Пять дней по воде
Шрифт:
– Не важно, - Дмитрий со всей силы стрельнул по пешке.
«Чапайцы» поэта были разгромлены под бурные возгласы учителей. Наигравшись, продолжили общение на творческие темы. Время подошло к ужину. Снова раздался звон колокола, приглашая в каюту-кафе. Взрослое поколение покидало верхнюю палубу спеша на ужин. Молодежь и Раиса Романовна уже суетились возле емкостей с едой. Рядом стояли два подноса с бокалами белого и красного вина. Это обстоятельство обрадовало всех без исключения. Вера с Миланой также как и оставшаяся публика взяли по бокалу вина, Милана предпочла белое, а Вера – красное. Нет смысла
Ульяна томно поглядывала на Семена, который пока еще тайком отвечал ей взглядом, озираясь на Наталью. Наталья, протяжно отпивая красное вино, облизывая губы, не сводила глаз и Петра. Чуть захмелевший Петр контролировал себя и просто улыбался девушке.
Поэт Игорь Михалыч начал рассказывать о теории написания стихов: размере, строках, строфах, метрах и прочее. Кстати, они тоже сидели все вместе: против поэта находился музыкант, а между мужчинами – сударыни. Дмитрий Данилович видя, что инициатива ускользает из рук, объявил о том, что пошел за скрипкой. И попросил присутствующих приготовиться к выступлению артиста. Музыкант решительно поднялся и отправился в каюту.
– Погоди!
– твердо крикнул ему в след Игорь Михалыч.
– В чем дело? – Не понял Дмитрий.
– Пошли вместе, - встал из-за стола Игорь.
– Я и без тебя донесу, это не контрабас, - отмахнулся музыкант.
– Да постой ты, - прибавил шагу поэт, догоняя знакомого.
– Ты чего за мной увязался? – Выходя из кафе, возмутился музыкант.
– Да ни за тобой я. В свою каюту.
– А, тебя не будет? Ты умываешь руки? – Не дождавшись ответа, музыкант продолжил, - ну и, слава богу.
– Размечтался, - дойдя до своей каюты, обернулся поэт.
Дмитрий Данилович достал из футляра драгоценный инструмент и, прижав к плечу щекой, тронул пальцами струны, прислушиваясь к звучанию. Побренькивая то одной, то другой струной настроил в унисон, потом поднял смычек и нежно провел по струнам. Скрипка отозвалась стройным аккордом. Довольный скрипач развернулся, выходя из каюты, следуя по коридору. За ним следом выбежал поэт, словно поджидал его. Музыкант резко повернулся и хотел, было сказать что-то резкое прицепившемуся поэту, но тот толкнул его в спину, придавая ускорение и скрипач, прижав к груди скрипку, засеменил к кафе. Он опять повернулся для восстановления справедливости, но вновь получил ускорение той же рукой. Музыкант стремглав влетел в помещение, чем привлек внимание абсолютного большинства ужинающих.
Все-таки он развернулся и с возмущением произнес:
– Что Вы меня все время толкаете? А если бы я упал?
– Тут некуда падать, - ухмыльнулся Игорь Михалыч. – Я за твоей спиной одну вещь прятал, - понизив голос и подойдя ближе, сказал поэт.
– А сразу можно было предупредить? – Таким же тембром ответил Дмитрий Данилович, - что за вещь –то?
– Щас увидишь, - произнес
Пока сидевшие за столиком соображали, поэт отвинтил пробку и добавил содержимое в бокалы. Красное вино посветлело, а белое потемнело.
– За присутствующих в этом зале Дам, - оптимистично произнес Игорь Михалыч.
Остальные схватили бокалы и подняли. Раздался дружный звон. Сделав несколько глотков, ужинающие тут же принялись закусывать. Молодежь повернулась в сторону старшего поколения.
– А нам? – Обиженно сказала Ульяна.
Пришлось делиться. Их вино тоже изменило цвет. А бутылка коньяка снова перекочевала во внутренний карман собственника. Некоторое время спустя, все стали намного веселее и разговорчивее. Поэт поднялся и, постукивая по бокалу вилкой, попросил внимания:
– Я хочу вам продекламировать свои стихи, - изменившимся голосом, посапывая, произнес он.
Не дожидаясь согласия, Игорь Михалыч принял стойку монолитного памятника, отставив ногу немного в бок, рукой взмахнув, словно видя перед собой «дальние дали», и воодушевленно начал читать нараспев о том, что «На рассвете воздух становится светлее, и небеса синее, а солнце поднимается смелее и высокее»..
– Что за бред? – Пробурчал Дмитрий Данилович.
– Это высокая поэзия, вам не понять, - отмахнулся поэт.
Он мучительно стал вспоминать следующее творение, но музыкант взял свой инструмент и отправился к мини-сцене. Не обращая внимания на то, что в зале уже звучала музыка, Дмитрий Данилович снова прижал щекой к плечу скрипку и тронул струны смычком. Инструмент податливо взвизгнул и выдал затяжной звук. Помахивая головой, скрипач играл «полет шмеля». Подвыпившая Ульяна наклонилась через столик к Семену и крикнула: «Потанцуем?» Семен поднялся и пошел в сторону сцены. Ульяна припустила вслед за ним. Семен уже стоял и ждал свою пару. Девушка обвила шею молодого человека, прижалась грудью, словно к броне, и закачала бедрами. Наталья даже не отреагировала. Она жадно смотрела на Петра. Тот, дойдя до кондиции, просто сказал: «Пошли?» Девушка поднялась с места, и они быстро удалились из зала.
Поэт, наконец, вспомнил что-то умное философское и присев ближе к Раисе Романовне вдохновенно распевал следующий стих. Инна Сергеевна, понимая, что остается не у дел, поднялась и направилась в сторону скрипача. Тот растворился в музыке, непонятно какой: то ли скрипичной, то ли магнитофонной. Предпринимательша бесцеремонно забрала скрипку и положила на барную стойку. Потом с той же бесцеремонностью схватила в охапку сухощавого музыканта и начала танцевать. Выбора у скрипача не было, как и свободы действий.
Учителя, практически трезвые, наблюдали за происходящим с большим интересом. Не часто выпадает шанс увидеть шоу-спектакль так близко.
– Интересно, почему Инна Сергеевна так быстро сдала поэта? – Удивилась Вера.
– Потому что он много болтает, - засмеялась Мила.
– Да, чтобы слушать его перлы, лучше быть глухой, – поддержала Вера.
– Или иметь хороший опыт стрессоустойчивости, - продолжила Милана.
– А музыкант чем лучше? – повернулась Вера в сторону Милы.
– Тем, что не сопротивляется. Скрипка, так скрипка. Дама, так дама.