Пять баксов для доктора Брауна. Книга вторая
Шрифт:
Глава тридцать шестая, в
которой поэта терзают соображения практические, а коммерсанта — философские
На Сан-Хосе спускались сумерки. М.Р. Маллоу, щурясь, наблюдал, как компаньон спускается по черепичному скату, затем поднимается по маленькой лестнице и затем перемахивает через чугунную ограду.
— Я так и знал, что ты догадаешься, — усмехнулся Дюк.
Он сидел на галерейке, которой оканчивалась шестая, считая от угла, крыша. Другими словами, М.Р. Маллоу находился прямо над бывшей квартирой двоих джентльменов. Он
Компаньон поддернул брюки, сел рядом, придвинул к себе саквояж и бережно стер с него пыль.
— Да что тут догадываться, — лениво (устал, набегавшись), — сказал он. — Ты был дома, к нам гости, внизу осада — не с ним же тебе бегать. А тут такое удобство.
— У некоторых из нас, — Дюк тоже потер саквояж, — хватило бы ума за ним вернуться. Ну, я и решил забрать его сразу. Надежное место — у всех на виду.
— Я бы тоже спрятал сюда, — согласился Джейк.
— Макферсон засел в нашей квартире. Обещал достать нас изпод земли.
— Я его слышал. Долго тебя гоняли?
Дюк отмахнулся с видом почти легкомысленным.
— Миссис Менцель так старалась со здравыми советами мужу, что у казначея не оставалось шансов. Перегрызлись где-то на перекрестке с Двадцатой. Жалкое зрелище, сэр.
— Нервный слишком наш казначей, — согласился компаньон. — И мучается, и мучается, для всех хочет быть хорошим — и для жены, и для начальства. Вот тебе и ответ, почему одному — второй срок председательствовать, а второму — семейный скандал.
— Как ты под колеса не попал только, — проворчал Дюк. — Ездят, кто во что горазд. Ночевать здесь будем? Я уже чердак присмотрел.
— Злыдня, — Джейк наморщил лоб, — Злыдня надо бы пристроить. Не бросать же на произвол судьбы.
Он вытянул ноги и положил одну на другую.
— Уехать на нем нельзя. И вообще давно пора ликвидировать — мы им все равно не пользуемся. А на другое транспортное средство у нас с вами, сэр, не хватает капитала.
— И к тому же, нас наверняка объявили в розыск, — добавил Дюк. — Придется менять имена. У меня уже даже идея есть.
— Какая?
М.Р. Маллоу выдержал эффектную паузу.
— Ланс Э. Лауд и Р.Т. Козебродски. Красиво?
— Про Лауда я понял, — проговорил Джейк. — Р.Т., конечно, Реджинальд Томас?
Дюк грустно кивнул.
— Отца только наоборот зовут: Томас Реджинальд. Так мы с тобой им и не написали…
— Напишем, — утешил компаньон и достал сигареты. — Придет время — напишем.
Злыдня двое джентльменов свели из конюшни перед рассветом — пока никто не проснулся. Джейк волновался, что «пристроить» мизантропа в подковах не удастся, но ошибся.
— За мешок моркови! — стонал Д.Э. Саммерс, который, в отличие от Злыдня, обернулся вслед бывшему товарищу, которого уводил владелец зеленного фургона, целых четыре раза. — Подлое, продажное рыло!
— Он, может быть, об этой моркови всю жизнь мечтал, — возразил ему М.Р. Маллоу. — И хоть бы кого это интересовало!
Но Д.Э. был безутешен.
М.Р. Маллоу подумал, и купил ему пакет леденцов. Чтобы уравнять пропорцию.
Был
— За что! — возмущался он, потирая ушибленный блокнотом лоб. — Предупреждать надо! Секретно — так и скажи.
Но М.Р. сжег блокнот в камине, улегся на кровать и закрыл лицо газетой. С компаньоном он не разговаривал до самого вечера.
— Потому что все равно бессмысленно! — открыл он, наконец, рот, когда Д.Э. Саммерс окончательно приобрел унылый вид, как ни насвистывал себе под нос.
— Что это бессмысленно?
— Я даже согласен считать твою живопись иллюстрациями, — обрадовал Дюк и приподнялся на локте. — Но кому все это нужно? Ты понимаешь, что это не сюжет, а ерунда, дребедень, овечьи какашки?
— Не знаю, — честно признался Д.Э.
Он пролистал все написанное в блокноте, не глядя, и теперь боялся в этом признаться.
Дюк вскочил, забегал взад-вперед, а потом ушел покупать ужин и сказал, что ему нужно прогуляться одному. С лестницы еще было слышно, как он жалуется и ругается сам с собой.
— Не сюжет! — продолжал он, вернувшись, швырнул пакет на стол, плюхнулся в кресло и стал вертеть в пальцах вере-вочку.
— Понял, понял, не сюжет, — Д.Э. вытащил веревочку у компаньона из пальцев и дал взамен сандвич с курицей. — С чего ты решил-то?
— Вот! — закричал Дюк и швырнул сандвич на кучу газет. — Вот же я об этом и говорю! Понимаешь?
— Нет, — помотал головой Д.Э. — Объясняй.
М.Р. отобрал у него бутылку с молоком.
— Пропало, — сказал он, поморщившись.
— Да что ты заладил: «пропало, пропало»! — возмутился Д.Э. Саммерс. — Может, еще ничего не пропало. Сейчас поймем, почему тебе так кажется, и станем думать!
— Забирать вовремя надо потому что, — М.Р. все-таки бутылку не отдал, — а не дрыхнуть весь день потому, что до утра по бильярдным болтались. — Теперь опять вместо сна заседание клозетпарламента будет.
Тут до Джейка все-таки дошло, он забрал молоко, понюхал.
— Да ничего не пропало! Коровами пахнет, вот и все.
М.Р. на всякий случай тоже понюхал.
— Ну, может, и навозом, может, ты и прав, — согласился он. — Хотя если честно, вот так, положа руку на сердце — дерьмо дерьмом.
— Я, между прочим, ем, — сообщил Джейк.
Но компаньон продолжал прохаживаться по комнате. Взадвперед. Взад-вперед.
— Просто, понимаешь, какая штука, — говорил он. — У всего на свете должен быть смысл. Цель. Вот ты, например, искал-искал, думал. Куда бы так приложиться, чтобы и приключения, и шило это, которое тебе посидеть спокойно не дает…