьбога – одного из древнейших славянских богов, бога всей Вселенной, солнечного бога, сына Перуна и русалки Роси, прародитель русского народа; супруг Злато-горки, Марены и Живы) – богини радости, веселья и света (напиток сурья – мед питный – изготовлялся из забродившего меда с использованием хмеля, других трав и молока). Богиня Сурица (по-другому ее называли Радость) вызывала у людей ощущение счастья без применения всяких сторонних веществ. Перед началом сбора первого меда и во время праздничных торжеств и трапез богу Хмелю приносили пышные требы и дары из продуктов, в которые добавляли мед, различных напитков, настоянных на травах и ягодах, букетов из самых прекрасных полевых цветов.

Квасура (Квасир) – один из самых жизнерадостных богов, покровитель радости, веселья и хмеля. Древние летописи указывают на то, что Квасура родился от самого Перуна – буквально появился на свет из бедра верховного бога всех славян. Бедро Перуна набухло, пришлось его разрезать, а оттуда и явился Квасура, которого Лада почти сразу научила великому искусству приготовления «питного» меда или сурьи. Квасура оказался не только способным учеником, но и стал совершенствовать хмельные напитки, придумывать все новые и новые рецепты, благодаря чему вскоре и прославился как бог, дарующий радость и веселье. Квасура – бог сочетающий в себе черты положительные с чертами отрицательными. Квасура дарит веселье, но потом может сделать так, что последствия этого веселья будут очень даже печальными. Это Квасура, с вечера одарив радостью, утром может тому же самому человеку наслать стыд и позор, переживание и грусть, скорбь и горечь. Благодаря Квасуре человек старается помнить о том, что за любое веселье придется, возможно, платить печалью. Почитание Квасуры идет еще от праславянских времен, так как сур близко к индуисткому божеству Солнца «Сурья», квасы на Руси подлежали осуриванию, т. е. их выдерживали на солнце, дабы они забродили.

Квасура был частым гостем на пирах, на праздниках разного рода, где не брезговали хмельными напитками (выглядел он как обычный человек, с рыжими волосами и бородой). Приходил он не с самого начала, а только тогда, когда гости уже изрядно выпивали и начинали веселиться и радоваться жизни. Как раз тогда важен был приход Квасуры, когда веселье могло вдруг после вновь выпитого обернуться злобой, когда дружба от первых чарок вдруг превращалась в ненависть, когда любезный разговор становился сердитой ссорой, готовой перерасти в драку… Но приходил Квасура, и сразу же веселье, дружба и радостный разговор возобновлялись вновь, потому что там, где Квасура – там всегда царит радость, пусть и хмельная. Правда, Квасуре в какой-то момент делалось грустно, и тогда он покидал пирующих, а стоило этому случиться, как все выпитое оборачивалось злобой и ненавистью. Ну а особенно плохо было всем наутро после пира. Видя все это, перестал Квасура посещать пиры и застолья, решив, что все равно особой радости пирующим его визиты не давали, а стал, напротив, являться к тем, кто находился уже в состоянии грусти после радостного вечера. Квасура являлся братом Китовраса – бог мудрости и смелости, что было выражено в его облике полуконя-получеловека. Сущность конская отвечала за храбрость, а сущность человеческая – за мудрость 50 .

50

Прозоров Т. Откровения славянских богов. М.: Веды, Азбука-Аттикус, 2011. С. 61–62.

Услад (он

произошел от индоевропейского бога счастливой любви Камы) был почитаем как покровитель всяких удовольствий и увеселений. Первоначально это божество изображало душевные и телесные удовольствия; позднее Услад стал богом роскоши, пиров, утех, увеселений, забав, праздников, отправляемых по ночам, «явственных услаждений» (т. е. еды), завсегдатаем винных погребов. Согласно народной легенде он появился так: бог солнца Ярила произнес однажды: «Я дарую всем людям страсть как порыв, как жестокость и злость даже, а нужен кто-то еще, кто дарил бы страсть-радость». И был им дан завет Велесу – сотворить такого духа. Что и было сделано… И когда, вернувшись из похода, Велес встал у колыбели и взглянул на сына, то испытал небывалую радость в душе, которая передалась всем. И воскликнули люди: «Воинственных и грозных богов и духов было много и прежде, а вот умеющего всех радовать не было». Даже сердитый громовержец Перун, подойдя к младенцу, вдруг раздвинул губы в скупой улыбке и произнес: «Я тебе рад, Услад!» – и все изумились, так как проживший несколько веков древний бог улыбался впервые в жизни. Услад подрастал, и все, кто находился рядом с ним, испытывали радость, а если в душе таилась тоска, боль или скука, то они тотчас пропадали.

Народ безмерно любил Услада за широту души, за удаль и размах, с которым он пировал. Люди охотно зазывали его на праздники, потому что подмечали – где Услад, там и пир красен, т. е. богат, красив и весел. При этом нет на нем перепивших, буянов и обжор. Зато много плясок, песен и забав. Говорили, что именно Услад делал так, чтобы запойные пьяницы и те, кто не знает меры в винопитии, выглядели обрюзгшими, опухшими, имели красные глаза и сизые носы. Чтоб знали неразумные – вино дано богами на радость, а не на горе или пустое баловство.

Во главе стола ставили чарку с медовухой и яблоки – угощение для Услада. Существовало поверье, что больших даров ему преподносить не надо. Поговаривали, что те, кто усердно жертвовал этому духу и часто поднимал за него полный стакан спиртного, становились похожи на глупого болвана, а то и совсем разума лишались. Изображался он золоченой статуей в виде прекрасного юноши с радостью на челе, румянцем на щеках, в венке. Одет Услад был весьма небрежно, так как всегда был готов к удовлетворению своих чувственных прихотей. Во время всяких пиршествах это божество было призываемо в качестве самого почетного гостя, и первый глоток из всякого кубка жертвовался ему, так же, как и первый поцелуй, сорванный гулякою с уст своей красавицы. Со временем стали почитать его и как бога приятного сна и сновидений. Он верный спутник Лады, богини любви. Кумир его по приказу князя Владимира I был воздвигнут в Киеве, а потом свергнут после принятия христианства.

В Древней Руси употребляли следующие алкогольные напитки: мед ставленый, вино виноградное, березовица пьяная, квас, сикера, пиво, брага, сбитень, сыта.

Мед ставленый – корень слова «мед» индоевропейский. У греков слово «мэду» подразумевало «хмельной напиток», т. е. алкоголь, а временами употреблялось в смысле «чистое вино», т. е. слишком крепкое, опьяняющее, не совсем питьевое по греческим представлениям. Похожим словом «мэдэе» греки обозначали «пьянство». Все это свидетельство того, что крепость меда была намного больше, чем крепость обычного виноградного вина, и потому византийцы считали, что употребление таких крепких напитков свойственно нецивилизованным варварам. Мед был главным парадным напитком почти всех европейских народов средней полосы. Мед, например, встречался у древних германских племен (мeth), в Скандинавии (мjod), где он считался напитком богов. Встречался мед как «божественный напиток» и у прибалтийских племен, особенно у литовцев. Мед ставленый состоял из двух третей (и более) меда и одной трети натурального сока ягод (в основном малины, брусники или вишни) без примеси воды. Указанная смесь подвергалась естественному брожению в открытых чанах или бочках большого объема – порядка 120–140 ведер, а затем многократно переливалась и выдерживалась в засмоленных бочонках, зарываемых в землю на 15–20 и даже 35–40 лет. Фактически весь процесс напоминал приготовление вина. Наиболее коротким сроком для созревания меда таким способом считался срок в 5–8 лет. Но такой мед расценивался как «плохой», «сырой», «молодой». Ставленые меды считались на Руси дорогим ценным напитком, так как на их изготовление шло большое количество меда. Для приготовления бочки меда, вмещавшей в себя 40 ведер (500 л), требовалось 90 ведер меда, т. е. 1 260 л.

Уже в X в. ставленый мед был слишком «медленно зреющим» продуктом, и ему стали искать замену в более быстро приготавливаемом и относительно более дешевом и более крепком хмельном меде. Для ускорения в медово-ягодное сусло добавлялся сразу же, до начала брожения, так называемый оксимель, т. е. заранее приготовленный медовой уксус, а также побочную растительную добавку – хмель. В остальном процесс оставался таким же, как и у ставленого меда, но готовый продукт получался уже на третий год. Пятилетний хмельной мед считался средним по качеству, а 10-летний – превосходным.