Пять диалогов с Василием Васильевым
Шрифт:
— И они что, деньги отдадут?
— Конечно. Надо только чек предъявить.
— А как доказать, что пиджак мне не подходит?
— Не надо ничего доказывать.
— И отдадут все деньги?
— Отдадут.
— Во идиоты! — восхитился Василий.
Теперь не понял я:
— Почему идиоты?
— Гляди, — разъяснил Василий. — Я могу купить пиджак, получить чек, отнести пиджак домой, и придти сюда опять с чеком. Правильно? Здесь я возьму с вешалки другой такой же пиджак и сдам его.
— Наверно, — согласился я. — Мне в голову не приходило. Может быть, кто-нибудь так и делает.
— Кто-нибудь? А почему все не могут?
— Наверно, не догадываются.
Василий сокрушённо покрутил головой и подытожил:
— Народ у вас, я смотрю, туповатый.
Диалог четвёртый
На четвёртый день мы с Василием гуляли по Нью-Йорку. К концу дня мы забрели в Центральный парк и присели на скамейку отдохнуть. Василий с интересом разглядывал разноцветную манхэттенскую толпу, в которой заметную часть составляли дамы с собачками всех пород и размеров. Одной рукой дама вела свою собаку, в другой держала пластиковый пакет и совок.
— Гляди, гляди! — вдруг зашептал Василий, хватая меня за рукав. — Тётка собачье дерьмо в кошёлку собирает! Зачем оно ей? Огород удобрять, что ли?
— Так полагается, — разъяснил я. — Хозяева должны убирать за своими собаками.
— Вот это да! — удивился Василий. — Строгости тут у вас! А что будет, если она это своё добро собачье не подберёт?
— Как что? Останется на земле.
— Я не про дерьмо, а про хозяйку. Что ей за это будет?
— Не знаю, — сказал я. — Наверно, ничего не будет.
— Зачем она тогда подбирает?
— Так полагается.
Василий смачно выругался.
— Ну и страна у вас! Полагается — не полагается… Как в тюрьме.
Диалог пятый
На пятый день Василий сказал:
— У вас здесь хорошо, ничего не скажешь. Но пора и восвояси. У меня там бизнес. Дела не ждут.
Услышав это, я пригласил Василия к себе на прощание отобедать по-холостяцки, поскольку жена была в отъезде.
Сначала мы, конечно, выпили светлого пива. Потом мы выпили тёмного пива. Потом мы выпили водки и хорошо закусили. Василий намекал на коньяк, но я объяснил ему, что коньяк надо пить после обеда. Потом мы пообедали и выпили красного вина. А уж после обеда мы, конечно, выпили коньячку.
Когда
— Пустые бутылки, смотрю, не выбрасываешь. Вы тут тоже посуду сдаёте?
— Сдаём. Её там на что-то такое перерабатывают. По-английски это называется recycling. Как это по-русски? Пере-цикляция, что ли?
— И сколько у вас дают за бутылку?
— Чего дают? — не понял я.
— Ну, сколько платят?
— Нисколько. За пустые бутылки не платят.
На этот раз не понял Василий:
— Как не платят? Зачем их тогда сдавать?
— Так полагается.
— А что тебе будет, если не сдашь?
— Ничего не будет.
— Так, — подвёл итог Василий. — Значит, и не платят, и не наказывают. Тогда почему ты не можешь выбросить их в помойку?
— Могу.
— Почему не выбрасываешь?
— Не полагается. Чтоб не засорять землю.
— Ты мне не засоряй мозги! — рассердился Василий. — Тебя что, директором земли назначили?
И, немного успокоившись, добавил:
— Да, порядки у вас тут…
Послесловие
Недели через две после отбытия Василия мне позвонил мой друг Миша из Израиля.
— Старик, ты не представляешь, как я тебе благодарен за Василия! — закричал он. — Он в восторге от своей поездки! Америка ему понравилась, ты ему понравился, так что всё в порядке. Спасибо, старик!
Далее Миша рассказал, что вскоре после возвращения Василий выступал на собрании общества русско-французской или какой-то ещё дружбы с рассказом об Америке. Миша был в это время в Москве и присутствовал на выступлении Василия.
— Народу собралось — тьма, заметил Миша. — Василий там человек известный.
Василий рассказал собравшимся, как ему понравилась Америка. Дороги у них хорошие, народ приветливый, на улицах чисто, в магазинах всё дёшево, объяснил он.
— Единственное, что мне не понравилось, — сказал в заключение Василий, — что там нет никакой свободы. За что не возьмись — то не положено, это не положено. Прямо — как в зоне или в армии. Да куда уж дальше — я сам видел, как они собачье дерьмо подбирают и к себе домой носят. Это что, по-вашему, свобода? Или, может, это у них демократия так выражается?
Слова Василия были встречены долгими, продолжительными аплодисментами.
New Jersey
March 2008